и ушли.

Тарелки были железные, как и вилка, что присутствовала здесь в виде уменьшенной копии трезубца. На тарелках были морепродукты, но на одном девушка увидела порезанные дольками яблоки. Ещё в полулитровой железкой кружке имелась вода. Маша вздохнула и начала есть, ещё посмотрев на охранника, что стоял за её спиной и грубым взглядом смотрел только перед собой.

Максим был один, если не считать сопящего у стены Кости. Его слова о том, что он видел их в лесу, всё ещё звучали в голове Максима и наводили на воспоминания лесных событий. Максим заметил, что его яйца перестали болеть и увеличились раза в два, что, как он знал, давало возможность выработать больше спермы, потому член его иногда дёргался, пытаясь встать. Он пожалел, что Машу увели и некоторое время занял мысли раздумьями, куда увели его подругу.

Но вскоре мысли вернулись на секс. Скоро Максим уже не мог сопротивляться и член его встал. Парень начал его медленно надрачивать, но посмотрел на Костю и отдёрнул руку с члена. Нет, измученный всё так же спал лицом к стене, но лишняя пара глаз Максиму не была нужна...
– Измученный… мне б такие мучения… – шептал Максим, уходя в помещение туалета.

Там он уже начал дрочить не стесняясь. Он держал пенис в кулаке, который часто хлопал по яйцам, которые метались в стороны, что доставляло парню ещё удовольствие. Ласкать член ему пришлось долго, на что Максим удивился, вспоминая все прошлые разы мастурбации, когда через одну-две минуты сперма стреляла. Только наступал сладкий миг кончания, когда в голову ударила боль и повалила парня на пол…

Маша уже практически управилась с едой, когда в столовой показались ещё двое существ. Это были две женщины. Они подошли к охраннику и стали что-то ему говорить, а он отвечал коротко одну и ту же фразу. Женщины стали гладить его по доспехам, всё что-то нашёптывая и сторож, видимо, сдался. Маша подумала, что они сейчас уйдут, но сразу же посчитала себя дурой за то, что понадеялась на такую глупость.

Ушёл только охранник, прогрохав металлическими сапогами. А женщины обступили девушку с двух сторон и стали мять руками её груди. Этого Маша никак не ожидала и вздрогнула, а, когда существа стали целоваться, еда стала проситься обратно. Маша подумала, что эти две те же, кто издевался над Костей и оказалась права. А женщины, продолжая держать по одной руке на груди девушки, а вторыми лаская её плечики, стали опускаться головами к лицу Маши.

Существо, которое Костя нарёк Всадницей, попыталась поцеловать девушку в губы, но та отвернулась и поцелуй удался Лизунье. Её раздвоенный язык попытался протиснуться между сжатыми губами, но поняв, что так просто туда не попасть, надавила пальцами на челюсть Маши и её рот открылся. Хоть и всё это было до нежности мягким, Маше было противно. Лизунья закончила с поцелуем и её место заняла Всадница.

Когда и та получила нужное и отодвинула голову, девушка увидела, что женщины уже голые. Лизунья взяла руку Маши и положила на свою грудь, заставив гладить её, с другой рукой так же поступило второе существо. А сосочки грудей девушки оказались в их ртах и их ласкали язычки двумя концами, между ног Маша чувствовала две руки и пальчики слегка проникали в киску. Видимо, для существ прикосновение человека было таким же мягким и нежным, как для людей касания существ и, если бы Маша была лесбиянкой, ей бы это нравилось.

Лизунья скользила языком от сосочки по животу и замерла у киски человека. Девушка раздвинула ноги и чуть пододвинула к лицу существа щёлку, которую женщина начала покусывать губами и слегка вводить язычок внутрь. А Всадница выпрямилась и выперла к лицу Маши груди, девушка начала одну гладить, а по второй пришлось водить губами, погружать сосочек в рот и играть там языком. По крайней мере, Маше это было не очень противно, тем более в киске гулял язычок, возбуждая нервы.

Лизунья вынула из щёлки язык, вместо него подставила грудь и стала водить соском по киске. Маша впилась в другую грудь Всадницы, которая слегка постанывала и копалась пальцами в волосах девушки. Лизунья положила свободную руку человека между ног Всадницы и начала ей гладить, погружая указательный палец до упора, но дальше девушка продолжила сама.

Лизунья встала и в её сосок, которым водила в щёлке, впилась вторая женщина. Существа подняли девушку со стула и на нём устроилась Всадница, закинув ноги на стол, а между ними под рукой Лизуньи на колени опустилась Маша. Она смотрела на киску существа, выделяющеюся более синей кожей, и Лизунья подвигала её голову ближе. Еда подступала из желудка ко рту и Маша почувствовала, что сейчас она вырвется наружу…

Игорь на алтаре жидкой массы пришёл в сознание, откуда его выкинула головная боль. По краям его стояли два гиганта в щитах панциря, остальных тварей не было. Игорь сел и взгляд его прилип в мошонке, на которой красной полоской красовался свежий шов. Парня пробрала дрожь, но напитаться страхом он не успел, так как гиганты спихнули его на пол и потолкали вон из помещения.

Топая по коридорам, Игорь понял, что его возвращают в общую камеру. Этот путь он не старался запомнить и вообще не видел, что вокруг него. Всё внимание занимал шрам на мошонке и ощущение твёрдого предмета между яиц, что мешал нормально идти. Камень в стене ушёл вниз и Игоря втолкнули в замеру, проход за ним закрылся.

Обстановка предстала такая: Максим с Машей сидят в объятиях друг друга у стены, под другой стеной лежит Костя и улыбается, а на входе стоит Игорь с задумчивым видом.
– Маша отомстила за меня, – сказал Костя и хрипло посмеялся, но, поняв, что Игорь никак на него не реагирует, сделал лицо каменным и спросил: – Что случилось?
Игорь только прошёл к стене, откуда шёл свет и стал разглядывать у себя между ног, отодвигая член в сторону и щупая кончиками пальцев мошонку.
– Мне что-то приделали к яйцам, – сказал он.