противогаз в сумку.
- Что, не помогает?
- Да ну его на фиг, свиное рыло! – морщится девушка, - Что-то не то с ним сегодня...

Минут пять она в себя приходила. А я стоял рядом посреди этой вони и думал, какие все-таки сволочи ее начальники. Своих-то дочерей сюда, небось, не посылают. Еще бы! Это же форменный кошмар, а не работа. И чего я у себя в редакции вечно чем-то недоволен, привереда? То пишущую машинку кто-то без спроса взял, то паста в ручке кончилась… Подумаешь, трудности! Да у меня, по сравнению с некоторыми, не работа, а курорт.
- Знаешь, Лена, ты бы лучше домой шла. А еще лучше к врачу. У тебя же обморок был!
- Ну да! А работать кто будет? Все и так в отпусках…
- А эти ваши тетки, как их там?
- Кто, Марья Михайловна и Зинаида Ивановна?! – засмеялась Лена, - Да куда им, они старенькие уже…

И чего только ругают современную молодежь? Вон, какая забота о престарелых и убогих.
- Зато у тебя, я гляжу, здоровья больше всех, – не унимаюсь я, - Ну как опять отключишься и вниз свалишься?
- Тут кругом ограждения, захочешь – не упадешь. Да вы за меня не волнуйтесь…
- Не волнуйтесь, не волнуйтесь… Может, все-таки перейдем на ты? И потом, как же мне не волноваться, если ты только что на моих глазах умирающего лебедя изображала!

Лена посмотрела на меня с недоумением.
- Так я ж противогаз-то больше надевать не буду!
- Как это? А не боишься?
- Разок-то можно, если лицо в сторону от люка держать. Все лучше, чем в этом наморднике.
- Что, настолько тяжело? – сочувственно спросил я.
- Сегодня – да. А вообще у нас и раньше женщины в противогазах сознание теряли, особенно летом.
- И что, - спрашиваю, - никто не жаловался?
- А что толку жаловаться? Это ж химзавод, а не кондитерская фабрика.
- Верно подмечено. Почему же вы тогда по двое не ходите, раз такое случается?
- Раньше ходили, сейчас людей не хватает. Вообще-то, за нами аппаратчики обычно присматривают (я бы на их месте тоже присматривал, причем исключительно снизу!) Да и мы ведь не каждый день в обморок падаем…

И впрямь полегчало ей, видать, раз шутить пытается. Что за девушка, право! Только вот лицо у нее теперь резиной воняет, никакими духами не забить.
- Ты сам-то как, Сережа? Голова не кружится? Глаза не слезятся?
- Спасибо, ничего, - говорю, - Привыкаю понемногу. Что дальше делать будем?
- Я на верхнюю площадку, там еще пара точек. А вы… а ты быстренько вниз, пока не увидели. Да и вредно тут долго находиться.
- А как же ты?
- Уж как-нибудь. Мне хотя бы за вредность доплачивают, и молоко дают… Только не говори, что я на отборе противогаз сняла. Наказать могут.
- Пускай тогда уж меня наказывают, это ж я его с тебя снял.
- Да, и про обморок этот дурацкий тоже никому не рассказывай!
- Это еще почему?
- Медосмотр не пройду – переведут в уборщицы, или вообще уволят по статье.
- Может, оно и к лучшему?
- Ага! А жить на что? У меня мама болеет, папа на пенсии…

Спорить с ней было сложно.
- Ладно, не скажу.
- Ой, Рашидович идет! – вздрогнула Лена, - Легок на помине... Прячьтесь!

Я, как мальчишка, шмыгнул за какую-то трубу. Гляжу, а внизу и впрямь главспец по ТБ. Причем вид у него самый что ни на есть воинственный.
- Эй, наверху! – орет он срывающимся от возмущения фальцетом, - Что за безобразие! Почему без противогаза на площадке?
- Галимзян Рашидович, миленький… может, не надо противогаз? – взмолилась Лена, глядя на него глазами испуганного олененка, - Здесь и загазованности-то почти нет!

