знакомы, а ты до сих пор так и не усвоил, что спорить со мной - дохлый номер. Твоя Танька вчера стиральный порошок покупала и говорила, мол состирну все старье, и в сад отвезем. Ага, зацепило. Да не будет она твои старые джинсы, в поясе которых энная сумма заначена, стирать. Она сегодня в школу на классное собрание идет.... Так что сиди и допивай свое пиво.
А я за это время конец истории про связного расскажу.
Похоже, что дело шло к большому наступлению. Очень большому. Солдаты по разным приметам это дело быстро распознают. Пополнение пришло. Боезапас подбросили. Да и жратва приличней стала. Командиры всех мастей и рангов засуетились. Да мало ли солдатских примет перед наступлением. А уж разведчики о своем наступлении узнают раньше генералов. Только Ярвину все это было до фонаря, на той стороне он и так чуть не каждую ночь бывал. А теперь еще и днем два раза.
Дерьмо это. Шайзе - сплошное и беспросветное. Пришлось ползти на брюхе всю нейтралку и половину болота. Они что думают, что он уже в гадюку переквалифицировался? Похоже, французы его видели, когда он двигался перебежками, но не стреляли. Почему? Уж лучше бы стреляли, так привычнее.
Сегодня Молчаливый ефрейтор провожал его на рассвете. Неплохо. В сумерках можно почти рядом с пулеметными гнездами пройти. А там глядишь и туман. На то похоже.
Ага, вот и колючка позади. В траншее никого. Вон там, за кустами блиндаж. Вправо полевое отхожее место. Подальше от него, подальше. Чего они жрут, такая вонь стоит. А здесь, в тени кустиков можно и перебежками. Повар, ленивая задница, еще только с дровами возится. Хрен с ним, мне здесь не столоваться.
Смотри-ка, солнышко! Только я уже вторую линию прошел. Вперед, вперед. Вот те на. Совсем бабский запах. Это тебе не полевой сортир. Хорошо французская сучка пахнет, ароматно. На повара полюбовались, а почему бы одним глазком и на нее не взглянуть. Только взглянуть.
Молчаливый ефрейтор узнает, живьем шкуру сдерет. А мы ему и не скажем. Много он там, в теплом блиндаже знает, как мы тут развлекаемся. Мы тихонечко...

Он отбивался неистово и до последнего. Даже пустил в ход зубы. Но его взяли. Похоже, это была сеть, иначе его можно было взять только мертвым. Его поволокли к штабному блиндажу, и, очухавшись от тяжелого удара по голове, он не стал рыпаться, копил силы на всякий случай. А ее он все-таки успел заметить. Плюгавая французская сучка, шатенистая. Так себе. А поди ж ты!
Все было решено, и понятно без переводчика. Шифрограмму они взяли. Улики и свидетели. Какие там к черту адвокаты. Только укушенный капрал что-то орал про удавленника и все размахивал перевязанной рукой. Но "колонель" сказал, как отрезал. Расстрелять. С полковником не спорят. Мнение полковника дорого стоит. А он смотрел на Ярвина с каким то сожалением. Как не смотрел даже Молчаливый ефрейтор.
Его подвели к столбу, привязали. У него получилось сесть. И он сел, наблюдая за приготовлениями к процедуре. Он смотрел, как суетится капрал с перевязанной кистью, вызвавшийся руководить расстрелом. Он был спокоен, все предрешено. Когда черные зрачки ружей заглянули в его глаза, промелькнула мыслишка, что за мгновения до залпа он может дернуться в сторону и увернуться от пуль, как делал не раз под пулеметами. Но, к черту, он не мог унижаться перед этими лягушатниками.
Все. Ему не с кем прощаться, все кого он самозабвенно любил, остались в прошлой довоенной жизни...
На следующее утро "Гансы" провели разведку боем и выдавили французов из первой и второй линии но дальше продвинуться не смогли. Время Большого наступления еще не наступило.
Молчаливый ефрейтор нашел разорванное пулями тело Ярвина Грау там же, около столба. Обрезал веревки и закопал в ближайшей воронке. Потом, с истинно немецкой педантичностью, составил рапорт о том, что связной пес по кличке Ярвин Грау, был захвачен французами при переходе линии фронта и расстрелян. Похоронен у населенного пункта N.. Все.
Французские контрразведчики тоже составили отчет об успешно проведенной операции по поимке немецкого связного кобеля, при посредстве обыкновенной, текущей сучки. Разведка занятие бюрократическое. Как образно выразился о разведке один знающий человек - "больше бумаги, чище жопа". Благодаря этим донесениям и стало известно...
Ну что ты ржешь Леха!? У тебя что сегодня, день смеха?
Да не обижаюсь я.
Расскажи я по-другому, ты бы слушать стал?
А у солдата какая любовь. Любовь она у гражданских, Леха...