стиснутая черными самцами с двух сторон.

— Оооо! Слишком большой... Нет! Неееет...

На мгновение ей захотелось прекратить всё это, но вместе с болью, почти тут же пришло и удовольствие.

Магута усилил напор и молодая женщина со смешенным чувством ужаса и восторга ощутила, как вторгшийся в неё орган медленно, но верно продвигается всё дальше и дальше. Вагина Юлии была расперта до предела, каким-то невероятным, непостижимым образом негр проник в её лоно, да так глубоко, что достал до самой матки. А затем, он начал двигаться. Не спеша и плавно, умело, не желая причинить травму. И вместе с тем, казалось, что её picse под этим напором вот-вот лопнет.

Юлия просто обалдела! Она была растеряна и ошеломлена. Как правило, она сама решала, как будет всё происходить в постели. Элатию позволялись некоторые вольности и проявление инициативы, но никогда, ни он, ни она не забывали, кто есть раб, а кто хозяин. Сейчас же, её перли сзади и в рот, как последнюю уличную шлюху, купленную за пару медяков!

Она задыхалась, мычала, жадно хватала воздух и истекала слюной. В те мгновения, когда член выходил из её рта, римлянка издавала хриплые и бессвязные возгласы. Но в то же время, она не могла обманывать себя. Ей это нравилось. Её возбуждало такое обращение. Вот чего она жаждала! Быть униженной, поиметой, словно бесправная рабыня!

Зумга, начал впихивать ей в рот свои яйца. Она, издавая стоны и хрипы облизывала их языком, тыкалась в них носом, вбирая в себя их терпкий, мускусный запах. Придерживая свой член за основание, негр принялся ещё и шлепать им по мокрому от слез и слюны лицу молодой римлянки. По губам, по щекам, по подбородку. Шлепки эти были громкие и увесистые. Никто и никогда ещё не проделывал ней такой возбуждающей и унизительной процедуры.

А Магута совокуплялся с Юлией, двигаясь все быстрее и быстрее. Он намотал её волосы на кулак и время от времени грубыми рывками оттягивал голову женщины назад, низ его живота громко шлепал по её мокрым, скользким ягодицам. Член его нырял взад-вперёд уже легче, хотя и был, так плотно стиснут влагалищем, что всякое его движение казалось вообще немыслимым.

Эта сладкая пытка продолжалась долгие минуты. А затем, негры поменялись местами. Член Магуты заскользил в разинутом рту Юлии, а Зумга начал совокупляться с римлянкой. Фаллос его, вошёл намного легче, чем у товарища и не удивительно, вход во влагалище Юлии уже был распёрт до предела. Чередуя то медленные, то быстрые толчки, то глубокое, то малое проникновение в вагину, чернокожий раб довёл римлянку до оргазма, потрясающего по своей силе и продолжительности. Она хрипло закричала и забилась всем телом, бедра её подергивались короткими судорогами, влагалище бешено пульсировало. Ну а затем, не смотря на размеры, член Зумги был вытолкнут, и из мокрого отверстия Юлии с силой ударила струя вагинальной жидкости. Ноги госпожи подогнулись, она едва не упала, но вовремя была подхвачена крепкими руками.

И брошена на топчан.

Зарычав, Магута навалился на неё сверху. Рывком раздвинул ноги молодой женщине и начал совокупляться с ней, при том, что она всё ещё кричала и стонала и билась в сладком приступе продолжающегося оргазма. Зумга пристроился над лицом римлянки, дрочил свой член и шлёпал мокрыми яйцами ей по губам.

С этой минуты оргазм у Юлии не прекращался, он лишь иногда стихал, но затем вновь набирал силу. Негры, казалось, не знали усталости. После Магуты на неё лег Зумга. Потом, снова был Магута. Так, меняясь, они сношались с молодой римлянкой в течении получаса. Она совершенно обалдела, казалось, потеряла всякое соображение, превратилась в ненасытную похотливую самку. Эти черные, взмокшие от пота самцы сводили римлянку с ума, доводили её до исступленного состояния.

