развиваться совсем по другому. Я то ожидал, что Оксанка обидеться, что меня не было. Будет сидеть и дуться. И мне просто надо будет искать к ней мягкий подход, чтобы восстановить ее расположение. Но она сама подошла ко мне.
- Что можете сказать в свое оправдание, милорд?

Вот так даже. Официоз. Но, по крайней мере, задан тон для разговора. Мне же меньше мороки.
- Миледи. Моим поступкам нет оправдания.

Ага. Попалась. Тоже не ожидала такого ответа. Вон какой удивленный взгляд.
- Я могу и пощечину закатить.

Черт. Кажется это суровая правда.
- Даже пощечина от вашей милой ручки, будет недостаточным наказанием за мои проступки.
- Значит, признаешь свою вину?
- Вы что тут цирк устраиваете? – вмешивается со своим любопытством Светка.
- Колитесь, - как всегда влез за ней и Серега, даже не зная сути вопроса.
- Предлагаю вывесить белое знамя перемирия.
- С кем?
- Что с кем? Перемирие или вывесить?
- И то и другое.
- Ты не увиливай от ответа, - настаивает Оксанка.
- Правильно, Оксан. Это скользкий тип, - подошла и Маринка к нашей компании.
- Еще и какой, - уловил я сарказм в ее словах.
- Суд Линча у нас не разрешен, - пришлось перейти в защиту.
- И не запрещен, - выявил свою осведомленность Серега. А еще друг называется. – Это я к слову, - начал он оправдываться под моим «уничтожающим» взглядом.
- Как раз запрещен, - вмешался Мишка. Ну хоть кто-то пришел ко мне на помощь. – Самосуд запрещен практически везде.
- Да кто узнает? «Чик по горлу и в колодец».
- А можно два раза «чик по горлу»? – кровожадно поинтересовалась Оксанка.
- Это уже зверства, - попытался я охладить ее пыл.
- «И так восемь раз», - не унимался Серега. Видимо у него был сегодня день популярных фраз.
- Восемь раз - уже разбой, - настраивается на тон разговора Мишка.
- Раз бой, два бой, - скаламбурила Маринка.
- Кто о чем, а девочки о мальчиках, - пытаюсь увести разговор в новое русло.
- Кто бы говорил. Вы и во сне о девочках думаете, - ехидничает Светка.
- А о ком нам еще думать? – удивляется Серега.
- Лично ты думаешь о спорте, - елейным голоском разъяснила Светлана.
- Вот истинный крест. О девочках, - шутовски крестится Серега.
- О всех? – подбрасываю «дровишек в костер».
- Всех не знаю. Поэтому, наверное, не думаю так масштабно.
- Значит, думаешь конкретно о той кого знаешь? – подкладывает Маринка мину замедленного действия.

Это уже чистая провокация. На такие вопросы вообще надо запретить отвечать.
- Конечно, - без колебаний лезет в ловушку Серега.
- О ком же это?

Момент истины.
- О девочках, - следует немедленный ответ. «Включить дурака» иногда бывает полезно.
- А конкретней.
- Без провокаций, девочки, - вызываю огонь на себя.
- Какие еще провокации? – набрасываются на меня.
- А ты о ком думаешь? – задает свой вопрос Оксанка.
- О девочках, - копирую ответ Сереги.

Комичность ситуации вызывает хихиканье в наших рядах. Ситуации немного разрулилась.
- Кто бы говорил, - замечаю пронзающий взгляд Оксанки.

Спасительный звонок прерывает дальнейшую конфронтацию в нашей компании.

Первую грозу пронесло. Но я время от времени бросал взгляд в сторону Оксанки. Кажется, она была полна решимости вытрясти из меня признание о вчерашнем дне. Я еще не был готов посвящать ее в мои приключения. Я и сам тону в них, как младенец. Даже не знаю, когда удастся сделать следующий глоток живительного воздуха. Надо попытаться оттянуть время.

