Про любовь
меня всякого возбуждения, — говорю ей без обиняков.
А она вместо ответа — хлоп — и вторым кактусом в меня кидает, уже с соседнего стола.
Тут мне подумалось, что имеет место недоразумение.
— Я, — говорю, — человек простой. Затягивать предварительные игры, пусть и самые фантазийные, мне непривычно. Давайте уже приступим к чему мы здесь собрались.
— Да вы больной! — кричит.
— Какой же больной, если в прошлом месяце обследование проходил. Как раз после развода. На всякий случай. Анализы хоть на выставку неси.
— Да что вы несёте вообще? — надрывается.
Вот как ни крути, а в нашем деле главное терпение, настойчивость и гибкость мышления. Даже самые нимфоманки, случается, сразу в койку не прыгают. За ними прежде поухаживать надо, поговорить с ними. Это я твёрдо усвоил ещё с юных лет, мол, женщины любят ушами.
Поговоришь с ней немного, и она твоя. И ежели ничто другое не сработало, то надо что-нибудь романтическое сказать и к месту. Про любовь, например.
— Так люблю я вас, Наташенька. Как увидел впервые, так сразу и полюбил.
А сам пальцы за спиной скрестил. Грешно врать на прямых пальцах.
Она сразу же разомлела.
— Что ж вы, — говорит, — сразу не сообщили, будто речь идёт о высоких чувствах. Я б и не подумала в вас кактусами кидаться.
Тут-то всё и произошло.
Прямо на столе.
И немного у стены.
И на подоконнике.
Некоторые несознательные товарищи обоих полов наверняка задаются вопросом, к чему я поведал эту историю. Мол, рассказанное не вызывает жгучего желания порукоблудить немедленно. И посему на доведение до широкой общественности права никакого не имеет.
Я им вот что отвечу. Три брака за плечами. Жизнь повидал. Женщина, даже самая распоследняя нимфоманка, она любви хочет.
Сама не знает этого, или даже вовсе в любовь не верит. И всё равно хочет большой и чистой.
Ну или хотя б средненькой и не шибко пыльной.
А всё равно любви.
А она вместо ответа — хлоп — и вторым кактусом в меня кидает, уже с соседнего стола.
Тут мне подумалось, что имеет место недоразумение.
— Я, — говорю, — человек простой. Затягивать предварительные игры, пусть и самые фантазийные, мне непривычно. Давайте уже приступим к чему мы здесь собрались.
— Да вы больной! — кричит.
— Какой же больной, если в прошлом месяце обследование проходил. Как раз после развода. На всякий случай. Анализы хоть на выставку неси.
— Да что вы несёте вообще? — надрывается.
Вот как ни крути, а в нашем деле главное терпение, настойчивость и гибкость мышления. Даже самые нимфоманки, случается, сразу в койку не прыгают. За ними прежде поухаживать надо, поговорить с ними. Это я твёрдо усвоил ещё с юных лет, мол, женщины любят ушами.
Поговоришь с ней немного, и она твоя. И ежели ничто другое не сработало, то надо что-нибудь романтическое сказать и к месту. Про любовь, например.
— Так люблю я вас, Наташенька. Как увидел впервые, так сразу и полюбил.
А сам пальцы за спиной скрестил. Грешно врать на прямых пальцах.
Она сразу же разомлела.
— Что ж вы, — говорит, — сразу не сообщили, будто речь идёт о высоких чувствах. Я б и не подумала в вас кактусами кидаться.
Тут-то всё и произошло.
Прямо на столе.
И немного у стены.
И на подоконнике.
Некоторые несознательные товарищи обоих полов наверняка задаются вопросом, к чему я поведал эту историю. Мол, рассказанное не вызывает жгучего желания порукоблудить немедленно. И посему на доведение до широкой общественности права никакого не имеет.
Я им вот что отвечу. Три брака за плечами. Жизнь повидал. Женщина, даже самая распоследняя нимфоманка, она любви хочет.
Сама не знает этого, или даже вовсе в любовь не верит. И всё равно хочет большой и чистой.
Ну или хотя б средненькой и не шибко пыльной.
А всё равно любви.