Адреналиновая зависимость

Имена байкеров изменены.
- Нинка, - Катюха орет в трубку телефона и я морщусь.

Нет, она классная, моя подруга. Если бы только так не орала. Но не орать она может. Во - первых, потому, что она слишком большая, во-вторых, потому, что это Катюха. Женщина-гренадер. Сто семьдесят восемь роста, девяносто три киллограмма веса. Кукольное лицо, огромные голубые глаза, кудрявые белые волосы.
- Катя, блин, чего тебе надо? Ты знаешь, сколько времени?

Времени, кстати, было что-то около полудня, но я полночи прокатала по трассе и сейчас отчаянно хочу спать.
- Нинка, времени уже до чертовых ипиней. Поехали в Тинкан.

Делать мне больше не хрен, как только трястись по пробкам три часа на забитый дурным народом общественный пляж.
- Нинка, блин, не зли меня. Ты знаешь, что там сейчас.

Знаю. Там - ад. Куча неместного народа, засранный пляж и горы мусора. Че я там не видела?
- Нинка, там сегодня открывается байкерский фестиваль. Если ты со мной не поедешь, считай, что мы не подруги.

Не, ну так-то, конечно, интересно. Не считая одной малозначительной детали: моего неприятия байкерского движения в целом. Как только открывается мотоциклетный сезон, меня начинает колотить мелкой дрожью. Когда эти... нехорошие люди... обходят меня с двух сторон, берут в клещи и начинают выписывать восьмерки в свете фар... Знаете, я люблю адреналин, но не до такой степени.
- Катька, не вариант. Ты меня знаешь, я с двумя колесами плохо дружу. У меня точек соприкосновения с ними нет.

Она начинает ныть. Долго, нудно, монотонно, в уши. Наконец, я сдаюсь.
- Хорошо, но с одним условием. Я сплю в машине, а ты окучиваешь своих байкеров.
- Ура-ура-ура.

Я собираюсь. Злая, невыспавшаяся и раздраженная. Бросаю взгляд в зеркало - вроде ниче. Выхожу на стоянку, выбираю взглядом - «Мазда», или «Паджерик». «Мазда» мобильнее, но «Паджерик» проходимее. С другой стороны - трасса до Тинкана, вроде, приемлемая. Выбираю гонку, не хочу трястись три часа по трассе. Обернусь за полтора часа, еще поспать дома успею.

Катюха плюхается на сиденье огромной благоухающей глыбой. И сразу включает музыку.
- Нинка, там американцы приехали.

Это ее голубая мечта: поймать американца на крючок. Только непонятно, зачем для этого надо нестись на сборище волосатых мужиков. Забрось анкету в интернет, и всех делов. Ан нет... нормальные герои всегда идут в обход.

К Тинкану подъезжаем глубоко после обеда. Пляж забит мотоциклами, сверкающими на солнце, кучей разномастного народа и пивными палатками. На сидениях железных зверей сидят их хозяева, демонстрируя свою брутальность. Посреди колес бродят золотоволосые богини в кожаных шортах. Вообще, красиво, но не для меня. Катька вливается в этот поток, как своя. Несмотря на свои, мягко говоря, нестандартные размеры. А я паркую машину в тенёк и откидываю сиденье.

Тук-тук-тук.

Кто там? Это я - почтальон Печкин, принес заметку про вашего мальчика.
- Катька, отвали, - говорю я сонно, - лучше воды принеси.

Тук-тук-тук.

Не открывая глаза, опускаю стекло. На сидение падает бутылка минералки. Катька, спасибо.
- RX-8? Роторный движок?

Давлюсь минералкой и откашливаюсь. Понятно, что не Катька, но кто, блин, такой умный.

Перед капотом стоит... стоит... чудовище. Нет, я не ошибаюсь. Это именно чудовище.

Во - первых, волосы росли отовсюду. На голове их было совершенно невообразимое количество, они спускались по плечам, закрывали лопатки и развевались по ветру. Вдобавок, он был бородат, что я ненавижу. В довершение этой живописнейшей картины он был татуирован.

