груди - и взяв их, как вожжи, в руки, стал аккуратно буравить членом ее попку, приговаривая:
- Вот тебе, вот тебе!.. Будешь слушаться?.. Будешь ходить где попало?.. Будешь раздеваться перед кем попало?.. Будешь? Вот тебе, вот тебе!!! - хрипел он, вдавливаясь в Габби до упора, - а та лопалась от приторного огня, рвавшего ее на части. Огромный член распирал ее до пупка, наполняя Габби невыносимой полнотой, - а влагалище заполнила тягучая масса, щекотавшая все зудящие стенки одновременно.

Джейсон все яростней скакал на ней, попутно терзая ее груди, и Габби все сильней вдавливала голову в подушку. Она не понимала, что распирает ее срамоту - и мучилась тройной мукой стыда, неизвестности и утробного, животного блаженства. Долгожданный оргазм быстро и щедро разлился в ней, облепил ее изнутри сладкой щекоткой, наполнил ее до ушей - и Габби благодарно выла, кусая подушку и пуская слюни...

Джейсон хотел приберечь каучуковую игрушку для Габби на день ангела, но вовремя сообразил, что она придется как нельзя кстати для "наказания". Они с Габби уже занимались анальным сексом - целых два раза; и всякий раз Габби умоляла Джейсона, чтобы такого больше не было. Она получала острейшее наслаждение, но ее воспитание не позволяло ей принять такую срамную ласку, и бедная Габби умирала со стыда, обтягивая попкой огромный член мужа…

***

Две недели спустя Джейсон, придя с работы, обнял жену и прикрыл ей глаза ладонью.

Когда он отвел руку - Габби вскрикнула: перед ней веером лежали фотографии голой женщины, сидящей на кровати под балдахином.
- Доллар десять центов штука. Там были еще парные, с Пэгги, но я решил их не брать, - сказал Джейсон, пряча улыбку.

Женщине было на вид не менее тридцати лет. Ее лицо с огромным хищным ртом и черными бесстыдными глазами выглядело так, что...
- Знаешь, Джейсон, - сказала Габби, помолчав минуту, - хоть в одном-то Гусь не солгал. Меня здесь... ну просто невозможно узнать. Это не я.
- Да, ты права, - согласился Джейсон, нежно стягивая с нее блузку.