стать уже почти друзьями, и мое присутствие ее вроде бы не напрягает. Да она и сама заставляет меня раздеваться и тянет за руку на кухню – поить чаем.
Пока Света заваривает чай и выбалтывает мне все последние новости своей юной жизни, я слушаю и разглядываю ее. Она стоит у плиты в коротеньком желтом домашнем халатике, голоногая, с подобранными хвостиком и слегка растрепанными светлыми локонами. Как цыпленочек, подумалось мне. Должен предупредить, что, хотя неясные тени желаний, вызванные уютной обстановкой и отсутствием помех, и проскальзывали непроизвольно по поверхности сознания, но специально я в тот момент еще ничего такого не загадывал.
Потом мы полчаса балуемся, так сказать, плюшками, я слушаю о трудной жизни тинэйджеров, о школе и досуге, о мальчиках и подружках, и всяком таком прочем, травлю анекдоты сам, рассказываю свежие городские ...сплетни (нюансы моей уже взрослой жизни юным существам пока что не интересны). Затем Света остается на кухне мыть посуду, а я отправляюсь в комнату и включаю телевизор, хожу из угла угол, перебирая разные мелочи, устраиваю короткий перекур на балконе (после чего обязательно глубоко дышу чистым воздухом и жую «Орбит», все ж таки девушка рядом). Света заканчивает с делами, и мы вместе продолжаем наш разговор, сидя рядом на диване перед телевизором.
Подол Светиного, и без того не длинного халатика поднимается еще выше, почти целиком открывая взгляду ее стройные и ровные ножки, по подростковому чуть худоватые в бедрах, с легким летним загаром. Уже не в первый раз отмечаю, что более взрослые красивые девушки и их ноги радуют глаза, возбуждают и манят; а такие вот хрупкие малолетки рождают в душе какое-то дополнительное чувство, сладкое и щемящее, хочется прижать их к себе покрепче и излить на них всю искреннюю нежность. Что-то подобное люди чувствуют к щенкам и котятам.
Наверное, к чисто мужскому влечению в таких случаях добавляется еще и спящий до поры, до времени в большинстве из нас отцовский инстинкт.
Через некоторое время я отлучаюсь в прихожую, чтобы достать кое-что из своей куртки, а, вернувшись, усаживаюсь прямо на полу (на паласе) перед Светой. Это открывает передо мной еще более потрясающий ракурс (обожаю этот сектор обзора!). Ножки Светы чуть-чуть расставлены. Почти сходясь в районе колен, далее их внутренние линии немного расходятся и, опять сходясь чуть выше, плавно уходят под край халатика.
Эти линии буквально притягивают взгляд, зовут за собой, словно обещая раскрыть некую тайну, одновременно дразнящую и деликатную. Чуть изменив позицию, я отодвигаю горизонт обзора, и вижу, как плавный изгиб девичьих бедер упирается в светлый холмик, маленький белый треугольничек, даже на взгляд мягкий и теплый – последнюю преграду перед сокровенным.
Ножки у Светы стройные и не полные – то, что надо! На мой вкус, если ноги у девушек чуть полноваты, то вот именно данный ракурс свою прелесть здорово теряет – слишком уж рано и плотно смыкаются у них бедра.
*****
Возможно, кто-то со мной и не согласится, но лично я убежден, что одежда при правильном ее использовании только добавляет девушкам эротичности. Так, даже легкое, но эстетичное приоткрытие интимных зон одетой девушки заставляет сознание затуманиваться намного сильнее, чем откровенное (без нужды в воображении) позирование в купальнике или даже в обнаженном виде:
– смелые позы, приоткрывающие на фоне деловой одежды красивое нижнее белье;
– светлые легкие платья, сквозь которые нарочито просвечивают стринги (или что-нибудь в этом роде) и грудки без бюстгальтера;
– ветер, неожиданно задирающий подолы девушек, и многое-многое другое.
Поэтому меня постоянно удивляет, и даже несколько раздражает стремление создателей большинства порнофильмов заставлять своих актеров по-быстрому раздеваться, чтобы потом выполнить стандартный и однообразный набор сексуальных упражнений (по-другому и не назовешь). По-моему, это просто скучно. Более тонкая игра с одеждой могла бы добавить множество щекочущих воображение деталей и поз, естественности и пикантности. Тем более что проявить-то некоторую фантазию им ничто не мешает, а исполнение большинства дополнительных элементов обошлось бы не так уж сложно и дорого.
Разумеется, к немногочисленным мастерам этого жанра мои претензии не относится.
*****
Возможно, через некоторое время Света замечает направление моего взгляда и немного смущается, так как меняет позу, положив ногу на ногу. Я же берусь за ступню ее ножки, лежащей сверху, и несколько раз покачиваю ее. Потом снимаю с нее пушистый тапочек и начинаю делать легкий массаж. Маленькие хрупкие пальчики, кажется, сожмешь чуть посильней, и сломаются (а ноготки-то на ножках накрашены – ах, ты, модница малолетняя!). Бока и верхняя часть стопы, подошва, пяточка, ахиллес. При этом я все время стараюсь разговаривать со Светой, чтобы ненароком не спугнуть ее. Она закрывает глаза и что-то мурлычет себе под нос. Поработав так с одной ногой, я своими руками меняю положение ее ног на противоположное, снимаю другой тапок и массирую вторую ступню. Света, похоже, немного прибалдела и совершенно не сопротивляется моим манипуляциям.
«Какие же у тебя ножки-то хорошенькие, как у модели, глаза радуются. Надо бы тебе их почаще на виду держать, а не прятать под длинными юбками и брюками», - говорю я Свете, приподняв обе ее ноги за пяточки и любуясь, распрямив их перед собой. Света смотрит на меня, потом пару секунд разглядывает свои ноги, чуть склонив голову набок, словно бы видит их впервые. При этом она благодарно и мягко улыбается, мой нехитрый комплимент явно греет ее еще неизбалованное юное сердечко.
Я чуть пододвигаюсь, ставлю обе Светины ножки себе на колени и продолжаю делать ей легкий массаж, продвигаясь постепенно все выше и выше. В принципе, можно было бы и поинтересоваться, а хочет ли она этого, но, главное-то, что я хочу, а если спросить, то может ведь и застесняться. Если же не понравится, то, полагаю, и сама скажет.
Впрочем, я ведь не наглею, а тружусь вполне добросовестно (разве что иногда делаю немного посторонние поглаживающие движения), физиономия у меня при этом не масленая, а самая что ни на есть доверительная, да и ушки ее разговорами загружать не забываю. К тому же, я до сих пор не вынашиваю каких-либо далеко идущих планов, а просто получаю удовольствие от текущего момента, и стараюсь поделиться им со Светой.
Длинные лодыжки, ровные и небольшие икры, немного островатые колени, нижняя часть бедер (выше пока не надо). Приподнимаю ее ноги за лодыжки, несколько раз встряхиваю их, чтобы посильнее расслабить, и опускаю на пол. Теперь Свете уже бессмысленно смущаться, что я могу видеть ее трусики, ласкать ножки или что-то подобное. Поздно. Очередной этап интимного сближения пройден.
Я снова сажусь рядом со Светой на диван, а она, немного осмелев, просит еще и плечи ей помассировать. Ну, что ж, малая, сама напросилась! Разминаю пальцы, упираюсь для удобства в подлокотник дивана, пододвигаю Свету спиной поближе к себе и приступаю. Массаж-то он, конечно, массаж, только вот несколько специфический. Когда-то одна