ночи спустя Афраний и Камилла, измученные, оборванные, полумертвые от голода и нескончаемых совокуплений, изнуривших их сильней самых зверских пыток, стучались в ворота виллы Грациана.
- Ты был прав, Гай! – крикнул Афраний постаревшему Грациану, когда раб провел их к нему, - Перед тобой изменник!
- И его жена, - добавила Камилла.

Они не знали, что засада, ожидавшая их, уехала только час назад. Когда Грациан сказал им об этом, они переглянулись. Афраний уже рассказал Камилле о трех витках восьмого марта, в которых Камилла была вначале исполосанной зеброй, затем кровавым обрубком, а он, Афраний - куском мяса, наколотым на собственный меч. Он подумал о грозе, так счастливо затянувшей их путешествие, и в его сердце вновь разлился холодок - не гадкий, как прежде, а томительно-жутковатый, как полет во сне...

...С этого момента следы Афрания и Камиллы теряются на 19 лет. Только в 311 году, после эдикта о веротерпимости, они объявились в районе Маруждо с двумя сыновьями, дочерью и внуками, основав большую христианскую общину. По легенде, все население Маруджо в той или иной мере - потомки Афрания и Камиллы.

Говорят, что святой Афраний был особенно суров в своем осуждении пьянства. И в самом деле - Афрания видели с красным носом редко: только по субботам.