Завожу движок, пытаясь незаметно смыться. А Катька, ну ее на фиг, сама разберется. Даю задний ход и упираюсь в чьего-то железного коня. Твою мать. Вот, не хотела ехать, какого хрена приперлась. Если покарябала, сейчас, блин, платить придется. А эти сволочи бывают раз в пять дороже моей «Маздайки». Выгребаюсь из машины, подхожу к невольной жертве своей невнимательности.

Вы когда-нибудь видели совершенство? Нет, не красивую женщину, не красивого мужчины. Этого добра полно на картинках, рекламах, и в телевизоре. Грудей пятого размера, членов по двадцать сантиметров. Хоть половниками хлебай.

Именно совершенство? Рукотворная человеческая красота. Песня металла, блеск полированной стали, гимн силы, мощь скорости.

Я не дружу с двумя колесами, вернее, я не дружу с их хозяевами, но то, что сейчас стояло перед моими глазами, опиралось на четыре колеса.
- Нравится?

Чудовище подходит сзади.
- Пятьсот лошадок.

Передо мной во всей своей красе: блистая обводами, кокетливо подмигивая фарами, призывно маня кожей руля, стоит... Додж Томагавк.

Первый мой вопрос:
- Где ты его взял?

Это-штучная работа, не серийное производство. Цена данного сокровища авто-мото техники практически запредельна для российского обывателя. Что ему несильный удар какой-то там «японки», он в лесу просеку проложит - не заметит.
- Со Штатов привез. Продал им патент.

Обхожу со всех сторон. Колеса почти на уровне моей груди. Трогаю хромированную сталь, обвожу пальцами фары.
- Если бы вы еще их водить умели.

Кто тянул меня за язык? Но классовая ненависть автомобилиста к байкерам не дает покоя. Поэтому фраза получается громкая и обидная. Ближайшие мотоциклисты отставляют банки с пивом и начинают кучковаться вокруг нас. Физически ощущаю, как повышается градус напряжения. Меня окружает хрустящая кожа, металлические наклепки и запах взволнованных самцов, на чью территорию я посмела заступить. Пока еще тихо.
- Что ты сказала?

Чудовище откидывает волосы назад и опасно сощуривает глаза. Отступать некуда - за моей спиной машина, которую эти бруталы разобьют на фиг, даже не глядя.
- Я сказала, что на трассе надо быть поосторожней. И не выписывать крендели перед моей машиной.
- Это вот перед этим что ли?

Кто-то из толпы (убила бы к чертям) презрительно пинает колеса «Мазды».
- Этим, или не этим, но в сезон вас только и собирай кверху колесами. Я же вас не вижу, двину бортом - пиши завещание.
- Врач, - окликают чудовище, - ты где эту дуру нашел?

Длинноволосый монстр подходит ближе.
- Какая у тебя максималка?
- Двести десять. Но выжимала только один раз. Обычно сто сорок - сто семьдесят.
- Понятно. Ангел, - говорит он кому-то за спиной, - прокати даму. У меня сидение только одно.

И надевает мне на голову шлем, который я тут же раздраженно снимаю.
- Я с вами, суицидниками, никуда не поеду. Не хватало еще по дороге разбиться.

«Врач» чуть склоняет голову и шепчет в макушку:
- Какая же ты гонщица после этого? Трусиха ты обыкновенная.

А вот это ты зря сказал. Этого я не люблю. Бросаю на него злобный взгляд и решительно натягиваю шлем.
- Поехали, - кидаю тому самому Ангелу, - показывай своего зверя.

Упс, еще один сюрприз. Сузуки. Не Томагавк, конечно, но машинка вполне на уровне. Красный, мой любимый цвет.
- Нинка, ты куда? - Катькин голос перекрывает двести двадцать взлетных децибелл.

Она отвлекается от процесса исследования ротовой полости какого-то очередного самоубийцы и обращает внимание на меня.
- Не садись с ним, я его знаю. Он - сумасшедший.
- Катя, я скоро вернусь, -