Подвески французской королевы

Мы устроили пикник на берегу.
Море, словно ластясь, нежно лизало песчаный берег, тихо перешептываясь с пальмами. Лапчатые исполинские деревья мягко роняли в теплый песок кокосовые орехи. Доносился негромкий всплеск волн и отдаленный шум прибоя у рифа.
Я лежу на спине и рассматриваю белые, точно клубки сладкой ваты, сахарные облака. Тихо, спокойно в этом райском уголке… мягко шуршат волны…
- Хорошо…
Вениамин вздохнул, вдыхая солоноватый воздух.
- Да-а-а… - тихо отзывается он.
Я поднимаюсь на локте и разглядываю его: жгучий брюнет, черные брови вразлет, орлиный профиль. Он полулежит, опираясь на локоть, вторая рука – на ноге, колено под прямым углом. Влажный бриз играет волосами - мягкими, летучими, которые спадают волной на плечи. Вениамин смотрит как вдали на лазоревой глади моря качается белый парус яхты: брови нахмурены, веки полуопущены, большие черные томные глаза прикрывают густые длинные ресницы… Он не замечает моего взгляда.
- Мне никогда и нигде не было так хорошо, - наконец произнесла я. - Спасибо, что привез меня сюда…
Он повернулся на мой голос и улыбнулся.
- Ну, какой разговор, Вика… я хотел, чтобы ты хоть немного развеялась.
Вениамин смотрел на меня с тоской. Я уловила во взгляде не только грусть, но и какую-то жалость, словно я нуждалась в сочувствии.
- Ты все еще переживаешь из-за этой глупой истории?
- Глупой истории? – деревянным голосом переспросила я. – О, пожалуйста, Веня, прекрати. Ты портишь мне настроение.
- Я порчу ей настроение, - на его лице появилась болезненная гримаса. – Отлично…
Правда, чего я на него взъелась? В конце концов именно Вениамин согласился помочь, когда меня чуть не сцапали менты. Хорошо, что все обошлось, и те олухи поверили, что я была с ним в ту ночь…
Я почувствовала, что густо покраснела. Чтобы он этого не заметил, я поспешно поднялась и зашагала в сторону рифов.
Стемнело внезапно, как всегда в тропиках, и мягкое теплое дыхание ветра играло в волосах.
Я резко обернулась. За спиной стоял Вениамин. У меня перехватило дыхание. Я отскочила назад, но вынуждена была остановиться – дальше уже была самая кромка воды.
Он приблизился ко мне.
- Я испугал тебя. Прости, не хотел. - Голос был спокоен. Казалось, он не испытывал никаких эмоций.
Мы молчали.
- Я не хочу туда возвращаться…
- Вика, тебе не обязательно возвращаться. Мы что-нибудь придумаем… Все будет хорошо…
Его рука скользнула по моим волосам. Я откинула голову назад, молча, испытующе посмотрела Вениамину в глаза. Наши взгляды встретились.
И тут с нами что-то случилось. Обычно в таких случаях говорят: “пробежала искра”… Мне же показалось, что это был мощный электрический разряд.
Сердце затрепетало. Волнение охватило меня, отозвавшись трепетом в груди. От его близости у меня возникло такое чувство, словно земля уходит из-под ног.
- Ты это мне говоришь, или себя успокаиваешь?
- Конечно, тебе, - прошептал Вениамин склоняясь надо мной.
Наши глаза напротив, но это длилось только мгновение…
И тут неожиданно как бы прорвав плотину неба, хлынул дождь. Это даже нельзя было назвать дождем, - это рушилась на землю масса воды, сплошная и неудержимая. Настоящий тропический ливень.
В одну минуту мы вымокли с ног до головы. Спотыкаясь и скользя бросились спасать наши вещи, увязая ногами в набухшем песке. Ливень бешено колотил по промокшей, прилипшей к телу одежде.
