оно может быть двух видов - Желание знать и Желание властвовать. Изменить эти Желания в себе невозможно. Аэа могла позволить себе секс с кем-то из Сильных - но все они были антипатичны ей, и она оставалась, по сути, девственницей до встречи со мной. Собственно, девственной плевы как таковой у Аэа не было: плева, как и другие ненужные атрибуты организма (вроде аппендикса или растительности в паху) отмерла в итоге генетической селекции. Секс на ее планете проходил без ласк, без проявлений любви и напоминал животное совокупление. Такой секс, однако, считался высшим и запретным удовольствием. Члены у Сильных, несмотря на генетическую избранность, были маленькие, вялые - и вид моих гениталий пробудил в Аэа древние инстинкты.
Аэа стала первой - за многие века - женщиной своей планеты, испытавшей оргазм. Невиданное наслаждение сопровождалось колоссальным выбросом энергии: древние женские силы впервые проснулись, нашли путь к выходу - и выход их привел в содрогание весь массив энергии, сосредоточеной в Аэа. Впервые в жизни она не могла управлять своей энергией - и в этом было немыслимое наслаждение, которого она не знала никогда:
- Я не знала, что есть сила сильнее меня. Я превратилась в природу, в поток, я потеряла себя... Что ты сделал со мной?
Она смотрела на меня с изумлением, ужасом и восторгом, - и я рассказал ей о любви, о нежности, о ласках, о женском оргазме... Аэа знала это, ведь она изучала жизнь землян, - но одно дело знать, и совсем другое - пережить. Признаюсь, я схитрил: сделал вид, будто мне эта Сила подвластна в той же мере, в какой Аэа подвластна ее Сила. Я выставил себя величайшим из земных любовников. Аэа поверила мне... Любовь и оргазм поразили ее, и она думала, что Великий Свет вошел в нее напрямую.
***
Вхождение Великого Света в Аэа имело множество последствий: в отеле сгорела вся проводка, город оказался обесточен на два дня, сотни людей видели над отелем голубое полыхание, - и еще целых два дня всю планету сотрясали магнитные бури. Ученые долго ломали голову над "критским феноменом"... Впрочем, никому не пришло в голову связать его с парочкой постояльцев, которые в тот же день переселились в номер с двухспальной кроватью.
Следующие три дня превратились в безумный сексуальный сон. Желание, которое проснулось в Аэа, требовало ежечасного удовлетворения, и я... Перечислить все виды наслаждения, которыми я мучил Аэа, невозможно: я трахал ее в десятках разных поз, вылизывал ей клитор, разъебывал ей попку (которая, впрочем, оделась на мой член, как резиновая), купил ей вибратор, насаживал ее попкой на член и вставлял вибратор в вагину, учил ее разным видам мастурбации... Счастливую, красную, полубезумную Аэа сотрясали оргазмы за оргазмом; она отдалась Силе, отобравшей у нее волю, и смотрела на меня, как рабыня - на божество. Самое удивительное, что она каким-то невероятным образом вливала в меня силу, и я кончал вместе с ней по пятнадцать, а то и двадцать раз за день, ничуть не уставая.
Наш секс уже не сопровождался такими катаклизмами, как впервые: глубинная женская сила раскупорилась, нашла выход - и циркулировала в Аэа спокойно, без взрывов. Во время секса Аэа излучала цветное свечение, - но это была "мирная" энергия, без искр и разрядов; она вибрировала стабильно, и в оргазм Аэа входила плавно, без страшных мук преодоления, которые, как я потом узнал, чуть не убили ее. Оргазмы наши были долгими, бесконечными, - мы словно медленно плыли по сверкающей радуге, и каждый миллиметр ее расцветал в нас сказочным удовольствием. Из меня лилось столько спермы, что она вытекала из Аэа струями, смешиваясь с ее соками, и заливала мне ноги; мы купались в нашем семени, как в ванной.
Секс ...с Аэа нельзя описать никакими словами. Ее умение проникать в душу - "считывать" сигналы нервной системы, - превращало наши ласки в полное растворение друг в друге, для которого нет подходящих слов ни в каком языке. В нашей близости было что-то страшное: между нами не было никаких преград, я был Аэа, она была мной, - мы чувствовали наши тела, как общее единое тело; каждый наш импульс мгновенно передавался партнеру, и я всерьез подозревал, что в моменты оргазмов наши гениталии сплавлялись в единый орган, истекающий наслаждением. Все наши оргазмы, кроме оральных, были одновременными, и я не мог отделить ее наслаждение от своего. Моя сперма текла из Аэа не переставая, и ноги ее были все в липких потоках - несмотря на регулярные визиты в душ. Я не испытывал никакого голода, и ничего не ел два дня подряд.
Я погрузился в эти дни в какой-то совершенно иной мир, новое измерение, где были только мы - и наслаждение. Аэа отдавалась любви без оглядки; она ничего не стыдилась, не стеснялась, для нее не было ничего запретного - крайняя искренность оборачивалась крайним бесстыдством, и это волновало меня до дрожи. Мы стали, пожалуй, немного зверьми, и это было бы страшно, если б не тепло нашей близости, искупавшей все и вся.
Мы летали с Аэа ночью над Критом: она могла лететь сама час или полтора, а со мной - двадцать минут; но все равно это было неописуемо. Россыпи огней рябили в глазах, и в каждой клеточке тела гудела сладкая пустота; я не висел на ней, как мешок с картошкой, - Аэа перелила в меня часть своей энергии, и я парил вместе с ней, лежа у нее на спине и обхватив ее за грудь. Однажды я, заласкавшись, слетел с нее - и чуть не умер от страха прежде, чем Аэа каким-то невероятным образом не подхватила меня.
***
Когда она ушла - ушла навсегда, - я сидел, оцепенело глядя в никуда, и думал о ее последней фразе:
- Не надо прощаться. Тогда не придется умирать два раза.
Я рванул тогда, стиснув зубы, к ней - обнять, сжать ее напоследок, запомнить ее тело в руках, - но обнял пустоту. Аэа исчезла. Вместе со своими спутниками, печально поглядывающими на нас все эти дни, она отбыла в некое место, откуда они должны были вернуться домой.
Мысль о неизбежном расставании зудела во мне с самого начала, но я отгонял ее; Аэа, очевидно, помогала мне в этом. Я просил, умолял Аэа остаться, - но Аэа говорила "Нет. Нельзя" - так, что я физически чувствовал ее "нет". Аэа нельзя было остаться в нашем мире - это было невозможно, это противоречило Закону, - не тому закону, который придумали Сильные, а другому Закону, главному, которому подчиняются все планеты и все существа. Нельзя было допустить переселение такого существа, как Аэа, в нашу цивилизацию. Наша любовь сама по себе была нарушением Закона. Я все это понимал и соглашался. Но...
Если четыре дня с Аэа были раем - то за ними наступил ад. Из рая в ад без пересадки - это испытание оказалось непосильным для меня, и я выл в бессилии, катаясь по полу. На меня вдруг навалилась смертная усталость, смертный голод и апатия; перед глазами поплыли круги, в ушах зазвенело, и я ощутил рядом какую-то ватную пустоту, всасывающую меня, как пылесос. Похоже, я просто потерял возможность существовать самостоятельно: собственных жизненных сил мне не хватало, и "отключение" от Аэа убивало меня: я терял энергию на глазах, как ноутбук, отключенный от сети. Истощение было так велико,