Категорически отказалась выкладывать мне тайны русалочьего племени. Так я и думал. "Я понимаю, ты хочешь вылечить меня. Я расскажу тебе, что смогу. Если расскажу то, что нельзя - меня накажет Он..."
"Он" произносится с ужасом. Он - это бог, русалочий Нептун. О Нем говорить нельзя. Ладно, не трогаем тайные знания, не тянем информацию: никакого допроса - только то, что необходимо для лечения. Прекрасно знает, какой вопрос - от медицинской необходимости, а какой - от любопытства; телепатка - ничего не скроешь от нее.
Биологию кое-какую выяснил; остальное - покрыто мраком тайны. Спит на суше, но может и в воде; судя по всему, каждое полушарие засыпает по очереди. Ест сырую рыбу, моллюсков, крабов. Вытаскивает на берег и кушает. Иногда - упавшие на берег фрукты. Это хорошо: фруктоза усваивается. Черт, хочется оставить ее на привычном питании, чтоб не привыкала к нашему говну... где же я рыбы на нее напасусь? Кормлю пока тем, что есть: фрукты + хлеб + немного рыбы, но скоро кончится.
По-английски говорит уже, как бакалавр Оксфорда.
***
7 ДЕКАБРЯ
Фффу! Получилось! Приехал с Блэк-Пойнта - с ней все в порядке. Слава Богу - не удрала, не умерла и не украл никто. Оставил рядом три ведра воды, пульвезатор, всю еду, какая была... Приехал вовремя: пусто. Брызгает сама себя, сухости вроде нет, оголодала только. Ничего, это хорошо: аппетит - первый знак положительной клинической картины. Сейчас кушает рыбку. Заживо, с чешуей и костями. Имярек позорно сбежал: еще успеет насмотреться на сию картину…
Привез ей три центнера живой рыбы, омаров и крабов, кресло-каталку, чтоб возить ...по острову (затоскует ведь), большую ванну, надувной бассейн на 500 литров, насос для перекачки воды и кучу всякой медицинской дребедени. Обещали через недельку добыть рентген. Он, правда, пожрет весь аккумулятор, но ничего: проживем денек без света. Зелени грохнул, конечно, уйму, ну так и сам же виноват. За все надо платить.
Ну и смотрел на меня Джейкоб, когда я говорил ему: "пойди в больницу и стащи для меня кресло-каталку"! Две сотни баксов, впрочем, вполне убедили его. Хороший, надежный негодяй: за деньги - корону с короля стащит.
...Вэнди зовет.
***
10 ДЕКАБРЯ
Вот и до дневника добрался. Как все описать? Что сказать? Самое родное, самое близкое, самое драгоценное для меня существо. Вэнди. Хотел уединения, хотел сбежать от людей - вот как вышло, значит. Меня наказали. Или благословили?
Вялая, унылая была. Пугаюсь, перевязываю по-новой, меряю температуру, давление, поливаю ее водой, сую рыбу, допытываюсь, в чем дело. Беру, наконец, за руки. Вспыхивает, рвется ко мне:
- Я уже не нравлюсь тебе? Я плохая, некрасивая?..
...Лизались так, что в голове туман до сих пор. Тискалась, обнимала, льнула - чуть дух не испустил; шезлонг повалился, и мы, два влюбленных психа, извивались на полу в диких, сумасшедших ласках. Тону в ней, как в пьяном водовороте, и только думаю: уследить бы за ранами и за хвостом - чтоб не напортила себе...
Я-то, дурак, весь в медицине увяз, - даже не погладил ее, не поцеловал ни разу. Только бы вытащить из беды. Вот ведь... А она - вылизала меня, как кошка, раскраснелась, разулыбалась, грудками жмется - и спрашивает:
- А ты мне сделаешь ТАК?
- Как? - строю из себя дурачка.
- ТАК. Сладенько. Хорошо...