Пляжный домик выдавался в сторону берега просторной верандой. У самого дома я поскользнулась и чуть не сорвалась с кручи, но Вениамин успел схватить меня на лету. Я задержалась в неожиданном объятии. Блеснула молния, и я увидела его мокрое лицо. Грянул гром. Я на миг прижалась к нему всем телом, мои губы уткнулись в мокрую рубашку. Ливень поливал нас сверху.
Я отстранилась:
- Спасибо, Венечка!
И мы побежали дальше, согнувшись под тяжестью наброшенного сверху мокрого покрывала.
В доме было сумеречно. Иногда вспышки молний освещали обстановку. Хотя внутри было тепло, я поежилась от холода. Вода стекала с нашей одежды прямо на белый ковер, оставляя на нем мокрые пятна и грязные разводы.
- Пойду, переоденусь, - сообщила я, стуча зубами от холода.
У себя в комнате я стянула промокшую и грязную от песка блузу и переоделась в водолазку.
Стихия разбушевалась вовсю. Море волновалось. Ветер рвал беззащитные пальмы. Изредка раздавался гром, и я непроизвольно вздрагивала от его грохота.
Я поняла, что мысли о том, что “перемена обстановки” успокоит, были самообманом. Радость, охватившая меня на берегу, рассеялась как утренний туман. Я прошла по комнате. Чувствовала, не хочу больше жить. Подошло бы сейчас что угодно, даже ножницы из ящика стола. Очнувшись, я обнаружила, что держу в руках эти самые ножницы и рассеяно их рассматриваю.
Вениамин схватил меня за запястье и отвел руку за спину. Я непроизвольно сделала шаг вперед и оказалась прижатой к его груди и ощутила его тепло в прохладе наступающего вечера. Оно сладкой истомой разлилось по всему телу, его запах опьянил меня.
- Что это ты задумала? - Голос, полный тревоги, будто разбудил меня, а сильные руки обезоружили, лишив злополучных ножниц.
- Вот только, пожалуйста, не надо сейчас ничего говорить… - умоляюще прошептала я. – Я и так знаю, что ты скажешь! Молчи, я прошу тебя, - я отодвинулась и ушла в другой конец комнаты.
- Вика, ты вынудила меня подтвердить свои слова…
- Хватит…
- …я наплел какие-то небылицы насчет того…
- Хватит!
- …что ты делала утром, когда убили Марину! Черт ее побери, кем бы она ни была!
- Хватит!!!
- …и ты просишь меня, ничего не говорить?!
Вениамин стоял у окна и его торжественно и жутко озаряли вспышки молний. Задумчиво походил туда-сюда, засунув руки в карманы брюк. Бледный и напряженный, он, похоже, не находил слов, чтобы выразить обуревавшие его чувства.
Дождь все еще лил стремительно, колючими струями. Ветер рвался вперед, нагоняя на берег холодные волны.
- Скажи мне, что с тобой происходит? Я хочу, чтобы ты все мне рассказала, потому что должен знать, что мне делать дальше…
- Уезжай! - выговорила я. – Уезжай. Только не лезь в это, прошу тебя.
- Так нельзя, Вика, - сказал он суровым, но сдержанным тоном. – Кажется, мы договорились действовать сообща.
- Сообща? Не заговаривай мне зубы! Мы не можем договориться даже о мелочах, не говоря уже о том, чтобы выработать стратегию! Это крах! Окончательный провал, Веня! Все! Понимаешь? Все!!
Внезапно слезы подступили к глазам и хлынули градом. Они скатывались по щекам и противно текли по шее, за воротник. Слезы мешали мне видеть.
- Уезжай сейчас же! – Я вытирала их кулаком и торопливо бормотала: - Я не стану ничего объяснять… Мне не нужна твоя помощь, пропади ты пропадом. Та машина случайно сорвалась с обрыва… это был несчастный случай…
- Расскажи это кому-нибудь еще! Ты так заставишь меня верить в привидения… Что за высокое самомнение!? Зачем ты во все это влезла?..
- Да твое какое дело! – заорала я и со всего размаху рухнула на кровать, закрывая лицо ладонями.
Я слышала, как Вениамин вздохнул, потом подошел ко мне и сел рядом. Я убрала руки от лица и внимательно