ее ждало продолжение, поэтому нельзя было расслабляться. Пока она выполняла приказ, Хозяин снял со стены плетенку. Это был длинный узкий кожаный ремень, сплетенный в обычную косичку. После него на попе оставались тонкие красные полоски. Хозяин сначала свернул его вдвое, но заметив ужас в Катиных глазах, улыбнулся.

— Не бойся, не до такой степени я на тебя зол. Готова? Продолжим. На скамью поперек.

И снова Катю бросило в жар. Так ее пороли только однажды в целях ознакомления. Но вспоминала она это долго с дрожью во всем теле. Она легла животом поперек скамьи, раздвинула ноги. Хозяин пристегнул ее руки и ноги к специальным кольцам на ножках кушетки. Таким образом, она была будто распята, только вниз головой. Хозяин стоял сзади и любовался картинкой. На месте вынутой, наконец, пробки зияла дыра, будто Катю выебал слон, она не видела этого, но ощущение было именно такое. Хозяин ласково провел рукой по ее разгоряченному телу.

— Хорошо смотришься, мне нравится. Сейчас будет еще лучше. Готова? Считай.

— Один... два, три, четыре...

Уже на первом десятке Катя орала в голос. Ремень обвивался вокруг бедер, попадал по промежности. Катя рыдала, но все внимание было сосредоточено только на счете, не сбиться, только не сбиться.

— Двадцать девять, тридцать...

— Ну вот. Теперь картинка еще лучше. Эх, видела бы ты свою попку сейчас, просто загляденье.
Ну, отдышись, отдышись, — ласково приговаривал Хозяин. отстегивая карабины. — Можешь встать.

Катя поднялась и украдкой через плечо посмотрела в зеркало. Крест на крест попа и бедра были разукрашены алыми припухшими полосами. «Будут синяки», — мелькнула в голове мысль.

— Ну а теперь, сударыня, пожалуйте на крюк.

Хозяин снял многохвостую плетку и бережно уложил ее на кушетке. В зеркальной комнате с потолка спускалась металлическая труба, загнутая на конце в виде крюка, на уровне поднятых рук, на него была надета цепь. До этого момента Катя только смотрела на это приспособление, а вот теперь настал и его черед.

— Руки вверх, — голос снова стал стальным и холодным.

Хозяин пристегнул ее браслеты к цепи, теперь ее тело вытянулось в струнку, подвешенное на руках. Хозяин взял плеть, встал сзади. Провел плетью по спине, завел ее между ног и резко выдернул. Катя вздрогнула.

— Считай!

— Аааааа, один...

Порол он ее сзади, но хвосты оборачивались вокруг тоненького тела, попадая по груди, по животу, по лобку. И снова она считала и кричала, кричала и считала.

— Тридцать!!!

— Все, все, девочка, все закончилось, сейчас, подожди, — Хозяин отстегнул карабины, и, придерживая Катю, чтобы она не рухнула на пол, бережно уложил ее на мягкий ковролин, которым был покрыт пол в зеркальной комнате. — Отдохни немного, браслеты можешь снять, я жду тебя в зале.

Катя вытерла слезы, стараясь унять дрожь во всем теле. Сняла браслеты дрожащими руками. Нельзя долго заставлять ждать. Катя поднялась и пошла в зал. Ноги дрожали. Все тело горело, но она знала, скоро это пройдет. Хозяин потягивал коньяк и смотрел телевизор. Завидев ее. Он выключил звук. Катя опустилась на колени.

— Спасибо за урок, Хозяин.

— Умница. Иди ко мне.

Она придвинулась ближе. Хозяин накрыл ее тело мягким пледом и протянул ей чашку с любимым зеленым чаем, снял ошейник.

— Как ты, девочка?

— Спасибо, хорошо.

— Ну и славно. Думаю, этот урок пойдет тебе на пользу. И еще два следующих дня я хочу видеть тебя только обнаженной. Хочу любоваться такой красотой. Да, завтра суббота и регулярную порку никто не отменял. Составь список своих провинностей, исключая, конечно, утюг и рубашку, за них ты уже расплатилась сполна. Наказание я назначаю на три часа.

— Да, Хозяин, — пока Катя плохо представляла себе, как она перенесет еще и завтрашнюю порку. Она не ожидала такого, но возразить не посмела.

Ночь она спала плохо. Горело все тело. Утром она как всегда готовила завтрак, но сегодня она делала это обнаженной. Хозяин вошел в кухню чуть раньше обычного.

— Ну что, как тебе спалось?

— Плохо, мне больно...

— Ну, это понятно, зато запомнишь надолго. Дай-ка я тебя рассмотрю. Чудненько-чудненько. Синяки, конечно, подержатся какое-то время, но ничего критического я не вижу. Сегодня можешь устроить себе выходной. Пообедаем в ресторане. Но в три ты должна быть готова доложить о своих провинностях.

— Да, Хозяин.

После завтрака Хозяин ушел в свой кабинет, а Катя занялась своим истерзанным телом. Повалялась в джакузи, аккуратно намазала все тело смягчающим лосьоном.

В три часа она снова зашла в зеркальную комнату. Надела браслеты, они, казалось, еще хранили жар вчерашнего дня. Встала на колени перед дверью и убрала руки за спину. Вошел Хозяин.

— Итак. я слушаю...

Прегрешений оказалось немного, набралось всего 15 ударов. Хозяин подошел к стене и задумался. В конце концов, снял обычный ремень из мягкой кожи.

— Думаю, этого будет достаточно. Ложись, пристегивать сегодня не буду, держись сама, будешь крутиться, знаешь, что жалеть не стану. Считай.

Порол можно сказать нежно, но всякий раз, когда ремень попадал на вчерашние следы, Катя охала.

— Пятнадцать, — прошептала она и облегченно выдохнула. — Спасибо за урок, Хозяин.

— Умница, — уже привычно ответил на это Хозяин. — У тебя есть час, чтобы собраться. Обедать мы идем в ресторан.

Катя сделала легкий макияж, надела чулки и свободное платье до колен, с глубоким вырезом впереди, но закрывающее спину. Весь вечер Хозяин был вежлив и даже добр. Но сидеть ей было больно, а любое ее движение напоминало, что она всего лишь рабыня, вещь, с которой он может сделать все, что угодно.

Вечером он холодно бросил: «Можешь идти к себе, отдыхай, девочка». Ну что ж, пусть будет так. По большому счету ее жизнь не была такой уж плохой или тяжелой. В эту ночь она спала спокойно.

Диана