леди Мери Поппинс. Идеал!

Засмущалась. Щечки вспыхнули. Ночник осветил румянец удовольствия.
- Скажешь, тоже. самая обычная.
- Нет, все же ты идеал.

Лег рядом. не стал торопиться и грубо овладевать этой поддатливой женщиной. Она, очевидно, ожидала, что сразу навалюсь, голодный, всуну, качну несколько раз да и кончу. А я продолжил изучение ее тела. Только теперь руками и губами. Под платьем все же тело не одно и тоже, что нагота. Она не ожидала продолжения банкета в таком ключе, даже ножки раскинула, ожидая меня, а я неторопливо начал целовать ее. Начал с губ, потом шейку, ушки. Заметил, что Тане нравится, когда кончиком языка легонько лижешь у нее в ушке. И когда посасываешь мочку. И еще ей нравится ласка груди. Но не так, как прочим женщинам. Не когда ласкают грудь и сосок. Ей нравится, когда приподнимают грудь и целуют под нею.
- Откуда ты знаешь, что мне так нравится?
- Я же охотник. Наблюдательнось - мое второе имя.

Таня глубоко дышала, грудь вздымалась, живот напрягался и расслаблялся. А когда я начал целовать самый низ живота, бедра, она не смогла сдержаться
- Не могу! Дай, дай мне его!

Включил дурака
- Чего ты хочешь?
- Возьми меня!
- Скажи по-русски, чего ты хочешь?
- М-м...В..Выеби меня!

Навалился на Таню. Она ноги в потолок, потом мне на плечи и мы помчались получать удовольствие. Пизда у Тани хорошая. Почти что на животе. Такую стоя ебать . Да и лежа ноги можно не раздвигать, и так достанешь. Ебу, стараюсь. Она подскакивает, упираясь ногами мне в плечи. Рот приоткрыт. Чего-то хрипит. Скачем, торопимся. чую, что от перестояка скоро кончу.
- Тань, не могу, сейчас кончу!
- Кончай!

Ускорили темп. И когда хуй задергался, выплевывая скопившуюся сперму, Танина пизда ответила сокращениями.

Сполз с Танечки. Лег рядом. Отдышались. Таня повернулась ко мне, обняла, поцеловала.
- Спасибо!
- За что?
- За все! Думала, сейчас навалишься, кончишь и отвернешься. А ты меня на второй раз раскрутил. У меня мужчины уже почти год не было. Спасибо тебе.
- Тань, а как иначе? Ты же женщина. О женщине в первую голову думать надо.
- Другие не думают. А ты вон какой ласковый1
- Ага, мама теленком называла.
- Почему теленком?
- Так он тоже ласковый.

Таня приподнялась, подперла голову рукой, положила согнутую ногу мне на живот. Мокрая промежность прижалась к моему бедру. Но было не противно, как бывает иногда, а даже приятно. Это показатель доверия женщины.
- А у тебя много женщин было?
- Тань, что за вопрос?
- Просто интересно. Ты со всеми так?
- Как так?
- Ну, как со мной.
- Тань, я потом перед тобой исповедаюсь. Ладно? А пока что давай продолжим.

Во время разговора Танина рука вроде бы нечаянно легла на мокрого и поникшего товарища, слегка теребила его и он откликнулся на ее прикосновения. Встрепетнулся, взбодрился и приподнял головку. А чего было ждать? Изголодался, бедняга. Да я же мужик деревенский, на парном молоке вырос. Положил Танечку на спину и мы продолжили. Теперь уж не подготавливал ее поцелуями, ласками и прочими прелюдиями. Сразу вошел в нее и поехали по кочкам. Второй раз мне надо минут тридцать. Пыхтели, сопели, барахтались. Простыня-полотенце уже давно скрутилась в жгут, а мы все резвились. Танечка и сверху садилась, и раком вставала, и на боку ножку откидывала. Кончила несколько раз, устала, попросила пощады. А у меня как заколодило все. Не кончается и все тут.

Взвизгнув, Таня вывернулась из-под меня
- Больно! У меня там сухо все.
- Ну отдохни.
- Давай, я тебя поласкаю. Только ты меня потом презирать не будешь?
- За что?
- Ну если я тебе пососу, чтобы ты кончил.
- Не буду. Почему я должен тебя презирать?
- Подожди, я в туалет сбегаю.

