из положения. Лекарство не должно быть хуже болезни.

Кажется, Галимзян Рашидович смутился.
- Она вам что, про обмороки рассказала?
- Типа того.
- Болтают что ни попадя… Так вот! – запальчиво произнес он, пригрозив пальцем сидящей наверху девушке, - Во-первых, это было всего пару раз, во-вторых, тогда над девчонками просто глупо подшутили – засунули, понимаешь, капроновый чулок в шланг, типа боевого крещения – кстати, мы этим шутницам потом по строгачу влепили, а в-третьих...
- Пару раз, говорите? – я уже открыл было рот, чтобы выложить ему всю правду о сегодняшнем инциденте, но вовремя вспомнил предостережение Лены и не стал развивать тему, - Кстати, сколько лет этой девушке?
- Не волнуйтесь, совершеннолетняя. Да вы не думайте, я все понимаю. Женщины – они везде женщины… им прическа и макияж иной раз важнее жизни… Но и нас понять нужно. Разреши им без противогазов работать, половина тут же перетравится, а половина из больничных вылезать не будет! Я ж не виноват, что он прическу мнет и дышать в нем трудно… да, кстати, не так уж трудно, просто привыкнуть надо. Вон, когда здесь в войну иприт делали, вообще одни девчата восемнадцатилетние работали, так они по восемь часов из противогазов и защитных костюмов не вылезали! Кто втихаря снимал подышать, тех через полгода на кладбище везли. А остальным – нашатырный спирт в шланг, и клизму с холодной водой каждые два часа, чтобы сознание не потеряла. Вот это, я понимаю, была душегубка! А сейчас-то что, курорт почти…
- Вечная память тем девчатам, - говорю, - Но сейчас все-таки не война. Мужчин бы на их место… или приборы какие-нибудь автоматические.
- Так мужик-то наш не дурак за лаборантскую ставку здоровьем рисковать, - усмехнулся главспец, покачав головой, - Ему ниже аппаратчика не предлагай, да еще по особо вредной сетке! А там тебе все – и санатории, и дополнительные отпуска, и льготы разные. А насчет приборов… как вам новая установка? - это он, видать, тему решил сменить.
- Сразу видно, полная автоматизация, - усмехнулся я.
- Так ведь за валюту покупали, – не уловил он сарказма, - Ну что, теперь в 11-й?
- Да. Только распорядитесь, пожалуйста – пусть за ней присмотрят. А то мало ли что...

Галимзян без лишних слов схватил за руку первого попавшегося рабочего (где они только раньше прятались?) и ткнул ему пальцем в Лену. Рабочий понимающе кивнул и, натянув противогаз, шустро полез наверх.
- Я не спорю, недостатки в нашей работе есть. А у кого их нету? Так что вы, пожалуйста, не сгущайте красок, когда писать будете. Как говорит Михаил Сергеевич, больше позитива!
- За это не беспокойтесь. Кто ж мне позволит?

Обошел я еще пару производств – там, слава богу, без приключений обошлось, в столовой пообедал, на очистные сооружения заехал, пару интервью в заводоуправлении взял – вроде бы все сделать успел. А тут уже рабочая смена закончилась, народ из проходных повалил. Эх, думаю, вот бы встретить сейчас мою Лену, да пообщаться с ней в спокойной обстановке, без дурацких противогазов и главспецов…

И знаете, мне повезло! Иду я к нашему редакционному «рафику», гляжу – на автобусной остановке в толпе женщин стоит моя давешняя знакомая. Я ее даже со спины узнал, она и тут в мини-юбке была, а уж эти ножки я бы ни с какими другими не спутал.

Естественно, сразу бросаюсь к ней.
- Лена! Как ты?
- Ой, Сережа! Привет!
- Привет! Извините, девушки, я у вас подружку конфискую ненадолго.

Ну, и конфисковал. А те вслед хихикают: «Повели нашу принцессу под белы рученьки!»

