Байки о любви. История седьмая

ИСТОРИЯ СЕДЬМАЯ. Рассказывает Андрей:
- Многие спрашивают меня, откуда у меня такая экзотическая жена, кто она по национальности, где мы познакомились и т. д. Это - история долгая и совершенно невероятная. Мне до сих пор не верится, что она произошла со мной.
Расскажу все по порядку. В 20... году я попал в качестве туриста в город Каракас, столицу Венесуэлы. Я - бродяга по призванию, и все небольшие деньги, которые зарабатывал, тратил тогда на поездки по миру.
Каракас поразил меня своим соответствием пресловутому трюизму - "город контрастов". Нигде я не видел такой разницы между роскошью центральной части города и ужасающей нищетой трущоб.
Налюбовавшись красотами делового центра, я начал "внедряться" в потаенную часть города - туда, куда туристы обычно и не заглядывают. И потому, что эти маршруты не изложены в путеводителях, и потому, что страшновато. Я, однако, полагал себя вполне лихим мачо, повидавшим полмира, и ровным счетом ничего не боялся.
Очень скоро я поплатился за свое легкомыслие. Было это так: на одной из кривых улиц, забитых мусором и какашками, мне вдруг заломили руки, на голову набросили вонючий мешок - и куда-то поволокли. Я, хоть и жутко перепугался, справился с паникой и решил не сопротивляться. И правильно решил: меня не били, а только впихнули в какой-то подвал, сняли мешок с головы и оставили там. Все мои объяснения, что, мол, я "не компренде", привели только к длинным фразам по-испански и хриплому смеху - точь-в-точь как у злодеев в кино. Только эти злодеи были не киношные, а настоящие.
В этом я убедился очень скоро. Буквально через мгновение я услышал за дверью отчаянный женский голос - вперемешку с грубым смехом: несчастную куда-то тащили. Голоса прошли мимо двери и свернули куда-то в сторону. Я был слишком занят собственным положением для того, чтобы сочувствовать неизвестной; в самом деле - никто не знал, где я, и в лучшем случае мне, вероятно, предстояло пополнить ряды рабов на чьей-то плантации (так я представлял себе "темный мир" Венесуэлы). Однако голоса внезапно послышались с другой стороны комнаты. Обернувшись, я увидел источник звука: в стене было узкое горизонтальное окно с надтреснутым стеклом. Оно выходило в другую комнату. Заглянув туда, я увидел своих похитителей и девушку.
Похитители выглядели настоящими киношными злодеями: грязные, заросшие, черноглазые, с гадкими улыбками... Девушка, которую они втащили в комнату, была сказочно красива. Она была настоящей "дикой орхидеей" Латинской Америки: черные локоны, черные оливковые глаза, необыкновенной прелести лицо и фигура… ее красота больно ударила мне в сердце, потому что я сразу понял, что с ней собрались делать.
И не ошибся. Девушка кричала, но не панически, а скорее гневно-презрительно: даже в крике она сохраняла какую-то гордость и достоинство. Один из подонков наотмашь ударил ее, и она упала; другой подхватил ее и начал рвать с нее одежду. Очень скоро она оказалась полностью голой.
Сквозь стекло мне все было очень хорошо видно. Сердце мое разрывалось на части, но сделать я ничего не мог: я был один, а злодеев было четверо, к тому же я заметил на их поясах ножи. Никакими техниками боя я не владел; в конце концов я попробовал дверь, выходящую из своей комнаты - не столько для того, чтобы немедля спасать девушку, сколько для очистки совести. Дверь, конечно, была заперта, и я, тщательно осмотрев ее, вернулся к своей незавидной роли наблюдателя. Отчаянные голоса и крики, раздававшиеся из окошка, говорили о том, что там происходит нечто ужасное.
Так оно и было: бедняжку уже насиловали вовсю. От того, что я увидел, меня чуть не стошнило: тонкую, хрупкую девушку поставили раком, и один из бандитов трахал ее то ли в зад, то ли в киску, - а другой держал ее за волосы и пытался вставить свой член ей в рот. Она не хотела раскрывать губы, и бандиту пришлось несколько раз ударить ее. Двое других бандитов стояли на карачках рядом и мяли, тискали, облизывали ее тело, "доили" ее за свисающую грудь, звонко шлепали по заднице... На ягодицах ее я заметил кровь, и на лице тоже.
Очень скоро два бандита кончили - один за другим, с хрипом и выкриками; тогда двое других подняли девушку, поставили на ноги и стали насаживать ее сразу на два члена. Через минуту они трахали ее с двух сторон, щипая и шлепая несчастное тело везде, где успевали. Девушка вначале висела на них, как безвольная кукла, и взгляд ее был ужасен - в нем было такое унижение, что было страшно за ее рассудок, - но потом рот ее раскрылся, глаза расширились - секс против воли увлек ее, и тело непроизвольно задвигалось. Заметив это, два бандита закричали, захохотали и стали еще неистовее трахать ее. Вскоре кончили и они; отвалившись от девушки, они похлопали ее по голому телу и упали, отдуваясь, на лавку. Девушка стояла, поникшая, с опущенной головой, и глядела вниз; грудь ее вздымалась, рот был полуоткрыт, и бедра по инерции описывали круги - насильники возбудили ее, и ей, наверно, было гадко от самой себя. Мне даже страшно было представить, что творилось в ее душе; но я понимал, что главное для нее - остаться в живых, и молился, чтобы насильники не прирезали ее.
Тут в окошке появились две новых хари - я их раньше не видел. Один из них схватил девушку за плечо и потащил куда-то; я перебежал к другому концу окна и увидел стол, к которому они подталкивали ее. Она стояла, безвольно опустив голову; крики усилились, и несчастная, наконец, залезла на стол, причем у нее не получилось с первого раза, - и легла на спину, покорно позволив раздвинуть себе ноги.
Один из бандитов стал на колени и прильнул ртом к ее промежности, поросшей густым черным пухом. Девушка застонала, будто у нее болят зубы, крепко зажмурилась, заерзала на столе, и я понял, что она пытается абстрагироваться от наслаждения, которое испытывала против воли. Потом бандит встал, прикрепил что-то к своему члену и посыпал его белым порошком (я догадался, что это был наркотик), остальные засмеялись и закричали ему что-то; он что-то крикнул подельникам, засмеялся - и начал трахать пленницу, грубо насаживая ее за бедра. Лицо девушки исказилось, и я подумал, что ей очень больно, - но через секунду она громко застонала и начала "подмахивать" бандиту. Глаза ее зажмурились, пальцы сжимали мертвой хваткой стол... Бандиты одобрительно заулюлюкали; ритм нарастал, стоны усиливались - и перешли вдруг в истошный визг: девушка обхватила ногами бандита и забилась на столе, с силой насаживаясь на член насильника. Глаза ее были крепко закрыты, лицо было красным, даже багровым. Она билась и металась на столе, как от электрошока. Тут захрипел и бандит...
Потом он передал маленькую штучку со своего члена другому насильнику - я догадался, что это вибратор, - и все повторилось сначала, только на этот раз девушка кончила еще быстрее, и кричала еще громче – как от страшной, невыносимой пытки. Пальцы ее так крепко вцепились в стол, что побелели - их белизна выделялась на фоне раскрасневшегося тела; глаза она не открывала ни на миг - "как страус в песок", подумал я. В