когда Асхат уперся лбом в тонкую подушку, подсунул под мои ягодицы ладони и сильно сжал их, буквально впился пальцами, а потом принялся подбрасывать мою попку, с размаху насаживая мою измочаленную щелку на свой член. И я окунулась в бурный оргазм, захлебываясь в нем, словно в водовороте, извиваясь на задвинутом на недосягаемую глубину члене и теряя последние крохи соображения.

Когда сознание, сделав виток вокруг земного шара, сотрясаемого сладкими бурями, вернулось ко мне, приподнявшийся на руках Асхат медленно и осторожно имел меня глубокими неторопливыми движениями. Мне хотелось раствориться в его глазах и ублажать его всеми способами, которые он только выдумает. Я потянулась рукой и привлекла его к себе, чтобы насладиться его губами. Может я немного покраснела, потому что на какой-то миг стало неуютно от того, что мужчина наблюдал за моим животным оргазмом, от того, как я себя вела, наслаждаясь сладкими судорогами... И особенно от того, что он мог прочитать в моем взгляде любование собой и готовность делать снова и снова все, о чем он попросит. Но это был только краткий миг. Я так ему доверяла, моя благодарность была так велика, что я, с трудом оторвавшись от его губ, прошептала:
- Я сделаю все, что хочешь... Скажи, что я должна сделать?!

Я не знала, что он может придумать, ведь мой опыт ограничивался лишь последним часом, но я была уверена, что приму любое его решение с благодарностью.
- Я хочу взять тебя сзади.
- В попку? - испугалась я, немного пожалев о своих поспешных решениях.
- Нет...

Асхат повернул меня. Сначала я подумала, что он хочет поставить меня раком, и с радостью позволила бы ему иметь меня в этой позе, хотя самой еще хотелось наслаждаться его лицом, но в результате я оказалась на коленях перед стенкой купе, упираясь в него руками. Он встал сзади и вошел в меня, заставив закрыть от наслаждения и чувства единения глаза. Да между ног у меня все побаливало, но разве я могла отказать мужчине, который подарил мне такие неизведанные ранее эмоции? И сама прогнулась в спине, чтобы его член вошел в меня поглубже, не смотря на болезненные, пополам с приятными, ощущения.

Асхат наклонился, прижался ко мне грудью, его руки завладели моими грудями, а пальцы - сосками. Он имел меня медленно, но глубоко, вновь распаляя желание, целовал меня в шею, а я, закинув голову, терлась щечкой о его жесткие, пахнущие каким-то мужским шампунем волосы. И когда мужская рука скользнула по животу, миновала голенький лобок и оказалась на моих губках, между которыми двигался толстый поршень, я издала полустон впервые после оргазма.

Наши движения становились все размашистее, моя рука уже лежала поверх мужской руки, теребящей клитор и уголок половых губок. Я в свою очередь, двигаясь в унисон с мужчиной, сама насаживаясь на его член, когда он двигался в меня, тоже ласкала скользкий ствол пальчиками и мимоходом думала о том, что невозможно же так желать мужчину и мечтать снова о бурных резких движениях всего после десятка минут после предыдущего оргазма. Но мое тело, живущее своей жизнью, подмахивающее мужчине, ясно показывало мне, как я заблуждаюсь.
Удары мужчины становились все мощнее и резче. Я уже просто держалась за стенку руками, чтобы не упасть - мои колени иногда отрывались от койки, и в такие моменты я просто повисала на члене, загнанном в меня по самые яйца. Асхат рычал не переставая, а я только благодарно двигала попкой ему навстречу.

И вдруг он вышел из меня, и моя щелка ощутила себя брошенной и осиротевшей на мгновение, пока взрыкнувший Асхат не выпустил горячую обжигающую струю. Я почувствовала, как меня буквально заливает - попку, спину до самых лопаток, мокрую измочаленную дырочку. Я обернулась и удивленно ойкнула: одна из больших капель шлепнулась мне на щечку...

Тяжело дышащий Асхат наклонился и поцеловал меня в губы. Я с наслаждением ответила на легкий поцелуй, умирая от щемящей нежности к своему первому мужчине.

Потом Асхат поменял белье с красными пятнами - отличным доказательством на любой средневековой свадьбе, вытер мою спину и попку, и теперь сидел, накрыв бедра полотенцем, а я устроилась с ножками на свежем белье в его форменной железнодорожной рубашке... Потом мы снова пили чай, прикалываясь, шутя и смеясь над любыми не смешными в другой ситуации шутками и глупостями. Мы любовались друг другом, ощущая единение и убежденность, что ночь еще кончилась. Искорки в его глазах опасно разгорались, заставляя мое сердечко сладко замирать. Мы еще дурачились, когда между нами стала возникать новая напряженность, ничего общего не имеющая с неловкостью. Нас тянуло к друг другу, и мы поняли, что этот момент как раз очень подходит для того, чтобы снова ощутить такое в объятиях такое привлекательное тело партнера. Наши губы тотчас слились, а язык Асхата подверг нешуточной страстной атаке мой ротик, я только несколько несмело отвечала своим язычком, начиная находить вкус в таких поцелуях. Мужские руки были везде - то они трогали мои ягодицы, задирая полы рубашки, то ласкали грудь через ткань, пока Асхат не отстранился:
- Подожди! Нам надо подмыться, - он чуть смущенно улыбнулся, - твоя девственность оставила неизгладимые пока следы... Надевай босоножки, прокрадемся до туалета...

Асхат взял чайник, который только что кипел, и подошел к двери:
- Что, прямо так? - удивилась я, машинально проведя рукой вдоль тела, по-прежнему облаченного лишь в форменную рубашку, натянутую на грудях набухшими во время краткого поцелуя сосками.

Асхат развел руками, чуть опустил голову, с веселой усмешкой показывая, что на нем самом только одно полотенце, и открыл дверь:
- Я тебя позову, если никого нет, - последние слова он произнес уже из коридора.

Его приглушенный голос раздался через секунду:
- Вика-а...

Я с колотящимся сердечком осторожно выглянула за дверь. Было боязно очутиться вне надежных стен проводницкого купе в таком виде. Хотя, что нам, опытным бабам, которым пару часов назад посередине вагона залезали под маечку и расстегивали шортики, терять? С гибельным восторгом я скользнула к туалету и, залетев внутрь, быстренько захлопнула дверь. И наткнулась на насмешливый взгляд Асхата, обежавший мою фигурку.

Я застыла, как кролик перед удавом, потому что мне нужно было принимать гигиенические процедуры перед мужчиной. Только что мой ротик был наполнен его твердой плотью, потом я извивалась под ним с раздвинутыми ножками, но подмываться при нем?..

Асхат понял все правильно. Он привлек меня к себе и, покрывая легкими прикосновениями губ мое лицо, развернул и потеснил так, что вскоре я оказалась стоящей с раздвинутыми коленями над унитазом. Когда его рот владел моим, я сопротивляться не могла, и, не смотря на антураж и некоторую неловкость, я повиновалась его движениям.

А Асхат, почти не прерывая поцелуев, провернул пару раз в широкой ладони мыло, а затем принялся мыть меня между ног. Я сначала вздрогнула от неожиданности прикосновения, а потом покорно отдалась мужским пальцам. Сильная мужская рука скорее ласкала мою щелку, чем мыла, уверенно меня возбуждая. Непритязательность