скорейшего выздоровления. Даже тот факт, что я обрил ей лобок, она восприняла спокойно. Раз надо, так надо. Она так же продолжала спать голой, в моём спальнике, даже не стесняясь меня при осмотрах. Я для неё был, что то вроде доброго доктора, которого надо слушать, и доверять во всем. Боясь потеряться она даже нужду свою справляла невдалеке от меня, так, чтоб я её мог видеть. Она боялась отпускать меня добывать еду. А вокруг, я уже выкопал все корни и убил всех съедобных птиц, правда это была всякая мелочь путная промысловая птица не попадалась. Пришлось идти вперед. Передвигались мы медленно, делая в день по пять километров. Хотя предстояло пройти довольно большое расстояние. В нормальном состоянии я проходил по пятьдесят, а теперь мы плелись. Анюта то и дело останавливалась и просилась отдохнуть. Сказывалась ещё сильная слабость. Прошло две недели как ...я встретил Анюту. Она уже похорошела. Раны почти зажили, и порозовели. Но всё равно, это вошло у нас как в привычку, перед сном я смазывал её мазью. Уже кончилась мазь припасенная из дома, и я готовил мазь на костре, без многих целительных компонентов. Но тот живительный эффект, её исцеления повернул в её голове какой то рычажок. И она требовала натирать её мазью. Чтоб лобок был натерт тоже, она уже сама с моёй помощью стала его брить. Мне честно это тоже доставляла массу удовольствия. Кокая девушка позариться на такого мужчину в возрасте. Только если за деньги. А тут такая красавица. Анюта действительна была просто загляденье. Когда спала опухлость с её лица, исчезли следы покусов насекомых, она предстала такой красавицей, которых я видел только на снимках. Каждый мужик, посчитал себе за благо натирать тело такой богини мазью. Мои руки плавно массировали самые потаенные и интимные места Анюты. Исследовали такие уголки её тела куда не добиралась не одна рука мужчины. Всё было сложено великолепно. Обычно после таких натираний я устремлялся в тайгу, очень сильно было возбуждение. Я не увлекаюсь рукоблудием, и обычно отхожу пробежав по лесу километров пять, Анюта почему то мгновенно засыпала, как только я кончал её массировать. Возвратясь из лесу, я ложился рядом с ней, подстелив под себя только хвою. Во один их дней пути мы набрели на сторожку. Весь покосившийся от времени, он походил скорее на избушку бабы-яги, чем на жилье. Но мы были рады и этому. Я убрал всё в доме и по быстрому стал приготавливать к столу. Надо ещё добавить, что Анюта совершенно не могла ни чего делать в походных условиях. Она не могла не зажечь костер, не могла очистить птицу, не могла даже следить за очагом. У неё всё время выкипало из котелка. И я скрипя сердце практически делал все сам. Вот и здесь в сторожке, Анюта сразу же уселась на лежанку, а мне предстояло натаскать дров. Которые я сперва наколол. Поставив котелок, и зная, что она упустит воду, дождался пока она закипит. Наш скудный ужин был однообразным, каша сдобренная иногда мясом птицы. Правда иногда я добавлял туда коренья, выкопанные на полянах, которые редко встречались в чащах. Вот и теперь я наварил каши сдобрив ей орешками и ягодами. Мясо я решил запечь в золе. Наконец накануне, я подстрелил глухаря. Ужин предстоял быть обильным. Рядом со сторожкой была небольшая пристройка, наверно прежний хозяин использовал её как баньку. Была она размером полтора на полтора, с небольшой печкой, топящейся по черному, и чугунком, на ней. Тело чесалось от пота, я решил устроить баню. Натаскал воды, затопил каменку, дело нескольких минут. Вот уже и вода закипела, вот уже и дурной дух из бани вышил, камни накалились как следует. Я взял за руку Анюту и повел в баню. Как маленькую я раздел её, сняв грязную одежду. Усадив её на полок, я разделся сам. Для неё всё было в диковину. Было видно, что она впервые в своей жизни видит баню по черному. Плеснул из ковшика на камни, и сразу же всё маленькое пространство баньки заволокло паром. Сквозь пелену пара, я видел белое тело девушки, сидевшая рядом, и полностью доверявшая мне во всем. Я аккуратно и бережно положил её на полок животом вниз, правда она полностью не поместилась и ноги свешивались. Образовывая соблазнительную позу. Я бережно стал встряхивать, припасенным заранее, веником над её спиной. Такой нежной и шелковистой кожи я не встречал раньше. Пришлось бережно и осторожно начать парить Анюту. Моя милая подопечная, начала млеть, когда я касался веником по её телу. Начиная с плеч я постепенно переходил на ноги, на пространство вокруг бедер. Чтоб лучше придать эффект парилки, я начал растирать плечи и ноги девушки. Теперь под моими руками, и от действия пара, тело распарилась и мои руки скользили, возбуждая и без того уже возбужденное сознание моего мужского достоинства. Поработав со спиной, я перевернул мою прелестницу на спину. И тут я заработал с удвоенной энергией. Я клал её ноги, по очереди себе на плечи и руками массировал и массировал ступни, икры и бедра, постепенно продвигаясь вверх. Анюта лежа закрыв глаза, руки её повисли плетьми вдоль тела, по губам блуждала полу томная улыбка, а груди вздымали вверх в так её глубокому дыханию. Веник опустился и стал обрабатывать поверхность грудей , скользя вниз к животу, и ещё ниже в сокровенные женские прелести. Её голое, полностью раскрытое влагалище, двигалась вперед моим рукам. И я ответил на это. Моя рука очутилась там, где хотела иметь в это время, Анюта. Влагалище было жарким и потным. Пальцы раздвинули створки этой милой раковины, и моя средний палец погрузился в её глубину. Анюта раскрыла глаза, и внимательно посмотрела на меня. Губы её прошептали то, что я так давно ждал. Она попросила поцеловать её туда, она так и сказала, туда. Мой возбужденный член торчком стоял и упирался в её подставленную попку. Но это было ещё рано. Я опустился на колени, и когда мой язык коснулся её нежных половых губ, Анюта вздрогнула, и как то выгнулась вся. Поцелуями я покрыл всё её тело не осталось не одного места, где бы я не поцеловал бы её. И опять вернулся к заветному бутону страсти. Мой язык погрузился внутрь скользя вдоль мягких на ощупь складок. Анюта извивалась, и вдруг задрожав вся обмякла и рухнула на мои руки. Я положил её опять на полок и принялся лихорадочно хлестать себя. Облился, вроде полегчало. Тогда я обтер мою девушку, и на руках как маленькую отнес в избу. Еда была уже готова, и аппетитный аромат заполнил всё пространство сторожки. Анюта стала приходить в себя. Мы так и оставались сидеть голые. Поцелуй который подарила мне Анюта стоил много, и я окрыленный этим ответил не менее страстно. Мы ели поминутно целуясь и обнимаясь. Жир стекал по рукам и телу. Мы слизывали его друг с друга, и это ещё сильнее возбуждало нас. Наконец всё было съедено и выпит весь чай. Милая головка прелестницы очутилась у меня на коленях. И её чудный ротик обхватил мой член. Ни когда мне не было так приятно. Маленький язычок скользил вдоль ствола, не забывая и об головке. Потом мягкие губы обхватывали полностью и он погружался в недрах рта. Минут пять длилась эта сцена. И вот мощный поток спермы выплеснулся её в рот. Она