за этот день.
Реакция матери была мгновенной, она подскочила с дивана, на котором сидела и оказалась около меня обвив мою шею крепкими объятиями и плотно прижавшись ко мне.
- Не уходи, не бросай меня – несколько раз умоляющи повторила она, прежде чем её мягкое тело прижатое плотно ко мне начало вздрагивать.
Я снова растерялся, лихорадочно обдумывая, как мне теперь выпутаться из крепких объятий матери, чтобы еще больше не расстроить её. Однако на ум ни чего не приходило, поэтому я так и стоял молча, решив, дождаться когда мать успокоится сама. Аромат духов смешенных с запахом сухого вина, горячо обдававших мое лицо, когда мать подымала голову, чтобы прикоснуться своими мягкими пухлыми губами к моей щеке, её мягкое теплое вздрагивающее тело плотно прижатое ко мне, её немного упругие груди под лифчиком, и теплые обнаженные ляжки соприкасающиеся с моими ногами, вызвали в моей ...памяти воспоминания. Год назад точно так я сильно возбудившийся, прижимал к себе пьяную женщину, и только случай помешал мне трахнуть её, так и оставшись девственником. Впечатления от воспоминаний, с подобными ощущениями и запахами, сыграли свою роль, мой член под джинсами стал набухать. Я понимал, что это глупо сравнивать две ситуации, однако податливость женщины, которая сейчас умоляла меня остаться с ней, при этом переминаясь с ноги на ногу периодически касалась возбужденного места под моим джинсами, вселяя в меня смешанные мысли.
Вскоре мать хоть и перестала плакать, но своих объятий не ослабевала, она о чем-то задумалась, а когда снова прикоснулась к моей щеке горячими губами, прошло не менее четверти часа. Мне не трудно было догадаться, что мать обнаружила изменения в моих джинсах, потому как её реакция на это, меня застала врасплох. Она стала все чаще прикасаться к моему лицу горячими губами с изменившимся дыханием, при этом стараясь, как можно ближе к уху, приподымаясь на цыпочках и уже сильнее прижимаясь скользить по выпирающему бугру под моими джинсами своим мягким телом, вызывая у меня не произвольную дрожь от возбуждения. Видимо мать поняла, что упустила время моего взросления, и теперь она обнимала не маленького своего мальчика, а ставшего выше на голову её юношу, которого своей материнской лаской только возбудила. На какое-то время мать приостановила свои возбуждающие меня ласки и не глядя мне в глаза спросила
- Ты же не бросишь меня?
Я настолько был возбужден, что не мог произнести ни слова, понимая, что мой дрожащий голос мог выдать мое сильное желание, которое и без того было очевидно под джинсами и содрогающемуся моему телу, поэтому я промолчал.
- Подожди я сейчас вернусь – проговорила мать, и быстро скрылась в ванной.
Она как бы взяла отсрочку, чтобы взвесить все за и против, понимая, что должно не минуемо произойти, если она действительно хочет остановить единственного сына. Это был её последний и единственный шанс самопожертвования, о котором она раньше даже и не подозревала, упустив из виду, как я изменился за то время, которое она меня не видела, а столько мечтала о моем возвращении.
Освободившись от объятий матери, пока она была в ванной, я немного пришел в себя, почувствовав, как сильное возбуждение стало отдаваться дискомфортом в яичках, взглянув на часы, я понял, что мне уже не успеть на автобус, поэтому решил сказать это матери, как только она вернется и попросить её разрешения позвонить отцу, чтобы предупредить, что я не приеду.
У меня и в мыслях не было, что у меня, у семнадцати летнего юноши что-то может произойти с взрослой нормальной женщиной к тому же матерью, а все что уже произошло, просто чистая моя эротическая фантазия, которая не имеет продолжения до завершения.
Минут через пять, мать вышла из ванной, но вопреки моим ожиданиям, она прошла в комнату, которая раньше была спальней для неё с отцом, и через пару минут позвала меня туда. Я вошел на её зов. В спальне был полумрак, создаваемый только попадающим из окна, опускающихся сумерек на улице, как и прежде по центру стояла широкая кровать, супружеское ложе моих родителей, недалеко от неё стояла мать. Я вошел в спальню и сделав несколько шагов остановился в двух шагах от матери, намериваясь сообщить ей о своем решении и просьбе.
Однако мать снова обвила меня своими объятиями, но на этот раз, это уже были не материнские объятия. Плотно прижавшись ко мне, она пропустила свою одну ногу между моими ногами, так что я на своем бедре почувствовал жар её промежности, к тому же прижавшиеся плотно к моей груди её груди уже были без лифчика. Мой член снова стал наливаться не зависимо хотел я этого или нет. Я только раскрыл рот, чтобы сообщить матери о своем решении, остаться и просьбе позвонить отцу, однако она прикрыла мне рот пальцами, нежно дотронувшись до моих губ
- Молчи, ни чего не говори – произнесла она, словно не желая знать, кто сейчас в её объятьях.
Это подтверждали и её закрытые глаза, когда она приподняв голову стала немного приоткрытыми губами обследовать мое лицо уже прикасаясь ими и к моим губам. Мое возбуждение нарастало с каждой секундой, хотя я и с недоверием отнесся к происходящему, но интуитивно обнял мать за талию, почувствовав, как тут же изменилось её дыхание ставшее прерывистым от сдерживания. Губы матери все чаще стали останавливаться на моих губах, теперь и я отвечал на её поцелуи в губы, но это были пока еще безвинные короткие прикосновения, выражение нежности, хотя и слегка приоткрытыми губами. Мать немного попятилась назад ближе к кровати увлекая меня в своих объятиях за собой и остановилась уже соприкоснувшись с ложем ногам.
- Ты уже был с девочками – интимно прошептала она в мои губы, немного задрожав в моих объятьях.
Я едва заметно отрицательно покачал головой, но расплывшиеся в улыбки губы матери на моих губах говорили о том, что она все же заметила мои отрицания. Неожиданно она разорвала свои объятия, а её руки переместились между нами, где я почувствовал, пребывая уже словно во сне, как они стали расстегивать мои джинсы и молнию. Когда мать приспустив с меня джинсы вместе с трусами, нежной рукой завладела моим освобожденным окаменевшим членом, я был полностью в её власти, меня уже пробивала крупная дрожь.
- Тебе так приятно? - дрожащим голосом прошептала она, при этом сама уже вздрагивая все чаще – разденься, чтобы не выпачкать одежду.
Я словно зомби подчинился её просьбе, раздевшись догола, и увлекаемый ею лег на кровать, где мать продолжила водить по окаменевшему члену нежно рукой по всей его длине. Она немного навалилась на меня, лежащего поперек кровати на спине, и продолжала нежно целовать мое лицо и губы, но уже задерживаясь на них немного дольше. Приятные ощущения от того, что женщина рукой ласкала мой член, приближало меня к бурному оргазму, но при этом стыд в первый раз с женщиной к тому же матерью, отбрасывало волны истомы назад скапливающиеся где-то в глубине низа живота. Я чувствовал, как мать старается изо всех сил, нежно и ласково водя по члену рукой, доставить мне огромное блаженство с выбросом спермы, но мой тормоз застенчивости не позволял этого сделать. Между тем её