очередное удовольствие дрекол такое соблазнительное надавливание, что быстро воспламеняет его и побуждает возобновить усилия. Мисс Ивлин сама чрезмерно любовно возбуждена, и вот мы снова мчимся по восхитительной любовной стезе - чтобы кончить, как обычно, в смерти подобном обмороке насыщенной страсти. А когда приходим в себя, моя любимая учительница, нежно обнимая меня и вздымая глаза к небесам, произносит:
- О, дорогой мой любимый мальчик! Ну и заставили же вы меня претерпеть поначалу. Это было ужасно! Но потом я побывала на небесах! О, как же мне не любить и не обожать вас?.. Но нам следует подняться, мой Чарли, иначе нас могут обнаружить. Мы же, надо сказать, и так подвергли себя сильному риску, ведь дверь же не заперта.

Я приподнимаюсь, чтобы вынуть свой дрекол из её неприятно пыхнувшей мне в нос пизды, которая там его так сильно сдавила, что, кажется, будто ей с ним жалко расставаться. И нахожу, что он весь в крови.
- Погодите, Чарли, дайте мне вытереть его косынкой, а то как бы потом не замаралась ваша рубашка.
Сделав это, она сворачивает косынку и помещает у себя за пазухой, сказав:
- Я буду хранить эту драгоценную реликвию, как память о жертве, которую принесла вам, моему любимому мальчику. Ах! Чарли, вы ещё не можете понять значимость той жертвы и риска быть погубленной, на которые я пошла ради вас. Я люблю вас, как никогда не любила никого прежде или смогу когда-нибудь полюбить снова. Моя честь и счастье находятся теперь в ваших руках и полностью зависят от вашей осмотрительности. Будьте осторожны, чтобы ни в коем случае не выставлять напоказ какую бы то ни было бесцеремонность в своём поведении по отношению ко мне. О том, что произошло, я надеюсь, вы никому не вздумаете рассказывать?

Можно с готовностью предположить, что я даю ей всяческие уверения и говорю:
- Я так ценю вашу любовь и так благодарен за восторженное счастье,.. за то, что вы преподали мне, как получать удовольствие, что было бы предательством допустить с моей стороны какую-либо неосмотрительность. Ручаюсь за это головой.
Она нежно обнимает меня и велит немедленно идти в сад:
- После всего, что случилось, мне крайне необходимо немного отдохнуть.
- И когда мы снова встретимся?
- Когда будем кушать..
- Как пожелаете, - повинуюсь я, полный сладких воспоминаний об острых наслаждениях, которые она доставила мне, и уже стремящийся возобновить восхитительный союз наших душ и тел во время послеполуденных школьных занятий.

Мисс Ивлин, правда, к своему второму завтраку не спускается, попросив принести ей чего-нибудь наверх в комнату. Однако в два часа, как обычно, присоединяется ко мне в классной комнате. Выглядит она очень бледной, но нежно обнимает меня и вообще ведёт себя довольно игриво, интересуется:
- Я вам всё ещё внушаю любовь?
Конечно, я немедленно возбуждаюсь и становлюсь весьма предприимчивым. Но она мягко отстраняет меня и просит:
- Оставьте меня на сегодня в покое, так как я чувствую себя не просто усталой, - у меня всё болит, а потому не плохо бы было как следует отдохнуть.
Я продолжаю усердствовать:
- Ну проявите же ко мне хоть какую-то благосклонность, если нельзя большего!

Она остаётся непреклонной. Найдя, что я не в силах ни делать какие-либо уроки, ни оставаться спокойным, она, наконец, предлагает:
- А не сходить ли нам в сад? Думаю, свежий воздух и неспешная прогулка позволят мне получше чувствовать себя.
Мне в голову тут же приходит, что, если я смогу увести её к летнему домику, у меня появится отличный шанс преуспеть и снова насладиться её восхитительными объятиями. Так что, пока она ходит наверх в свою комнату, чтобы накинуть на себя шаль и надеть капор, я завладеваю ключом, чтобы быть готовым использовать свой успешный шанс.
Какое-то время мы ходим по цветнику, мисс Ивлин, взяв меня за руку, нежнейшим образом разговаривает со мной. Шагает она, правда, как-то напряжённо. Мы присаживаемся отдохнуть, но вскоре она жалуется:
- Жарко, солнце уж слишком припекает.

