Покрыл поцелуями её шейку и плечи, задержался на упругих округлостях с затвердевшими «жемчужинками», на десерт оставил губки. Влажные, как и её «цветок», они со стоном приняли в себя его нахальный язычок, который принялся медленно, смакуя каждый уголочек, обследовать пространство её юного ротика. Бархатная попочка уже начала слегка подпрыгивать на нём, «розочка» то и дело скользила по его «стеблю». В один из прыжков Дюваль мягко, но настойчиво опустил любимую на свой распухший «стебель». Анна застонала, её глаза расширились, словно удивляясь происшедшему, гибкие ручки обвили шею Дюваля. Тот стал раскачивать её, поддерживая за талию. Постепенно его сильные ладони спустились ниже, охватили попку и стали буквально подкидывать её, как лёгкий мячик, всё ускоряя движения. Анна стонала от этих сладких мук. Их губы, как «стебель» и «розочка», тоже соединились. Ощутив упругий удар медовой волны, Анна вздрогнула, забилась и до крови укусила Сержа за нижнюю губу. Он, улетая, крепче прижал к себе обессилившую любимую, нежно чмокнул в кончик носика.

— А мой котёнок, оказывается, кусается, — прошептал, улыбаясь.

— Прости, милый, я не хотела, — опуская глазки, тоже прошептала она. — Очень больно?

— Нисколько, — с улыбкой покачал он головой. — Наоборот мне понравилось.

— Пират, — засмеялась Анна, — ты так привык к боли, что она тебе нравится?!

— Нет, — тоже смеясь, возразил он. — Мне понравилась не боль... Мне понравилось, как ты страстно любила меня, до самозабвения отдаваясь нашему наслаждению.

Он вдруг почувствовал новый прилив страсти. Опять поцеловал её припухшие горячие губки. Глядя Анне в глаза, словно ища там одобрения, спросил хриплым голосом:

— Ты согласна сделать так, как я попрошу тебя?

— Да, если ты не... если это не будет что-то плохое, — потупив взор, отвечала она.

— О, нет! Ничего плохого.

Он развернул её поперёк кровати так, что стоя на коленях, она опиралась на согнутые в локтях руки. Так как ложе было узким, сам он встал у кровати. Слегка нажал на талию, заставляя сильнее прогнуться и приподнять попочку. Улыбаясь, залюбовался округлыми «булочками», румяными от его рук.

— Серж, что ты хочешь делать? — со смехом спросила Анна, пытаясь заглянуть назад.

— Не подглядывать, мадам! — строго приказал он, сдерживая смех. И вдруг признался: — Ах, я сейчас скушаю эти аппетитные свеженькие булочки!

И тут же его лицо опустилось на попку. Его нос и губы заскользили по прелестным округлостям, будто он и в самом деле пытался их съесть, или размазать по своему лицу, как сладкий крем. Анна смеялась, то и дело подёргивая попочкой, умирая от его щекочущих ласк. Внезапно она почувствовала, что между ножек опять повлажнело. Смех сменился стонами, попка задвигалась плавно, и всё больше притягивала к себе Дюваля, который урчал от наслаждения. Его губы и язык скользили по шёлковым ягодичкам, чуть раздвигая, проходили между ними, ласкали её кругленькую дырочку и опускались немного ниже, собирая «нектар», вытекавший из «бутона».

— Милый, я... уже не могу, — сквозь стон выдохнула Анна.

Её, как в ознобе, начала бить мелкая дрожь. Щёчки и попка пылали огнём, в ложбинке между грудками выступил пот. Вдруг его «стальной» «стержень» вошёл в неё. Она с радостью ощутила, как он проник в её «бутон» уже привычным мягким, но настойчивым движением. Он заскользил взад-вперёд, всё ускоряясь, пытаясь продвинуться как можно глубже. О, как ей нравилось ощущать его, такого настойчивого и горячего, внутри своего «цветка». Как нравилось прогибаться, вздрагивать от его натиска, покоряясь его всепроникающей силе. Руки Дюваля сжимали её округлости, по сути, двигали её, насаживая на свой «стержень» до упора, ударяя по тяжёлым массивным «кошелям», болтавшимся у основания сладкого «орудия».

— О, мой Стальной, — шептали губы Анны, из её глаз катились слёзы, а по лицу блуждала хмельная улыбка.

Потом жаркая волна проникла в неё, казалось, заполнив до упора. Дюваль вскрикнул, выгибаясь и прижимаясь к любимой «розе» в последнем порыве. Анна, закричав, дёрнулась и упала на ложе, он опустился рядом, положив лицо на её раскрасневшуюся «подушечку». Нежно целуя, прошептал:

— Моя маленькая пленница, как же я люблю вас, моя мисс Анна!

(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)

1. Мой любимый пират, моя любовь. (Ф)