чем на суше, похоже. — Это Коста.

— Не заметит? — Да, это Эллада!

— Если мы тут быстро, то нет. — Отец хохотнул, послышалось чьё-то мычание. Словно взяли в рот конфету, говорить не могут, а хотят.

— Тогда не отвлекаемся! — Голос Косты неожиданно прозвучал над самым моим ухом. Я вздрогнул. Попался! Но нет, дальше пошло совершенно другое, заставившее меня пересмотреть многое в этой жизни. В особенности отношения мужчины и женщины.

— Тогда садись. — Мать не сказала, проворковала.

— А я хочу стоя. — Что Коста хочет стоя? Я вытянул голову в бок и замер.

Отец лежал на земле, заложив руку за голову, а Эллада, придерживая волосы, левой рукой, правой держала его за член, практически полностью исчезнувший в её рту. Коста стоял рядом, держал мою мать за плечи, а она закатывала кожицу на его члене, открывая чуть ли не фиолетовую головку. Моё сердце остановилось.

— Конфетка готова. — Мать лизнула её, обхватила губами головку.

— Ммммммм! — Коста неожиданно закинул голову, зажмурился. — Тебе, Пашка, повезло с женой.

— А тебе с твоей. — Отец мял грудь Эллады, кружочки сосков которой, действительно. были чуть не правильной формы, пальцами пробегал по округлости попки, исчезая между половинками. — Нам повезло с жёнами.

— Смена! — Мать оторвалась от члена Косты, улыбнулась. — Вторая смена!

В этот момент с яблони, к которой прислонился спиной Коста, поигрывая свои членом, на землю упало зелёное яблоко и покатилось к Элладе, уже оторвавшейся от члена отца.

— Прямо райский сад! — Усмехнулся Коста, обмениваясь поцелуем с женой.

— И плод. — Мать прошла настолько близко, что я даже почувствовал это незнакомый мне запах женщины — возбуждённой, желающей мужской ласки женщины. Максим напрягся, и я прямо почувствовал, как изнутри выскользнула маленькая капелька выступившая, тут же, на головке члена мутной точечкой. Максиму уже не нужна моя рука?

Они засмеялись, выворачивая мой низ наизнанку. Ещё минута и я бы взвыл, но мать, оторвавшись от отца, повернулась к нему спиной, присела, вылавливая рукой, заведённой между своих ног, член отца. Я затих, зажимая рвущийся стон от боли раздиравшей голову у Максима. Такое видеть близко, при ярком свете, что называется, протяни руку и вот она грудь матери, с набухшими сосками, воинственно торчавшими крупными виноградинами.

— А теперь. — Коста наклонил жену, которая ухватилась за ствол яблони, приподняла попку. — Мы в райском саду, райское наслаждение... — Он не договорил, а вогнал свой член в пизду, ожидавшую его прихода.

— Да! — Мать поймала член, стала тереть головкой себе между ног, как бы дразня отца. — Как, она тебя подготовила?

— Ты же видишь! — Отец ухватил мать за бёдра, с силой опустил её вниз, насаживая на член.

— О! — Она выпрямилась, задрожала. В ответ Эллада застонала, затрясла яблоню. Я только прикоснулся к своему члену, как он выбросил высоко в небо первую порцию спермы. Мой невольный шумный выдох завяз в стонах матери, которую отец подбрасывал на себе, резко выгибаясь и мелких охах Эллады, которую Коста упёр плечом в ствол яблони, не давая возможности никуда сдвинуться.

— Ты! — Эллада говорила между охами, отрывисто. — Меня. Совсем. Заебёшь!

