по части ухаживания за моей женой.
- Да и ваша тоже не из последних в нашем гарнизоне. Недаром по ней все мужики сохнут, - услужливо ответил офицер.
- И ты тоже?- «пуля» угодила прямо ему в лоб.
- Я тоже не исключение. Грешен. Но, похоже, она меня не замечает, - в голосе Александра послышалась откровенно-горькая нотка.
- Что же так?! Внимание такой женщины, как моя жена, надо заслужить. Таких, как Люси, надо сразу брать на абордаж, а не терять время на длительную осаду, которую подобные красотки расценивают, как нерешительность.
- А вы не вызовете меня на дуэль?
- Полноте, Касинский! Дуэли в наше время – такой архаизм…
- Николай Иванович! Вы замечательный человек. Спасибо…
- Стоп! Имею встречный вопрос. Как ты смотришь на то, если я сегодня слегка приголублю твою Натали?
- Положительно, - быстро ответил он, словно давно ждал этого вопроса.
- И не будешь ревновать?
- Как можно ревновать жену к своему начальнику?! Я буду только рад…
- Чему же?
- Не равнозначному обмену. Люси – супер-леди, а Натаха, по сравнению с ней, просто деревенская серая птичка…
Мы ударили по рукам, договорившись на эту ночь поменяться женами. Но как это сделать на практике я представлял себе довольно-таки смутно.

Пока мы с Александром курили на балконе и рисовали свои сексуальные планы, наши верные боевые подруги уже накрыли в зале шикарный стол. Чего тут только не было?! Разве что птичьего молока. Мы быстро уселись: я рядом с Наташей, плотно прижавшись своим бедром к ее теплому бедрышку, ну, а Люси, которая никогда ни с кем не церемонилась в осуществлении своих самых смелых сексуальных планов, просто уселась к гостю на колени. При этом она так задрала свою полупрозрачную тунику, что мы могли свободно обозревать самое секретное место на ее теле. Я от неожиданности икнул, а Наташа от удивления открыла рот и минуты три не могла его закрыть. Видимо, наше недоумение было настолько выразительным, что Александр довольно ухмыльнулся, а моя жена высокомерно посмотрела на нас, словно на каких-то провинциалов, впервые приехавших в Москву. Ее вид был таким вызывающим, что не ответить на это было бы просто грехом. Я тут же решил исправить ошибку, повернулся к Наташе, которая не могла оторвать взгляда от красавицы напротив, и прошептал ей на ухо.
- Наташ. Ты выглядишь провинциалкой…
- Почему? – едва прошептала он, повернув ко мне лицо все еще с округлыми глазами.
- На тебе слишком много одежды. Глянь на Люси. Она почти голая…
- Мне тоже можно раздеться?- Наташа с надеждой глянула прямо в глаза мужа.
- Не можно, а нужно, - сдавленным голосом произнес Касинский, стараясь расстегнуть ширинку прямо под голыми ягодицами моей жены. Люси, чувствуя его старания, то и дело мешала ему, ерзая на его коленях, явно растягивая этот обворожительный сексуальный процесс. Наташе, видимо, надоело корчить из себя целку, она встала и повернулась ко мне спиной.
- Расстегни, - обратилась она ко мне на ты, подставляя спину.
- Я торопливо исполнил ее желание, боясь, что она вдруг передумает. Но девочка уже стала играть ва банк. Она быстро, через голову, стянула с себя платье, оставшись в красном лифчике и модных такого же цвета шортиках.
- Это уже теплее,- заметил Касинский, наконец, расстегнув ширинку.
Не поняв, что он имел ввиду, я прислонил к себе Натали, сидящую на моих коленях, и шепнул ей на ухо:
- Будь внимательной. Сейчас он вставит ей свой хобот…
- И она позволит? – недоверчиво повела бровью Наталья.
- А с чего это она так ерзает на нем? Видишь, как он возбудился, даже лицо вспухло от натуги, - хихикнул я.
- Да. Достается же ему, бедному, - с ноткой грусти в голосе вздохнула Наташа и, обхватив мою шею своими мягкими, теплыми ладошками, притянула мою голову к своему лицу. Поцелуй был мягким, долгим, сладостным…
…Мы подняли рюмки с коньяком, а женщины фужеры с шампанским.
- За милых и прекрасных дам!- мужчины встали, раздался звон хрусталя рюмок с коньяком и фужеров с шампанским. Заев первый тост икрой, Наташа снова потянулась ко мне и присосалась к моим губам.
- Не то целуешь, - раздался язвительный смешок изо рта дамы, сидящей напротив.
- А что надо?- еле перевела дух моя партнерша, оторвавшись от моих губ.
- Французы говорят: «Чем выше интеллект, тем ниже поцелуи», - многозначительно заметил Касинский, подняв тунику до поясницы моей жены. Мне показалось, что он уже был полностью готов приступить к работе…
- Согласна. У меня интеллект всего на уровне средней школы, но это не значит, что я не люблю целовать там, и мне очень нравится, когда и меня там целуют…
- Так покажи нам это, девочка,- шепнул я ей на ушко.
- С удовольствием, - она легонько ущипнула меня своими маленькими пальчиками за кончик носа и поехала вниз. Оказавшись под столом, она быстро сняла шортики и лифчик, оказавшись совсем голенькой. В комнате было жарко, и ее наготе не угрожала простуда. Она встала на колени, просительно глянула прямо мне в глаза, словно вымаливала разрешение. Я небрежно кивнул. Она тут же стала торопливо снимать с меня брюки и трусы. Теперь я был в роли кавалера без штанов. Член, конечно, уже стоял столбом. Когда ее маленькие губки стали наезжать на него, то мне показалось, что открываются врата рая, до того они были нежными и мягкими. Но Натали не ограничилась обычными поступательно-возвратными движениями классического минета, хотя и заглатывала моего двадцатисантиметрового «Малыша» до самого отказа. В ее движениях чувствовалась натренированность профессионалки, несмотря на столь молодой возраст. Одно из ее движений (уверен, что ее изобретение), заключалось в том, что иногда она замирала, сомкнув губы на головке «Малыша», оголив ее до самого отказа, совершая при сем вращательные движения головой то в правую сторону, то в левую. Такую сладкую пытку мой «Дружок» терпел минут пять, а потом разразился бурными слезами в ее жадно раскрытый ротик, попутно забрызгивая щеки, глаза и рот. Наташа тут же прекратила свою работу, вынырнула из под стола, демонстрируя всем свое лицо, закапанное спермой.
- Браво, Натали!- захлопала в ладоши моя женушка, уютно расположившаяся на члене Алексея и слегка приподнимающая и опускающая свою опьяняющую попу. Алексей держал ее обеими руками за тонкую талию, то приподнимая, то опуская, обеспечивая равномерность и замедленность движений. Чувствовалось, что такие движения им было совершать не в новинку, так как никаких сбоев в механике процесса не было.
- Да. Столь юное создание, признаюсь, удивило меня своей квалифицированность в работе, - сказал я, заваливая девушку на спину и целуя ее в закапанные губы, заодно умывая прелестное личико кончиком языка.
- У меня были хорошие учители в этом деле,- привстала Наташи, протянув правую руку к блюду с бутербродами с икрой, а левой похлопывая по своей прелестной микрощелке, едва припорошенной вокруг редкими черными волосиками.
И тут она рассказала свою историю, которую мы выслушали, раскрыв рты от удивления . Дело было в том, что мать Наташи, молодая женщина необыкновенной красоты, была замужем за героем-подводником, погибшем в одном из дальних походов своей субмарины. Двадцатисемилетняя