Тогда я предлагаю прогуляться в тенистом кустарнике и увлекаю её туда, стараясь вести с ней пустую болтовню, чтобы не позволить ей заметить, как далеко увожу её. И всё же, когда в поле нашего зрения появляется летний домик, она высказывает удивление:
- Как же далеко мы забрели, Чарли! И боюсь, дорогой мой, что, если мы повернём назад, не отдохнув, я совсем изнемогу. Вот бы заглянуть в этот домик! Но у нас нет ключа.
- Иногда его оставляют в двери. Я сбегаю и взгляну.
Отбежав, я всовываю ключ в замок, и возвращаюсь, чтобы сказать:
- Он там.
Она следует за мной туда и опускается на длинную софу, которая так часто уже оказывалась мне полезной.
- Не желаете ли растянуться на ней во всю её длину? - спрашиваю я.

И подложив ей под голову подушки, пододвигаю стул для себя рядом с ней. Не показывая вида, что подозревает о каких-то намерениях с моей стороны, она вытягивается на боку и берёт меня за руку. Мы начинаем беседу, весьма интересную, о том, как лучше всего вести себя, чтобы не вызвать малейшего подозрения в нашей любовной связи, а также о том, как умудряться время от времени встречаться.
- Вот, дорогой мальчик, - говорит она, - я не смогу теперь жить без утешения в ваших объятиях, но вы должны помнить, если это будет обнаружено, то для меня при моём зависимом положении это было бы гибельным. Я полагаюсь на ваше молчание и благоразумие, и если я столь же дорога вам, как вы мне, мой обожаемый Чарли, я могу полностью довериться вам.
Я обвиваю её шею своими руками и говорю:
- Я люблю вас слишком нежно, и страстно желаю как можно чаще возвращаться в ваши покоряющие и сладчайшие объятия, чтобы позволить вам бояться быть запятнанной мною.
Она ласково обнимает меня и целует. Я воспламеняюсь от страсти. Моя рука начинает блуждать по ней, её же положение позволяет ей оказывать лишь слабое сопротивление, я достигаю её прекрасно покрытого холмика.
- Оставьте же меня! - шёпотом молит она и плотно стискивает бёдра.
Но не зная, в отличие от меня, предназначения отдельных частей тела, она позволяет мне просунуть между ними палец и проникнуть им в верхнюю часть губ, так что я достигаю клитора и начинаю потирать его туда и сюда, преднамеренно неловко, но заботясь о том, чтобы поразить нужную точку.
- Чарли, мой Чарли! Вы не должны делать этого!.. Я - я не могу этого вынести!
И в то же самое время она обнимает меня за шею и привлекает к своим губам, приклеивая их к моим. Я чувствую, как её бедра поддаются и раскрываются. Немедленно воспользовавшись этим, я начинаю дрочить её своим средним пальцем поверх пизды. Страсти её воспламеняются.
- Что ж, мой дорогой мальчик, раз так – придите же в мои объятия! Я не в силах больше сопротивляться вам.
И едва ли не прежде чем она заканчивает это своё суждение, я моментально расстёгиваюсь, мои брюки спадают вниз, а сам я оказываюсь меж её ног… Возбуждение от моих ласк увлажняет её сочный влог, и головк моего дрекола вводится без какого-либо затруднения. С пылу-жару я собираюсь, было, ворваться туда одним энергичным толчком, но она заклинает меня:
- Ох, мальчик мой!.. Нельзя ли полегче? Ведь я всё