— Давай! — Отец подсунул руку под мать, и она взвилась, громко запричитав. — Да, так! Так! — Максим выбросил вторую порцию спермы, уже под нажимом руки. Два раза через минуту? Для меня рекорд. Наверно, во мне столько спермы, что хватило бы не только на мать и Элладу. Мокрый Максим, покрывшись беловатой пеной, вновь стал толкать внутри неисчерпаемые резервуары, видя, что отец перевернул мать на спину, а она, дрожа, лихорадочно облизывает губы. Он вошёл в неё, даже не примиряясь. Просто уткнулся членов куда-то сверху, вызвав у неё вскрик, а потом скользнул вниз, рухнув на неё всем телом. Она, застонала, обхватила руками за плечи, завела ноги, пытаясь соединить их в замок. Как те борцы на татами, во время схватки. Новая волна ударила меня в голову. Я на четвереньках выполз из укрытия, прополз до тропинки и бросился вниз, к морю. Если бы меня увидел кто со стороны, то очень бы удивился. Голый подросток, с торчащим членом, весь в сперме, бежит сломя голову по тропе. Мда. Картина.

Море приняло меня, успокоило Максима, позволило мне смыть с себя всю приставшую сперму. Отдышавшись от увиденного, я забрался на камень, лежавший чуть в стороне, улёгся греться на солнце. Отсюда было видно всё, меня же только когда я сяду. Первыми пришли Коста и Эллада, которые проскользнув, плюхнулись в воду. Потом отец принёс мать на руках, аккуратно занеся её в воду. Я не появился, оставаясь лежать, находясь ещё там — в райском саду.

— Ты чего? — Отец нашёл меня, уцепился рукой за камень.

— Пап, а как понять, что женщина, ну, девочка — Я не знал, как сформулировать вопрос. — Ну, как сказать. Готова с тобой.

— Заняться любовью? — Отец усмехнулся залез на камень. — Это ты почувствуешь.

— А. — Сказал, вот. — Ну, да, как почувствуешь?

— Знаешь, мужчина понимает это. Он чувствует. Стоит один раз это почувствовать и всё. На всю жизнь. А вообще, женщина выдаёт себя глазами. В них всё написано. И тогда мужчина берёт женщину. Даже если она сначала будет сопротивляться. Или делает вид, что сопротивляется. Это так бывает. Ты это увидишь. Это не возможно не увидеть.

— А ты, когда с матерью? — Я не знал, как сказать. Ведь, я если начну говорить, то из меня польётся всё! Всё что я видел или додумал.

— И мать также. — Он усмехнулся. — Она же женщина.

— Ну, да. — Я почесал живот. — Я поеду домой. Хочу побыть один.

— Давай! — Отец соскользнул в воду. — Я матери скажу, что ты поехал домой готовиться к школе.

— Хорошо.

— Пап. — Я не знал, что я хотел бы сказать. Так как столько у меня вопросов к нему и матери, просто душат. — Скажи, а почему женщины изменяют мужчинам? Ну, они, вот, вроде с тобой, а потом уже с другим?

— По разному. — Он пожал плечами. — По разному. Надо смотреть, нужно больше информации. Что за мужчина, что за женщина. Какие у них отношения. Как что... А потом, мужчина владеет ситуацией.

***

В квартиру я ввалился сумрачный. Меня рвало изнутри желание. Такое дикое желание, что чуть не взвыл, когда кондуктор, девушка двадцати лет, уронив на пол монету, наклонилась, показав грудь, чуть прикрытую тканью лифчика. Мне захотелось снять всё с неё. Даже не снять — содрать, а потом войти в неё. Жёстко, властно. Так хотелось мне, а на самом деле Максиму.

Прохлада квартиры уронила мой жар, утащила на диван, куда я упал, сбросив всю одежду. Меня лихорадило, словно при высокой температуре, пробегал озноб, а в голове звучала фраза « и тогда мужчина берёт женщину». Но как понять? И как брать? Просто срывать одежду, валить на пол, разводить ноги и вперёд? Одни вопросы. Нет, вроде понятно, но вот как реально?

Я закрыл глаза и в сонном тумане стали мелькать яркие картинки, запечатлевшиеся в моей памяти. Райский сад, Эллада, Коста их лица, особенно лицо Косты, когда мать захватила его голову губами. А как отец постанывал под губками Эллады? И как она могла так глубоко заглотить член отца? Я мерил свой член линейкой,