Вот и все воздержание. Хотел было прочитать мораль ("Вэнди, я человек, а ты русалка, и мы не должны...") - а она так лижется, так обволакивает меня всем своим, так дышит горячо... Ну что тут!
Никогда не испытывал и, кажется, не доставлял такого блаженства. Так изголодалась бедняжка - стоило помучать ей грудки, пизденку, войти в нее… два движения туда-сюда - и готова, мечется, кричит своим отчаянным русальим ультразвуком. Глазки вытаращились, в меня вжалась - катаемся по полу, опрокидываем стулья. Сколько я ебал ее - столько она и спускала, отчаянно и непрерывно. Рраз! Рраз! - ныряю в горячую мякоть - подбрасывает меня вверх, чтоб насадиться на меня, - и орет: иииыыыых! иииыыых!
Тут и я взорвался – набил ее русалочье лоно своим семенем. Доверху. Так, что из ушей текло…
Какое дикое, звериное блаженство: ебать тугую, молодую русалку, пьянеть от ее горькой чувственности, тереться яйцами об нее, начинять ее спермой, видеть, как она кончает под тобой! Потрясающе: я впервые ПОДЕЛИЛСЯ своим оргазмом, - и пережил, и подарил его одновременно. Потрясающее чувство открытости, очищения, чистейшей души... ее голубые глаза промывают меня насквозь. Чувствую себя новорожденным.
Лежим на полу, дышим тяжело, как после гонок. Улыбается, нежничает благодарно, - как мне хорошо, говорит. Никогда не было так хорошо, говорит. И глазки сияют, как топазы.
Вот тогда я и понял, что жизнь наша ясна, как ее глазки. Плевать на все препятствия. На все плевать. На ДНК плевать. Оседлал я ее снова, прильнул к пизденке - пусть опьянеет, обкончается, сойдет с ума, одуреет от "сладенько и хорошо"…
***
12 ДЕКАБРЯ
Да, тут не до дневника. Это безумие. Бред. Ни один врач не ухаживал так за больной... но и ни один больной не поправлялся так стремительно. Наш непрерывный сумасшедший секс - и раны, зажившие за пять дней, как за две недели! Хвостом шевелить пока не может, будет с шиной ходить... то есть плавать - еще месяц, не меньше.
Страшно просится в воду; выпустил сегодня в бассейн. Визгу было!.. Пока с хвостом ясности не будет - в море не пущу. Она и не стремится: секс пока заменил ей все.
Ебал ее в воде, в бассейне. Это нечто невозможное. Чувствую себя одновременно могучим покровителем, рыцарем-великаном, - и маленьким мальчиком, заласканным, занеженным, зацелованным, залюбленным до сладости во рту... Хвостик ее обожаю, всю ее обожаю - от ресниц до последней чешуйки.
***
Освоила вчера грамоту за час, читала по складам Робинзона Крузо, детский пересказ, - любимую истрепанную книжку маленького Эла. Гений.
На нее напал "почемучный стих", как на детей. Расспрашивает о "мире людей". Тысяча вопросов в минуту, и на все надо ответить. Только, в отличие от детей, - все понимает, и отговорками не отговоришься. Я перед ней - как перед рентгеном.
Надо накупить книг для нее.
***
Спит в воде моя рыбка, спит счастливая, обкончанная, отлюбленная, сытая ласками и оргазмами. Лизал ее пизденку до боли в нёбе – кончила три раза. Даже плакала от блаженства…
Сейчас - ясная, чистая голова, как всегда после любви с ней; воспользуюсь этим и запишу все, что мне ясно в нашем будущем. Это надо сделать.
Будущее - именно НАШЕ будущее. Мы будем только вместе. Расшибусь в лепешку, но будет так. Я исполню свой долг ученого - наука узнает о Вэнди все... в моем лице. Никто, кроме меня, ее не увидит. Никто. Ни единая чужая нога не ступит на этот остров. Иначе нам не жить - ни мне, ни ей, хрупкой, беспомощной рыбке. Dixi.