Но это было ещё не всё, чем они смогли удивить и покорить белую госпожу. Всю растрепанную, неоднократно поиметую, взмокшую от пота Юлию Зумга натянул на свой член, лежа спиной на топчане. Молодая женщина сидела сверху, к лицу Зумги спиной. Ноги её были широко раздвинуты. Хватая ртом воздух, встряхивая мокрыми волосами, она насаживалась на вожделенный черный фаллос сильными резкими толчками. Глянцево блестя, весь липкий и мокрый член с чавканьем нырял в распёртое отверстие влагалища, едва ли не по самые яйца.

Магута немного подрочил, стоя перед парочкой, а затем, взобравшись на топчан наклонился. Он заставил Юлию отклониться назад, почти лечь спиной на напарника. Затем, присев, принялся втискивать член в picse римлянки. Казалось невероятным, что влагалище, уже занятое одним фаллосом способно принять в себя и второй. Юлия завизжала, когда дубина Магуты, преодолев сопротивление, начало входить внутрь.

— О боги! Вы порвёте меня! Нет!

Всё происходящее, казалось ей не реальным, галлюцинацией или сном. Два негра одновременно совокуплялись с ней! Два черных, глянцево блестящих ствола вонзались в её мокрую пульсирующую дырочку со смачным чавканьем. Магута мял её груди руками, шлепал по ним ладонями, теребил пальцами набрякшие соски.

Оргазм, последовавший вскоре довёл Юлию до полуобморочного состояния. В ушах был звон, сердце бешено колотилось в груди, глаза сверкали, а из груди рвался долгий и безудержный крик.

Первым из рабов начал кончать Магута. Издавая глухие стоны, он выдернул член из влагалища римлянки и поднявшись в полный рост, раз за разом начал выплёскивать сперму на лицо Юлии. Густое, солоноватое семя растеклось по её губам, попало в рот на язык. Одна струя окатила левую щёку, другую негр направил римлянке на переносицу и оттуда сперма растеклась вниз по лицу. Зумга же, начал опорожнять яйца во влагалище госпожи. Она чувствовала, с какой силой бьёт его горячее семя и наполняет её до отказа.

Когда в комнату вернулся Ксаниф, он застал Юлию, лежавшую без сил на топчане. Рядом с ней с полуобвисшими мокрыми членами сидели негры.

— Ну как госпожа вам эти двое?

Юлия приподнялась на одном локте и посмотрела на торговца осоловевшими глазами. Жирное, густое молозиво спермы, сплошь покрывало её губы и подбородок, тянулось вниз липкими нитями. Семенем было измазано почти всё её лицо. Блестящие следы потеков виднелись всюду: на ляжках и бедрах, на животе и больших упругих грудях. Промежность госпожи, тоже была вся в сперме. Не иначе один из негров излился в неё. Ксаниф покачал головой. Как бы, не было это опасно. Если родиться черный ребенок... А впрочем, это дело самой Юлии так рисковать и позволять рабам наполнять своё лоно их семенем.

Не без труда разлепив губы, Юлия промурлыкала:

— Они мне подойдут.

— О! Они смогли угадать твои желания?

— Полностью. О том, как мне бы хотелось, я и сама не подозревала. Ну, может быть немного, где-то в глубине души. Эти двое раскрыли меня.

— Так, стало быть, этих негров берёте, госпожа.

Она кивнула, затем, начала размазывать сперму по щекам, а ту, что была на губах собирать пальцами и отправлять в рот.

— Вот что, Ксаниф, рабы порвали мою нижнюю одежду. Так уж получилось. Найди-ка мне что-нибудь на замену.

* * *

Амфитеатр выл и ревел от восторга. Толпы зрителей — чудовищно огромное человеческое