Хорошо, что есть друзья. Достаточно полунамека и остальные переменки мы пропадали на школьном дворе, гоняя импровизированный мяч в виде пустой жестянки. Оксанка и здесь меня вычислила. На предпоследней переменке стояла в сторонке, наблюдая за нашими оголтелыми перемещениями.

Честно говоря, мне было стыдно. Стыдно, что придется ей врать, что избегаю разговора с ней, что забыл о ней вчера. Острые коготки совести скребли меня, мешали сосредоточиться, отвлечься, забыться, чувствовать себя нормальным парнем по имени Валик. А может это как раз естественно для парня? Чувствовать укоры совести за то, что подвел свою девушку? Может еще не съела меня до конца Вальриса?

Оксанка взяла меня в оборот сразу после занятий. Без лишних слов она вручила портфель.
- Рассказывай, - и как ни в чем небывало взяла меня под руку.
- С чего начать?
- С начала, естественно.
- Это долго, - вздохнул я.
- Я терпеливая, - заверила она.
- Ладно, – сдался я. – Вначале ничего не было. Потом бог сотворил землю…
- Не выделывайся, - дернула она за руку.
- Ты же сама попросила начать с самого начала, - сделал удивленное лицо.
- Не так же далеко. Можно начать со вчерашнего утра, – подсказала Оксанка.
- Хм… утром… у меня был кофе в постель.

Эпизод с кофе навеял воспоминания об Олеге. О том, как мне приходилось разделять мысленные потоки. Как я постоянно путался в них. Сейчас я не чувствовал его. Хотя… Если сконцентрироваться… что-то невообразимое всплывало передо мной. Чем они там занимаются? Смутно, очень смутно. Я ничего не могу разобрать. Никакие ассоциации не помогали мне. Возможно, это из-за отсутствия аналогий. Если коренному африканцу показывать снежный буран, он тоже ничего не поймет.

Слова такие медленные и неточные… Сколько мыслей промелькнуло передо мной, а в реалии мы сделали только пару шагов.
- Что это у вас барские замашки появились?
- Ты не представляешь, до чего я докатился.
- Я многое могу представить. Ты рассказывай.
- Так ведь рассказываю, любезная моя Оксаночка.
- Сейчас ты подлизываешься, а не рассказываешь.
- Но по логике мне и положено сейчас подлизываться.
- Это не логика, - была категорична она. – И наказания не отменяет.
- Какое наказание? – насторожился я. Что еще задумала моя девочка?
- Самое действенное, – заверила она. - Ничего между нами не будет, пока не расскажешь, почему тебя вчера не было.
- Это шантаж?
- Конечно.
- А время на обдумывание?
- Ты проиграл его в футбол на переменах. Рассказывай.

Меня обложили. Даже щелки не оставили, чтобы ускользнуть от ответа. Оксанка намерена вытрясти все подробности из меня.
- Затем мы с Олегом начали собираться…
- С Олегом? – удивилась Оксанка. – Ой, - вдруг напряглась она.
- Что такое? – забеспокоился и я.
- Да вчерашняя сумасшедшая.
- Сумасшедшая?
- Вон видишь дамочка в ярко-зеленом открытом платье?
- Вроде ничего, - разглядел я женщину, о которой говорила Оксанка.
- Бабник, - дернула она меня, за руку выражая свое неудовольствие. – Вчера пристала ко мне. Несла какую-то чушь про госпожу. Мол, ищет ее, а я могу ей помочь.

Я сделал стойку. Фигурально, конечно же. Ищет? Госпожу? Черт. Этого еще не хватало.
- К тебе? – спросил я невпопад.
- Ага. Представляешь. Ой, идет к нам.

Теперь Оксанка остановилась, и, конечно же, остановила меня.
- Спокойствие, только спокойствие, - пытаюсь стабилизировать ситуацию.

Молодую привлекательную даму в «ярко-зеленом открытом платье» я видел впервые. Явных признаков сумасшествия не наблюдалось. У меня было стойкое ощущение, что этих признаков вообще не будет. А будет много хлопот другого рода.
- Добрый день, молодые люди, - женщина остановилась за пару шагов от нас.
- Добрый день, - ответил я.
- Здравствуйте, - нашла в себе