Но развивать эту тему я не стал, так как ясно было, что девушка боится откровенности.

Чу вернулась минут через двадцать уже просто никакая от усталости. Похоже, её саму едва не хватил солнечный удар. Я указал ей на двери душевой:
- Быстро в душ смой с себя усталость. Там есть шампунь и полотенца, пользуйся и не стесняйся.
Она молча кивнула и поплелась мыться. Пока она смывала с себя грязь и пот, я заканчивал сервировку стола. Чу вышла минут через десять, с мокрыми волосами и завёрнутая в полотенце поперёк талии. Вообще-то я просто предлагал ей вытереться этим полотенцем… хотя так даже лучше. Она села напротив меня, но стыдливо заложила ногу за ногу, так что самого интересного я не смог увидеть.

Девушка молча взяла протянутый мной бокал красного вина. Мы выпили за знакомство. Потом ещё один бокал за «товарища Ким Чем Ына, великого и мудрого руководителя корейского народа» (тост предложил не я, но мне было глубоко фиолетового за что пить). От третьего тоста Чу попыталась отказаться, сославшись на то, что «ей ещё работать». Но я сказал, что чётное число тостов бывает только на похоронах, и мы выпили «за прекрасную представительницу корейского народа».

Конечно, я откровенно флиртовал и пробовал разные подходы к красивой и необычной девушке. Я чувствовал, что существующие запреты и ограничения рушатся один за другим, это придавало мне смелости. Но мне банально не хватило времени. Взглянув на часы на стене, Чу сослалась на необходимость продолжения работы и собралась уходить.
- Посиди ещё хотя бы пол часика! Своим скажешь, что закрыто было, и ты долго не могла набрать воды!

Но девушка была непреклонной и отказалась обманывать доверивший ей ответственное поручение коллектив.
- Ну, может тогда после твоей работы вместе сходим в кино? – предложил я, но и на это Чу ответила категорическим отказом.

Её долго не было. А потом минут через сорок вместо Чу с вёдрами припёрся какой-то лысый тип лет примерно тридцати пяти с хитрыми буравящими глазками. Без разрешения войдя в мой офис, он внимательно осмотрел помещение, долго рассматривал стол, на котором ещё стояли свидетельства нашего пиршества, и проговорил:
- Я Ким Бу Нонг, старший руководитель строительной бригады. Хотел выяснить, что здесь случилось, и почему вы мешаете нашей работе?
- Я мешаю??? – искренне возмутился я . – Да я уже час назад закончил свою работу, но не закрываю офис только потому, что ваша девушка Чу сюда за водой ходит!
- Кстати по поводу Чу, - словно не заметив моей вспышки гнева, продолжил мужик. – Зачем вы спаиваете мою сотрудницу?
- Да не спаиваю я, - несколько сбавил я тон. – У меня был обед, и я из вежливости предложил ей присоединиться. Просто хотел поближе познакомиться с симпатичной девушкой.
- И как? Удалось познакомиться? – с въедливостью инквизитора стал копать мой собеседник.
- Едва-едва, - признался я. – Чу слишком стеснительная. Вино лишь пригубила, о себе ничего не говорила, обедать отказалась, сославшись на необходимость работы. Даже в кино после работы отказалась сходить… А Чу, согласитесь, интересная девушка, я искренне хотел с ней познакомиться.

Ким Бу Нонг кивнул, соглашаясь с моим мнением о кореянке. Я обратил внимание, что взгляд корейца очень надолго задержался на шкафчике у стены. Там за стеклом был мини-бар, и стояли разные бутылки. Повинуясь внезапному порыву, я подошёл к бару и достал бутылку виски «Jameson».
- Может, выпьем за знакомство? – предложил я. – Закусь найдётся.
- Не откажусь, - тут же сел за столик Ким.

Он крикнул что-то по-корейски, и в комнату из коридора зашла явно напуганная Чу. Девушка молча взяла вёдра и направилась их набирать. Мы выпили с корейцем по стопочке и пождали, когда девушка уйдёт относить воду рабочим.
- Собственно, я не против отпустить её в кино, - проговорил Ким Бу Нонг. – Но наша бригада приехала сюда работать, а не развлекаться. Боюсь, что у Чу не найдётся приличного платья, в котором она могла бы пойти в кино. К тому же её смена заканчивается только в восемь часов вечера. Даже если я ей выдам сегодня после смены зарплату за проработанные дни, она не успеет купить себе наряд, так как магазины
уже будут закрыты…
- И? Какие остаются варианты? – спросил я, разливая ещё виски.

Ким выпил, задумчиво повертел пустой стакан в руке и красноречиво поставил передо мной. Я снова наполнил, ожидая ответа.
- Я могу её отпустить пораньше, - согласился кореец. – Но каждый рабочий у меня на счету. Каждый день за каждого находящегося у меня рабочего я должен перечислять на Родину часть заработанных денег.
- И сколько, если не секрет, стоит рабочий день Чу? – спросил я «в лоб», придвигая собеседнику колбасную нарезку, чтобы он закусил.
- Четыреста пятьдесят рублей, - сообщил мне Ким. – Сто пятьдесят положено девушке, триста я отчисляю в Корею.

Я молча достал купюру в пятьсот рублей и положил на стол. Но кореец деньги не взял. Вместо этого он сам уже разлил ещё виски и проговорил:
- Если Чу будет развлекаться, то за неё больше придётся работать остальным. К тому же возникнет недовольство – почему вдруг все работают, а она отдыхает… Да и после кино девушка ляжет спать поздно и не сможет работать завтра в полную силу… А если вы ещё пить с ней будете, то она вообще не сможет завтра полноценно работать, и целый день пропадёт…

Я положил поверх пятисотенной купюры другую, уже тысячерублёвую. Ким медленно потянулся и забрал себе деньги.
- Вот это уже другой разговор! – улыбнулся он. – Но если тебе действительно понравилась Чу, я могу отпустить её на несколько дней… и даже ночей… Мне так даже проще будет – скажу, что послал её на другой участок. Но это уже совсем другие деньги.

Я вытащил пятитысячную купюру и положил на стол. Ким мгновенно сграбастал бумажку и встал из-за стола, забирая с собой недопитую бутылку:
- Чу твоя на неделю. Делай с ней что хочешь. Но чтобы в следующую среду утром она была снова на работе!
- А… если она не захочет? – задал я логичный вопрос.
- Да ты просто намекни ей, что если она будет послушной, то ты можешь взять её в жёны и перевезти в Россию. Просто намекни и увидишь сам. Или скажи, что в случае неподчинения ты пожалуешься её бригадиру, то есть мне. Это будет ещё более действенно. А хотя вот и она сама, давай я сам ей скажу!
Действительно, в офис вошла Чу с двумя пустыми вёдрами. Ким окликнул её и что-то сказал по-корейски. Девушка остановилась и гневно возразила. На что Ким выдал ей гневно длинную непонятную тираду. А потом, когда девушка кивнула, что-то ей приказал.

Чу расстегнула пуговицы на своей грязной заляпанной известью робе и, разведя в стороны полы рабочей одежды, показала, что под грубой спецовкой у неё нет никакой другой одежды. Ким опять что-то приказал. Девушка подпрыгнула пару раз, покачав сиськами. Очень, кстати, аппетитными и притягивающими мужской взгляд.
- Ну что, сумел я убедить тебя, что непослушания не будет? – обратился Ким ко мне, но я промолчал, слишком потрясённый происходящим.

Однако Ким воспринял моё молчание иначе, как недоверие. Он резко что-то приказал девушке, и та поспешно трясущимися руками