дрекол. Моя энергия и ярость, кажется, нравятся леди и стимулируют её отвечать на каждый нетерпеливый выпад такой же нетерпеливой поддачей вперёд. В такой спешке очень быстро наступает кризис - со взаимными вздохами, "охами" и "ахами", мы падаем истощенными и лежим в течение очень короткого времени, после чего прелестная миссис Бенсон говорит:
- Отчего, Чарльз, вы так свирепы со мной? Что за спешка? Правда, это было довольно здорово, и я прощаю вас, но в дальнейшем вам следует быть более разумным.
- О, моя возлюбленная наставница, как мне исправить это? Вы так прелестны, и настолько добры ко мне! Я обожаю и люблю ...каждую часть вашего прелестного тела. Да, понимаю, что был слишком порывистым... Но я попробую компенсировать это, целуя и лаская дорогой источник всех моих радостей.
Она не противится:
- Что ж, делайте то, что вам нравится.
Соскользнув с кровати, я приникаю губами и языком к её восхитительному влогу, совсем влажному после нашей взаимной разгрузки. Он оказывается настолько сладким на вкус, что я сначала начинаю облизывать между губами и прикладываюсь к её возбужденному клитору, а большой и другой пальцы заставляю работать также, как и предыдущим утром, когда бросал её в экстаз восхищения. И вот она снова получает восхитительную разгрузку. Поднявшись затем с колен, я толкаю в её здорово увлажнённый и бархатный влог свой дрекол - как вы можете вообразить, он был особенно безудержен после контакта моих уст с изящными гениталиями, что я сосал.
- Остановитесь, Чарльз, дорогой! Я покажу вам другую позицию. Хотите, чтобы ваш восхитительный укол легко и полностью поместился в ножнах, которые так очаровательно возбуждены вами? Тогда прилягте справа от меня - на бок, на бок.
Продолжая лежать на спине, она закидывает свою правую ногу на мои бёдра и говорит:
- Согните свои колени и подайте их вперёд, раздвиньте ноги, или лучше приподнимите правую.
А сама просовывает своё левое бедро между моими бёдрами, затем, слегка извиваясь, приподнимает ко мне свой зад, так что губы её влога оказываются непосредственно перед моим дреколом, схватывает его своими тонкими пальцами и уверенно направляет в грот Венеры. Я делаю один или два толчка, а она раз или два вздымается и опускается, чтобы удобнее приютить его.
- А теперь,- говорит она, - лучше всего будет поступить с ним так: можно непрерывно продолжать, или же время от времени останавливаться для всякого рода объятий или разговоров, как нам понравимся. Вам вполне удобно?
- О! просто очаровательно! - отвечаю я.
Ещё бы: моя рука с восхищением блуждает на всём протяжении её живота и малышек, а потом мой рот принимается сосать ту из них, что ближе ко мне.
- Ну вот, дорогой, пока что достаточно... Мне хотелось бы кое о чём побеседовать с вами. Во-первых, позвольте поблагодарить за ваше очень осторожное поведение днём, оно весьма оправдывает доверие, вам мною оказанное. Ваше повествование о сне было превосходным и точно попало в цель. Надеюсь, мой дорогой Чарли, что под моим покровительством вы станете образцовым любовником - ваша способность уже проявлена несколькими способами. Прежде всего и лучше всего - это то, что при всех внешних признаках мальчика, вы - настоящий мужчина, и даже лучше многих. Вы уже показали большое благоразумие и находчивость, сообразительность. И нет никакой причины сомневаться в том, что вы станете всеобщим любимцем у нашего пола, как только поймут, - те из осторожности, а кто-то иначе, - что осторожность - козырная карта успеха с нами. Увы! мало кто из вашего пола понимают это. Позвольте мне внушить вам один завет, мой дорогой Чарльз. Мы не сможем долго продолжать наши теперешние отношения. Мой муж возвратится и увезёт меня. Да, обстоятельства через какое-то время могут бросить нас опять в объятия друг друга. И уверяю, вы всегда останетесь желанным для меня... И всё же, само моё отсутствие вынудит вас искать другие выходы для страстей, которые я пробудила и просветила в их силе.
У меня есть один совет, как вести себя с вновь появившимися возлюбленными - что вам надо, чтобы поиметь их. Мой дорогой Чарльз, как бы много вы ни воображали о себе, сблизившись теперь со мною, с ними же - позвольте им всем какое-то время воображать, будто каждая первой обладает вами. Прежде всего, это им вдвойне будет приятно, но также и увеличит ваше наслаждение. Уже проявленная вами осторожность заставляет меня думать, что вы увидите все преимущества такого поведения. Могу добавить, что, если женщина заподозрит, что вы уже кем-то раньше наставлены, она ни за что не отстанет, пока не вытянет из вас тайну вашего первого наставления. Вы могли бы, конечно, рассказать некую басню о петухе и быке, но в поисках истины и при попеременном опросе, когда вы будете меньше всего думать об этом, она заставит вас противоречить саму себе, и правда будет наконец выявлена. Конечно, это было бы несправедливо по отношению ко мне, которая многим рискнула, чтобы дать вам прошлой ночью эти самые наставления.
- Восхитительные наставления! Надеюсь, их ещё будет много.
- Да, вот ещё что... Уразумейте, мой дорогой Чарльз, во всех подобных случаях вам следует разыграть роль невежды, который ищет наставления, ибо имеет смутные представлениями о том, как приступить к этому.
И добавляет:
- Надеюсь, пока я рядом с вами, никакого такого случая не возникнет. Но уверена, при вашей-то страстности и способности, славный вы мой парень...
И, отталкивая, заканчивает:
- Я! - Я! - Я ув - уверена, что они будут воз - - возникать.
Таким образом завершается очень мудрый и превосходный совет этой очаровательной женщины. Не думайте, что я не уделил ему должного внимания, её очень разумные максимы и на самом деле стали путеводными в моей последующей жизни, и именно им я стал обязан своими успехами у женщин, иначе бы навряд ли полученными.
А затянулось её здравомыслящее рассуждение потому, что мой дрекол зашёл так далеко и так сильно запульсировал в её восхитительном влоге, что привёл её тело в оживлённое движение, что и заставило её прерывать и сокращать слова.
- Ч-чарли, м-мой догой, про-суньте с-свой с-средний палец и по-трите им на моём клиторе.. И по-пососите со-сосок на моей дру-другой ма-малышке… И про-продолжайте работать своим великолепным уколом.
- Как пожелаете, - отвечаю я и принимаюсь выполнять её просьбу.
Она вторит мне с искусством, весьма специфическим для неё, и наконец, мы падаем в обморок, сражённые сверхмощной и необыкновенно восхитительной любовью. Великолепная позиция, в которой мы оказались, делает почти невозможным утратить опору, и даже если бы мой дрекол сжался бы до ничтожных размеров, чудесная сила удержала бы его во владении моей очаровательной учительницы, предотвратив всякую возможность выхода.
В последующие ночи я часто падал крепко спящим, причём он оставался полностью ею поглощённым, и когда пробуждался спустя несколько часов, то находил, что её сверхнеобычная сила удержания придавала ему твёрдость, хотя, казалось бы, он должен был сморщиться и превратиться в простой кусок рыхлой плоти. Вот и сейчас, придя в чувства, я обнаруживаю,