перед его взором картину.
- Вы меня обижаете… Спальня – моя гордость… Неужели ничего в ней не поразило вашего воображения?
- Почему не поразило? Чего только стоит одна эта широкая, два на два, наверное, кровать!
- Ах, кровать всё-таки заметили… И какие же мысли, позвольте полюбопытствовать и нам, приходят вам в голову при взгляде на неё?
- Честно?
- А зачем же врать?
- Ну хорошо: я на самом деле подумал, как бы было хорошо вытянуться на ней и поспать…
- И это всё?
- Нет, конечно. Хорошо бы, если рядышком, под боком, возлегла… дама сердца…
- И кто же эта дама вашего сердца? Мы её знаем?
- Знаете…
- Вот как? А можете вы назвать её?
- Нет, не ...смею…
- Ну и ладно… Сделаем перерыв в допросе… Садитесь за стол и пейте чай… Выпить не предлагаю, потому что с минуту на минуту жду мужа с целой сворой гостей из Томари, и мне не хотелось бы, чтобы они видели, как я с вами предаюсь здесь удовольствию, которые они, мужики, считают своей монополией…
- Из Томари, говорите? Это, наверно, те самые рыбаки, что меня сюда на выходные привезли…
- Вы тоже из Томари? Тогда тем более мне не хотелось бы, чтобы они вас тут видели и задавали ненужные вопросы…
- Да, но я там в командировке…
- Всё равно… Допивайте чай и собирайтесь… Надеюсь, что уж осо-бенно вам скучать не придётся… Завидую тебе, Зоечка, по хорошему: такой у тебя сегодня в провожатых приятный молодой человек. В другое время я оказала бы вам большее гостеприимство, но сейчас не могу, так что простите…
Зоя, не открывшая рта в течение всего этого диалога, встаёт и жестом приглашает Женю последовать за собой. Тот также поднимается, но в этот момент слышит на улице шум моторов.
- Что это? – спрашивает он хозяйку.
- А ничего, - отвечает она. – Прибыли мои дорогие гости, не запылились…
- А что нам делать? – спрашивает Зоя.
- Тебе – ничего, ждать здесь, а твой хахаль – пусть бегом в спальню, и чтобы тихо там! Надо только открыть окно и через него эвакуироваться отсюда… Быстро!..
- Бегу! – соглашается Женя, направляя свои шаги к спальне, но уже на пороге оборачивается и говорит: – Обещаю вести себя тихо… Однако в окно полезу только тогда, когда кто-нибудь из вас поспешит мне помочь…
И едва успевает закрыть за собою дверь, как слышит громкие и воз-буждённые мужские голоса в гостиной. «Надо же, какая незадача… Даже не успел условиться о встрече!.. Ну ничего, сейчас кто-нибудь из этих перепуганных куриц прибежит сюда».
И действительно, не проходит и минуты, как в спальне появляется хозяйка с расширенными от страха глазами и не на шутку рассерженная:
- Вы что, в серьёз вздумали меня под монастырь подвести? Почему вы ещё здесь?
- Потому что хотел бы просить вас передать вашей подруге, что я буду ждать её на улице… Это во-первых…
- А во-вторых?
- Поблагодарить вас за гостеприимство…
- Принимаю вашу благодарность, но в свою очередь прошу побыстрее избавить этот дом от вашего присутствия…
Она подходит к окну, распахивает его створки и делает жест, озна-чающий приглашение последовать туда. Он становится рядом с ней, садится на подоконник, перекидывает обе ноги по другую его сторону и спрыгивает на землю, но прежде чем она успевает закрыть оконные створки, оборачивается, берёт её за запястья, притягивает к себе и целует.
- Вы с ума спятили! – возмущается она и снова пытается закрыть окно. – Явились с одной, а пристаёте к другой!..
- Передайте, пожалуйста, этот поцелуй ей…
- Ну вот ещё чего… Успеете сами с ней нацеловаться!.. Но не торопитесь отсюда уходить… Кажется, ещё не все приехавшие вошли в дом… Таскают чего-то… Слышите голоса?
