нащупала спички и зажгла маленькую свечу. Через пару минут в дверь постучали, и я невольно подскочила на месте. На пороге, под проливным дождем, стоял Андрей и смотрел на меня с неподдельным волнением.

– У вас все хорошо? – спросил он, вытирая мокрое лицо. – Кажется, света нет на всей улице.

– Д-да... – только и проговорила я. – Не стой под дождем, проходи.

Комната озарилась новой молнией, за которой тут же последовал гром.

– Бабушка с дедушкой уехали в соседнюю деревню, вот теперь не знаю, как они будут возвращаться по такой буре.

– И будут ли?.. – проговорил Андрей.

Я зачарованно смотрела на частые молнии, которые разрезали небо совсем близко. Я заботливо вытерла полотенцем светлые волосы, любовно посмотрела в два синих глубоких озера,

– Ты почему за целый день не зашел ни разу? – с укором спросила я и вырвалась из сильных рук.

– Извини, нужно было успеть спрятать сено до дождя, иначе столько работы было бы насмарку, – объяснился Андрей.

Его футболка и джинсы промокли до нитки, и я серьезно опасалась, как бы Андрей не подхватил простуду, поэтому предложила парню одну из дедушкиных рубашек. Когда парень скинул футболку, мной вновь завладела волна возбуждения. Я провела рукой от мускулистого предплечья до груди и опустила ладонь к загорелому животу. Андрей притянул меня к себе, так что через тонкую ткань сарафана можно было почувствовать жар его кожи. Вызов, брошенный мной, был принят – мы начали целовать друг друга со страстью, которая граничила с безумием. Он подхватил меня и усадил на стол, не прерывая жадных поцелуев, которыми осыпал шею, щеки, губы...

По улице гулко проехал автомобиль и остановился возле дома. Дверь открылась, и я услышала голоса дедушки и бабушки. Я мигом оттолкнула Андрея, осознавая всю нелепость положения, и приказала ему немедленно запрятаться под большим пуховым одеялом. Встретила бабушку с немного взволнованным видом, мол, зачем же они вернулись по такой погоде. Бабушка ответила, что их подвез сосед, посетовала на то, что они отдали кому-то керосиновую лампу и, пожелав мне спокойной ночи, закрыла за собой дверь. В некотором оцепенении я легла на кровать.

– Теперь ты отсюда не выберешься, – тихим шепотом констатировала я, – стук дверей дедушка наверняка услышит, да и через окно тоже не получится...

– Значит, я у тебя в плену? Прекрасно, – Андрей придвинулся ближе, нежным жестом убрал с моего лица выбившуюся прядь.

– Прошу тебя, только тихо... – попыталась сказать я, но парень мягко закрыл мне рот поцелуем.

Он расстегнул молнию сарафана, стянул его вместе с белоснежными кружевными трусиками и принялся целовать грудь, спускаясь к животу и ниже. Все делалось без единого звука, и это страстное действо становилось еще более магическим из-за обоюдного молчания. Где-то на задворках разума еще маячил страх, что в комнату могут войти, но я была уже неспособна к здравомыслию. Андрей вызывал во мне бурю смущения, и не раз с напускным недовольством убирал мою несмелую ладонь. Наконец, синие глаза его оказались напротив моих, а это означало, что момент настал. Он вошел в меня, сначала медленно, чувствуя сопротивление, а потом резким движением разорвал преграду, и я приняла в себя все, чем так щедро одарила его природа.

– Ах! – он увидел, как широко раскрылись мои глаза, как из них едва брызнули слезы внезапного счастья.

Не знаю, как это объяснить, но с того самого момента, как я потеряла девственность, тело начала наполнять невероятная энергия. Нежность сменилась страстью, подогреваемой его невероятным возбуждением. Андрей, как мог, старался держать себя в руках, но в его туманном взгляде читалась близость высшей точки наслаждения. Он вскинул ладони и в следующий миг превратился в совсем другого, мягкого, благодарного, едва не плачущего и такого моего мужчину. Он в конвульсиях сжимал мою руку в своей ладони, а я гладила его по голове, лежащей на моей груди. И все это – без единого звука...

То была ночь, неистощимая на ласки, немые признания и молчаливые слезы. Андрей ушел под утро, когда все вокруг еще спало мирным сном, оставив меня в тепле постели. Почему-то утром я проснулась в полной уверенности, что он уехал. Когда я пришла к соседке за молоком, машины во дворе не было, а значит, я была права. Та пригласила меня в дом и принялась наливать молоко в глиняный кувшин.

– А что, Андрей уехал? – все же спросила я.

– Куда там. Спит. Давно не спал до такого позднего часа.

Сердце мое забилось быстрее, когда я поняла, что он был совсем рядом.

– А давайте я его разбужу! – с задором предложила я.

Старушка прищурила глаза и понимающе улыбнулась.

– Ну, иди.

Я закрыла дверь комнаты, села на край кровати, где посапывал он. Едва открыв глаза, Андрей расплылся в улыбке.

– Моя...

Он обхватил меня обеими руками, укладывая к себе на грудь. Поцелуй – и я снова тону в его синих глазах.

– Прошу тебя, только тихо...