Но главспец службу знает туго.
- Разговорчики в строю! Надевай немедленно – или от работы отстраню!
- В нем дышать трудно! – жалобно канючит Лена, - И лицо потеет... и шланг мешается. Можно, я в «лепестке» поработаю? Он у меня с собой.
- Да что ты говоришь? - в голосе главспеца прорезаются откровенно издевательские интонации, - Ты инструкцию по отбору вообще-то читала?
- Ну, читала...
- Есть там что-нибудь про респираторы?
- Нет, но...
- Никаких «но»! «Лепесток» только пыль фильтрует! От паров и газов – не защищает, пора бы знать такие вещи.

Леночка выразительно закатывает глаза и нехотя лезет в сумку за противогазом.
- Ну вот, всегда так… сам бы в нем поработал, перестраховщик…
- А вы, молодой человек, почему нарушаете? – обрушивается главспец теперь уже на меня, - Не прячьтесь, я вас вижу! Немедленно спускайтесь вниз, посторонним там нельзя находиться!

Я поднимаю руки кверху: виноват, мол, каюсь. Напоследок поворачиваюсь к Леночке, чтобы попрощаться. Ох, блин, ну и вид у нее. Без слез не взглянешь.
- Пока, Лена! Мне в другой цех идти надо.
- Угу!
- Тебе еще долго здесь?
- Угу!
- Геройская ты девчонка! Я бы в этой резине и пяти минут не продержался.
- Угу-гу-гу-гу! - то ли смеется, то ли стонет она, демонстративно потрясая хоботом. Самой, мол, надоело до смерти.

Все-таки есть что-то глубоко противоестественное в разговоре с девушкой, на которую напялен противогаз. Ты ей что-то говоришь, а она только мычит в ответ и выглядит, как последняя уродка. Господи, ну почему женщины у нас должны работать в таких нечеловеческих условиях? Тем более, молодые красивые девчата.
- Лена, а давай встретимся после работы? Я у тебя еще раз интервью возьму. Если хочешь – тет-а-тет…

Эх, поцеловать бы ее еще напоследок… девушки от этого просто млеют… но не эту же резиновую харю чмокать?
- Угу! – натужно сопит она, как-то неопределенно качая головой.
- Товарищ корреспондент! Сергей Владимирович! – надрывается главспец, - Я же за вас отвечаю! Немедленно вниз!
- Все, иду! Иду!

В общем, так и не успел я разобрать смысл этого ее последнего «угу»... Я лишь делаю ей на прощание ручкой и лезу вниз. А она, тяжело дыша и еле перебирая ногами – наверх. Когда из-под халатика снова мелькнула знакомая голая попка, я просто зажмурился. Эх, Лена, Лена, что же ты с нами делаешь! Всех работяг здесь, наверное, давно с ума свела, причем, не прилагая никаких усилий. Как бы тебе все-таки объяснить, что нельзя так на работу наряжаться, дабы не провоцировать сердечные приступы у бедных аппаратчиков и слесарей?

К тому времени главспец уже слегка поостыл.
- Дисциплинка, вашу мать! – по инерции выругался он, когда я подошел поближе, - Видали? Говоришь этим девчонкам, говоришь… как будто это мне, а не им нужно!
- Она не виновата, - попытался я заступиться за Лену, - У нее с противогазом что-то.
- Проверю. А вы тоже хороши… добро, хоть надышаться ничем не успели, откачивай потом… А то был у нас тут один такой герой-писатель – когда обратно через проходную выходил, весь пиджак был, как решето, и морда в крапинку. Кислотой обрызгало… Так его жена на нас чуть в суд не подала!
- Да я все время внизу возле окошка стоял, - заверил я его, - Только под конец поднялся помочь.
- А чего помогать-то было? (ну да, тебе бы это точно в голову не пришло)
- Так, просто…
- Вы глядите, без самодеятельности. Здесь вам не кондитерская фабрика!
- Да, мне уже говорили, - иронически хмыкнул я.
- Кстати, как вам наши лаборантки?
- Молодцы, трудятся в поте лица. Но им не позавидуешь.
- В каком смысле?
- Ну... хотя бы в том, что заставлять женщин работать в противогазе, да еще в такую жару – это не выход