- Мне спешить некуда.. Зое, наверно, всё равно не скоро удастся от вас выбраться… Так что подожду здесь… А чтобы я тут тихо вёл себя и не шумел, было бы неплохо получить от вас ещё один поцелуй… Поощрительный…
- Ещё один?.. Как будто я вам уже чего-то давала…
- Всего один поцелуй!..
- Да отпустите же меня!.. Вдруг кто войдёт?.. Мне пора возвращать-ся…
Вырвавшись из его объятий, Люся захлопывает окно и уходит. А Женя минут десять спустя, дождавшись, когда суета между калиткой и крыльцом стихнет, подкрадывается к углу дома, выглядывает из-за него и, убедившись, что машины стоят, а никого нет, в один миг преодолевает десятиметровое расстояние до калитки, оказавшись за нею, поворачивает и уже неспешным шагом идёт вдоль штакетника, раздумывая над тем, что теперь делать: возвращаться ли, не солоно хлебавши, в гостиницу, или околачиваться здесь в надежде на то, что его новая знакомая не променяет его на целую ораву мужиков.
Так он и ходил туда и обратно между только что покинутым домом и площадью, пока не услышал, как его окликают:
- Женя, это вы?..
- Зоя?.. – поворачивает он ей навстречу и берёт за руку. - Вы не представляете, как я рад опять видеть вас…
- Да, Люся передала мне, что вы будете ждать меня, и я постаралась там особенно не задерживаться…
- Да, жаль, что таким недолгим оказалось её гостеприимство.
- Признайтесь, что она понравилась вам! – несколько игриво подхва-тывает она эту тему и, взяв его под мышку, повисает на локте.
- Признаюсь… Но если бы меня поставили перед выбором, я бы ока-зался в затруднении… Но это всё – если бы да кабы… А что нам сейчас-то делать? Вернёмся на берег?
- Вернёмся…
Уже смеркалось, когда они снова оказались там. Стоявший на рейде корабль светился бортовыми огнями.
- Будем купаться? – интересуется Женя.
- Нет, мне что-то неохота.
- Жаль, придётся лезть в воду одному.
- Ничего, я вас здесь подожду.
- Вот мои брюки, рубашка и майка, - говорит он, разуваясь и раздеваясь, - садитесь на них и чувствуйте себя как дома.
После чего подходит к воде и входит в неё.
- Не холодно? – спрашивает Зоя.
- Да нет, вроде бы, нормально.
- А как дно? Камней нет?
- Да такой же мелкий песочек, как на берегу…
- Ну тогда плывите… Только не далеко, чтобы из видимости не поте-ряться. А я сниму обувку и похожу тут босиком…
Проделав в воде несколько шагов, Женя присаживается на корточки и, оттолкнувшись от дна, начинает плыть кролем, стараясь, чтобы это выглядело стремительно и красиво. Но дыхания хватает только на десяток гребков, после чего приходится переходить на брас, а чтобы заплыв и этим стилем выглядел достаточно быстрым, вынимает голову из воды и делает глоток воздуха только на каждый второй гребок, причём не открывая глаз. Когда же он, по его подсчётам отплыл уже далеко, то решил передохнуть. И тут только обнаружил, что над водой спустился густой туман и ничего не видно: ни берега, ни огней парохода… На секунду даже испугался: где берег и где пароход? И куда теперь плыть, чтобы вернуться назад?
- Зоя! – стал он звать, поворачивая голову то в одну, то в другую сто-рону.
- Женя! – донёсся до него её ответ.
И он поплыл в сторону её голоса. Обратный путь занял довольно много времени. Пару раз ему даже казалось, что он гребёт не в том направлении, и он снова кричал:
- Зоя!
И плыл, ориентируясь на её голос. И уже когда почувствовал дно под ногами и встал на них, понял, почему возвращаться пришлось так долго: сильное течение относило его в сторону, а ориентация на голос Зои заставляла его