жертву стонать и
всхлипывать.
- Девятнадцать, двадцать, всё, наказание завершено. Потерпи, я обработаю
твою попу специальным гелем, следов не останется, боль пройдёт через
два-три дня. - Выдавив на пальцы немного геля из тюбика, женщина втёрла
препарат в повреждённые участки ягодиц. Отвязав Машу, Валерия Николаевна
с лёгкостью вернула кресло на прежнее место.
- ...Минутку внимания, - обратилась она к девочке, - Ты, я надеюсь, поняла,
что теперь за плохое поведение придётся отвечать?
- Да, - прошептала Маша, - попа горела, что делало слова этой жестокой
женщины очень понятными.
- А теперь, в ванную, и отдыхать. За завтра всё утихнет, и к
понедельнику ты сможешь сидеть.
Девочка кое-как натянула трусики, затем штанишки и осторожно, стараясь
беречь выпоротую попку, прошла в ванную. Дама уложила свои
принадлежности, и тоже направилась к выходу, её работа завершена.
- Как она? - В прихожей ждал отец девочки.
- Отлично, мне кажется, мои услуги вам потребуются ещё очень нескоро, -
ответила женщина. Следов и повреждений на коже не останется, не
волнуйтесь. Будет нужда в моих услугах, привозите дочь ко мне, в офис, в
экстренных случаях, вызывайте на дом. - Отец промолчал.
- До свиданья, - Валерия Николаевна протянула мужчине руку.
- До свиданья.
Женщина ушла, отец тихо присел на тумбочку в прихожей, не сделал ли он
ошибку, эта мысль не давала ему покоя. В ванной комнате тихо плакала
Маша, не, сколько от боли, сколько от обиды и сознания того, что, в её
жизни произошли необратимые перемены.