Поход в туалет затянулся. Из туалета Таня пошла в ванну, помылась и пришла чистенькая, свеженькая. Пришлось и мне вставать, идти помыть своего дружка. И водичка вроде бы холодненькая, а он все стоит и падать не думает. Пришел после водных процедур, а Таня на столик журнальный закуски поставила и стопочки налила.
- Давай немного посидим, выпьем.
- Дело говоришь. Передохнем.

Сели рядышком. Хуй торчит, обнажил залупу. Она аж светится багрянцем, налитая кровью. Таня говорит
- Я тоже хочу так закусить.
- Как?
- Как ты закусывал.
- А-а. так у меня же ноги волосатые. Какая закуска с волосами.
- Молчи! Ничего не говори. Скажешь - обижусь.

Таня опрокинула рюмочку, поморщилась и, наклонившись, поместила хуй в рот. не полностью, головку. Но все же приятно. Посасывая, руками придерживалась за мои ягодицы и немного подталкивала их, вроде как чтобы я двигался, как при ебле. Я просто отвалился от столика, упал спиной на диван, а Таня, примостившись рядом, продолжила свои ласки. Глажу ее голову, она сосет. Потянул ее за попу, чтобы повернулась поближе к моим рукам. Она поняла, чего я хочу и подставила попку.

Я пальцами в пизду и начал поиски чего-нибудь еще неизведанного. Лежу на спине, ее попа почти напротив моего лица, пизда вывернулась и показывает мне все свое сокровенное. Немного приподнял ее ножку и через свою грудь потянул. Она не поняла, чего я хочу, но послушно подчинилась моим требованиям. перекинула через меня ногу и почти села мне на грудь. Еще немного поправив ее положение расположил пизду прямо напротив лица.

Раздвигаю краешки, глажу, пальцем во внутрь проникаю. Она попой зашевелила. А то как же, нравитс
я такое пизде, когда с ней ласково. А сама Таня насасывает не переставая. Ну и я голову приподнял и поцеловал Танечкину пизду. Чистенькая, пахнет приятно. На вкус пресная. Присосался к клитору. таня, не выпуская хуй изо рта, промычала что-то и прижалась сильно пиздой к лицу.

Закрутила задом, так что пизда заездила по моим губам. А я за задницу ее держу, не даю оторваться. Сам клитор посасываю, языком по губешкам провожу, палец вставил и шевелю, вроде как ебу. Танечка долго не продержалась. Подвывая в буквальном смысле слова, выгнулась, прижалась плотнее, так что пизда закрыла мне и рот и нос, задергалась, кончая. Сколько же в ней сока? Потекло прямо в рот. На вкус кисловатенькая жидкость. Таня, сжимая и разжимая бедра, все еще содрогаясь, сползла с меня. Просто свалилась на бок.

Свернулась калачиком. Ее сотрясали рыдания. Я сидел рядом, говорил что-то успокаивающее, гладил голову, как поглаживают плачущего младенца. Рыдания перешли во всхлипывания. Вот Танечка и успокоилась. Села, руками размазала слезы по щекам. Носик покраснел, припух. Губы тоже припухли. Она собиралась что-то сказать, но я закрыл ей рот поцелуем. Наши языки боролись, стараясь проникнуть в чужой рот, бились друг о друга, толкались. Наконец губы оторвались от губ.
- Ты!... Ты вообще! ... Ты зачем так?...
- Как, Танюша?
- Ты зачем это сделал?
- Да что я сделал?
- Ты мне ПИЗДУ ЦЕЛОВАЛ?
- И что? Ты же мне сосала.
- Но это же пизда!
- Ебать, значит, можно?. хуй в рот совать тоже можно? А пизду поцеловать нельзя? Тем более, что ты вкусненькая.
- ?!
- Вот и я говорю, что можно все, что двоим нравится. Тебе понравилось?

Танюха молча уткнулась мне в плечо лицом. Потом отодвинулась, нечаянно задев все еще точащий кол.
- А он, бедненький, так и стоит. Ну иди ко