Я ее спрашиваю:
- Лена, а почему принцессу? У тебя папа, случаем, не король?
- Не король! – смеется она, - Он у меня здесь, на заводе, слесарем работал. А принцесса – это потому что все говорят, что я на принцессу из «Бременских музыкантов» похожа. Ну, из мультика.
- Точно, - говорю, - Там принцесса тоже в коротеньком платье. Только ей до тебя далеко!
- Правда так думаешь? – хлопает ресницами это чудо в мини-юбке.

Господи, кажется, я окончательно и бесповоротно влюбился.
- Есть в тебе что-то такое... На «мисс Химпром» выдвигаться не пробовала?

Она аж зарделась.
- А что, разве такой конкурс есть?
- Не знаю, - жму плечами, - Почему бы и нет? Я к тому, что тебе лучше по подиуму в купальнике ходить, чем на заводе горбатиться. Знаешь, противогаз тебе совсем не идет.
- Да кому же он идет? – конфузливо прыснула она в ладошку, - Представляю, как я выглядела с этим хоботом...

«И с голой попкой!» - ехидно улыбнулся я про себя. Судя по характерной рельефной тени, проступавшей сквозь тонкую материю юбки, ее легкомысленные ажурные трусики и сейчас были на ней.
- Могу потом фотографии прислать. Посмотришь.
- Ой, а ты что – все-таки снимал меня? В таком виде?!
- Извини, трудно было удержаться. Кстати, могу и еще раз снять. Без противогаза-то ты смотришься куда лучше!
- Вот как? Ну, давай, фоткай! – приосанилась она, кокетливо отставляя ножку, - Кстати, знаешь, почему я сегодня в цехе чуть не задохлась?
- Ну? – спросил я, наводя резкость.
- Да это Валька наша, уборщица, мыла вчера полы, и нечаянно скинула мой противогаз в ведро. Никому не сказала, сумку отжала и на стеллаж поставила. А коробка-то у противогаза отсырела, вот воздух через нее потом и не проходил! – тут она не выдержала и звонко засмеялась, - Валька так извинялась! А я-то еще думала, чего ж дышать-то так тяжело?

Иными словами, пока я беззастенчиво пялился на ее жопу, она молча сходила с ума от удушья, продолжая при этом работать, пока не свалилась без чувств. И все из-за какой-то дуры-уборщицы. А потом явился главспец, и этот ужас начался заново... Как она вообще осталась в живых, когда с одной стороны у нее был наполненный ядом вонючий реактор, с другой – грозящий репрессиями Галимзян, а на ней – только халатик, трусики и противогаз, в котором невозможно дышать?! С моей точки зрения ничего смешного тут не было вовсе, вспомнить только, какое у нее было лицо, когда я стянул с него маску. Краше в гроб кладут. А теперь вот, хохочет, как ни в чем не бывало. И даже зла на ту дуру-уборщицу не держит. Вот это девчонка! Просто супер.
- Знаешь, ты меня тогда здорово напугала!
- Да я сама испугалась, если честно. Вдруг такая слабость накатила, перед глазами круги черные пошли... Потом хлоп, лежу на полу, в ушах звенит, в глазах темно. Мамочка, думаю, где это я? И тут меня кто-то как шлепнет по попке!

Теперь уже настала очередь краснеть мне.
- Не обижайся, это я тебя так в чувство приводил. По щекам хлестать жалко было.
- А по заднице, значит, не жалко? – притворно надула губки Леночка, - Да ладно, все равно спасибо!
- На здоровье. Лена, один вопрос… Тебе не страшно здесь работать?
- Поначалу было немного, - призналась девушка, - А теперь привыкла. Зарплата хорошая, бесплатные путевки, пенсия в сорок пять…
- Ты что, серьезно рассчитываешь дожить здесь до пенсии?! – вырвалось у меня.
- Почему бы и нет? Другие-то работают. А у меня, между прочим, в школе пятерка по химии была.
- Ну и поступала бы в институт!
- Разве что заочно. У меня мама болеет…

И что же – теперь ты должна будешь всю жизнь добровольно возиться с химикалиями, дышать