на «дарителя», так как я родился на следующий день после них. Этот факт резко поменял моё отношение к сути спора. Я так сильно и страстно хотел, наконец, попробовать настоящий секс и вогнать свой ствол в какую-нибудь влажную щелочку, что наплевав на достаточно правильные мнения и рассуждения, перешёл на другую сторону. Сменил сторону баррикады и Николай, который, удивившись моему поступку и вычисляя логически мои мотивы, вдруг, сам понял, что является следующим кандидатом, так как у него день рождения вместе со мной. И хоть у него уже был сексуальный опыт, но он был просто влюблён в Катю, и мечтал поиметь её.
Решение было принято голосованием и подавляющим большинством голосов, детдомовская братия согласилась с продолжением традиции. День был определён и тут же стали искать «дарителей подарка». Мы с Николаем сделали вид, что тоже активно принимаем участие в вычислении дат рождений и очень талантливо разыграли удивление и смущение, когда выяснилось очевидное, что именно мы «осчастливим» девушек. Я, если честно, ожидал, что меня, как «приходящего», спишут, но мне, всё же, определили Татьяну. Я уже потом додумал, почему так получилось. По-видимому, более опытные парни посчитали, что дело-то пахнет керосином и можно получить срок, если всё получиться плохо, да и к тому же, большинство из них, были в отношениях и их половинкам, совсем бы не понравилось их участие в исполнении традиции. Николай тоже ликовал от счастья. По нашим довольным лицам было понятно, что даже под страхом смертной казни мы уже не откажемся от своих намерений.
Так как данное традиционное действо было не совсем добровольным, все решили, что это будет большой тайной. А для оказания нам с Николаем помощи и поддержке в принудительном овладении девичьими телами, была подобрана группа захвата из здоровых и сильных парней. Эти ребята, должны были подавить сопротивление девочек, удалить на безопасное расстояние воспитателя, оказать нам с Николаем практическую помощь при необходимости. Решили, что исполнение традиции будет проходить в комнате отдыха, где есть удобный диван, и кроме того, комната расположена в дальнем крыле и туда редко кто заходит из воспитателей.
Начался двух недельный томительный период сладкого ожидания. Сидя на уроках, я постоянно глазел на Таню, рассматривая её точёную фигурку, красивое личико, стройные ножки и представлял, как я уже скоро, буду обладать этим телом, наслаждаться её пещеркой, целовать её в губы, впиваясь языком. Я так часто думал об этом, что моя постоянная эрекция доводила меня до болей в паху. Мои трусы были всегда влажными от выступающей из моего члена смазки. Я ужасно хотел сбросить напряжение руками, но решил для себя, что поберегу момент сладострастной разрядки до дня рождения. Тем же занимался и Николай, только в отношении Кати. Катя, в отличие от Тани, довольно быстро заметила, что что-то не так и стала искать логическое объяснение происходящему. Почему так поменялось вдруг отношение девочек, почему парни так странно смотрят на неё и её сестру и ехидно улыбаются, почему при встрече, некоторые, говорят странные фразы, используя обратный отсчёт.
В общем, дурацкие игры и мстительные улыбки оказали своё действие, и сёстры узнали о готовящемся на их день рождение, подарке. Естественно, он им очень не понравился и даже напугал. Они пошли жаловаться директору. Но её не было на месте, так как ушла в отпуск, а её обязанности исполнял заместитель, строгий и даже злой мужик. Хоть девочки и боялись его, но страх пред изнасилованием, был сильнее. Так уж получилось, что я как раз проходил мимо директорской, когда туда зашли сёстры, и, подозревая, что что-то произошло, прильнул ухом к двери. Я услышал, как Катя, сбивчиво и с паузами на плачь, рассказала о готовящейся экзекуции и просила помочь. Наш заместитель директора, Сергеич, слушал молча. В отличие от девочек я знал, что он сам бывший воспитанник нашего детского дома, а его жена, тоже, и что их отношения начались именно с исполнения этой традиции. Видимо вспомнив прошлое, имея свой взгляд на ситуацию, Сергеич сказал, что он ничего не может сделать, так как это святая для всех обитателей детдома, традиция. Сказал, что именно благодаря ей, он полюбил свою жену и живёт с ней уже много лет в любви и согласии, что много девочек прошли через это, и все в последствии были счастливы. Катя попыталась настоять на своём и просила оградить их от данной традиции, на что Сергеич, видимо обозлившись (он терпеть не мог ноющих детей) сказал, что бы они шли и готовили свои целки к х. ям. Вот так прямо и с матом и сказал. Времена тогда были лихие, особого контроля за руководством детских домов не было, так же как и средств на их содержание, на такие маленькие зарплаты никто нормальный не шёл, вот и работали в таких учреждениях не очень социально положительные люди, хотя были и исключения.
Я еле успел отскочить от двери, как оттуда, с рёвом выскочили сестрёнки и побежали по коридору. Я, желая узнать, куда они устремились, побежал осторожно за ними. Девочки спустились в цокольный этаж, где у нас была столовая и медицинский пункт, и забежали к фельдшеру тёте Наташе. Тётя Наташа, это наша добрая «мама», она всегда радовалась нам, старалась чем-то помочь, всегда готова была выслушать. Вот и сейчас, вбежавшие в слезах к ней девочки, выложили свою историю и просили помочь. Дверь мед. пункта была с большими стёклами, и поэтому, мне было всё хорошо слышно, даже не прислушиваясь.
Тётя Наташа задала несколько вопросов и, услышав, что девочки уже жаловались Сергеичу и, узнав его ответ, сказала сёстрам, что она сможет только немного помочь им. Девочки спросили, чем и как, а тётя Наташа ответила, что пойти против Сергеича и вековой традиции она не может, так как для этого надо обращаться в милицию, писать заиления, что будет разбирательство, а так как в милиции все знают Сергеича (он был бывшим начальником розыска, и работал в детском доме, выйдя на пенсию), то пострадает она и сами девочки. Она сказала, что не хочет терять работу и накликивать на себя и девочек большие неприятности, тем более, как пояснила она, что в самой традиции ничего противоестественного нет, что все девочки, рано или поздно становятся женщинами. Она сказала, что поговорит с мальчиками, узнает, кто выбран, и попросит их сделать всё аккуратно и безопасно для них, а им самим, посоветовала, морально подготовится. Она сказала, что первый раз всегда больно, и чем больше противишься, тем больнее, и лучше, когда сама отдаёшь себя, подставляешь и направляешь. Данное откровение тёти Наташи стало шокирующим для девушек, они вышли из мед. пункта с понурыми головами и я услышал, как Катя сказала Тане, что завтра они сбегут.
Я тут же рассказал о случившимся, и о намерениях сестёр нашим парням и девчонкам. Мы приняли решение, не сводить с глаз с сестёр и пресекать даже малейшие попытки к бегству, установили круглосуточное дежурство. Девочки и правда, пытались несколько раз выйти под благовидными предлогами за территорию детского дома, но их всегда, насильно возвращала группа захвата.