Ночная прогулка под летним, тёмлым дождём

Гррруммм... огласил ночь своим могучим голосом гром, напрочь перекрыв последние аккорды Элиса Куппера. Ян встрепенулся и, приподнявшись на локте, выглянул из-за занавески в окно.

Молчаливо блеснула молния, а затем спустя пару секунд новый раскат прокатился по ещё не успевшему потемнеть небосводу. Юноша в чём был, а спал он без одежды, вынырнул из-под одеяла и метнулся к двери ведущей на улицу.
- Смотри, Милка, смотри какая красота!
- Дались тебе эти молнии,- устало отозвалась девушка из спальни.
- Иди сюда! Гляди!- как мальчишка вскрикнул Ян, когда новая вспышка света озарила его сияющее счастьем лицо.

"Не отстанет ведь!"- подумала Милава и тяжело вздохнув покинула тёплую постель.

В тусклом оранжевом свете кухонной лампы загорелое тело Яна выглядело невероятно притягательно. Девушка даже замерла любуясь рельефом не то чтобы накачанных, но подтянутых ног и ягодиц. Впрочем, и всё остальное тоже было весьма ничего, в конце концов не только же за красивые глаза и подвешенный во всех смыслах язык она его выбрала.
- Иди быстрее,- бросил он через плечо,- всё пропустишь.

Девушка молча подошла к настежь открытой двери и выглянула наружу. Небо напоминало молоко, только не городское, а настоящее, ещё даже неочищенное, разве что, может чуть потемнее. Сосны слегка покачивались от несильных дуновений ветра и только божественные росчерки света сопровождавшиеся грохотом делали картину особенной.
- Идём?- вдохновлено вскрикнул Ян, когда очередная молния упала с небес.

Милава в изумлении посмотрела на своего мужчину.
- Куда?
- Туда,- разгорячено выпалил юноша, спрыгнув на крыльцо,- гулять!
- Так дождь же начнётся...,- изумлённо пролепетала девушка,- я рубашку вымочу. И вообще, уйди с улицы, увидят ведь.

Ян засмеялся, будто она сказала, что-то невероятно забавное, а когда звук его голоса слился с очередным раскатом грома, смех превратился в хохот. И не было в нём ничего обидного, Милава вновь залюбовалась своим, в хорошем смысле бесноватым кавалером. В бликах молний он словно сливался со стихией, теряя свои человеческие черты и превращаясь в некое языческое божество.

Отголоски его смеха ещё разлетались по лесу, вторившим парню эхом, когда озарённый, он словно переместился вплотную к девушке и, плотно сжав в объятьях, одарил её горячим, пьянящим подобно глинтвейну поцелуем. Он пил Милаву, как потерявшийся в пустыне, уморённый жаждой человек пил бы свой первый стакан воды после долгого пути. Но его страсть начала вливаться и в неё, заполняя собой тело и пленяя разум.
- Идём,- мягко, но требовательно сказал Ян лишь только их губы разделились, и, нежно взяв за руку, потянул за собой.
- Рубашка,- прошептала девушка, всё ещё надеясь, что подобная мелочь сможет изменить судьбу.

Юноша повернулся к Милаве, и на губах его играла добрая открытая улыбка. Он вновь прижал девушку к себе, вновь напоил её страстью, а когда сделал шаг назад, её ночная рубашка бесформенной тряпицей лежала у стройных ног.

Желтый свет кухонной лампы превратил её юное, точённое тело в призрачный, манящий силуэт.
- Идём,- вновь произнёс Ян и девушка, словно в забытье перешагнула через одежду, протянула ему руки и пошла за своим любимым.

Сосновые иголки шершавым ковром лежали под босыми ногами, но не доставляли неудобств, наоборот - расслабляли. В полутьме ночи держащаяся за руки обнажённая пара казалась каким-то эротическим фантомом, или сказочными персонажами, неожиданно вынырнувшими в реальный мир из чьей-то воспалённой фантазии.

Ян вывел девушка на песчаную дорогу и замер, выбирая в какую сторону пойти, а Милава неуверенно остановилась рядом, боязливо оглядываясь на светлые пятна соседских окон и ища в них удивлённые лица соседей. Но окна были пусты, а юноша уже тянул её в противоположную от деревни сторону.

Чуть влажный песок слегка холодил непривычные к хождению босиком пятки. Впрочем, девушка не могла сказать, что ощущения были неприятными. Да и не обращала она на это особого внимания, так как была поглощена наблюдением за своим избранником, который вдруг превратился в совершенно не знакомого, но невероятно притягательного, "Кого?"- озадачилась вопросом Милава. Назвать его человеком? Но он уже не походил на человека. Тогда кого?

Ненадолго притихшая гроза забушевала с новой силой. Подхваченный небесным буйством, Ян бросился вперёд по дороге, словно соревнуясь с дувшим в спину ветром. Но едва порыв затух, юноша повернулся и вприпрыжку подбежал к любимой, хотя и не взял её за руку, а принялся смеясь прыгать, пританцовывая вокруг неё.
- Ты прямо как сатир,- усмехнулась очарованная красавица.
- А ты моя вакханка,- парировал юноша и схватив возлюбленную под руку продолжил приплясывать заряжая девушку своим безумием и весельем.

Милава решила подыграть и приняла приглашение на танец. Уже потом, на следующий день она представила, как это выглядело со стороны.

Стройный молодой юноша с тёмными длинными волосами и не менее стройная, но не тощая девушка, голову которой украшали русые кудри до середины лопаток, танцуют языческий танец нагишом, посреди леса, под аккомпанемент грохочущего неба, посвист ветра и разнотональные скрипы деревьев. Их обнажённые тела то и дело освещаются молниями, а смех их счастья разносится по ночному лесу.

Сама не зная откуда, она начала вспоминать разные движения этой странной пляски. Вот сейчас надо поднять согнутую в колене ногу, а теперь провернуться вокруг своей оси. Милава не понимала кто из них ведёт, но казалось, что само окружение подсказывает танцующим, что нужно делать. Она глядела, как извивается перед ней тело юноши, и как напрягаются под тонкой кожей его мышцы. Как подпрыгивают и опадают длинные волосы, и как искрятся счастливым безумием его манящие глаза.

Девушка чуть опустила взгляд и захлебнулась от возбуждения. Юноша не знал, но Милава часто любовалась его гениталиями когда он спал. Впрочем, и в возбуждённом состоянии пенис её любимого доставлял девушке не только физическое, но и эстетической удовольствие. Сейчас он подпрыгивал в такт движениям Яна, словно подманивая лесную нимфу к себе.

В один из поворотов Милава приблизилась к своему сатиру вплотную и, бросившись ему на шею сама впилась в его губы долгим поцелуем, а Ян, обхватив девушку за талию, закружился вокруг собственной оси, увлекаю любимую за собой.

Рука Милавы соскользнула с шеи юноши и сложившись лодочкой поднырнула под его яички. Девушка не сильно сжала их, а потом поднялась к фаллосу, ощущая, как он начинает увеличиваться в размерах.

Ян словно обезумел. Он одновременно ощущал себя и здесь, в своём теле, и везде вокруг. С самой первой увиденной им молнии, юноша полюбил грозу, но никогда эта любовь не оборачивалась таким форменным безумством, как сейчас.

Он плохо помнил, как вытащил свою девушку из дома, и как вовлёк её в танец.

Великолепное тело Милавы звало его своими изгибами, подчёркнутыми вспышками небесного пламени. Юноша никогда бы не подумал, что она знает столь эротичные танцы, и пожирал глазами каждое её движение.

Аккуратный овал лица Милавы то прятался