еще немного подождать, пока девушке исполнится 18 лет, и тогда она сможет еще раз попытаться осуществить свою мечту.
Такого поворота Алиса, конечно, не исключала, но всё равно было обидно. Если бы она соврала, приписав себе пару лет, и обман был обнаружен, девушку ждали бы большие неприятности, а её тайна сразу же стала бы известна всем, включая родителей. И тогда пришлось бы навсегда забыть о "развлечениях", а то и того хуже – тесное общение с психиатрами и другими нежелательными специалистами.
Глотая слезы, девушка начала разбирать свою сумку. Вдруг что-то звякнуло, и её пальцы нащупали гладкий браслет наручников, которые она носила, будучи рабыней Вадика. Перевернув сумку вверх дном, Алиса вытряхнула содержимое на пол и обомлела. Её слезы в один миг высохли, а на лице появилась легкая довольная улыбка.
- Ну, Вадик! – протянула девушка, бережно поглаживая пальцами никелированный ошейник и цепи кандалов, - Ну, даёт!
Из сумки выпал объемистый сверток, и Алиса сразу его развернула. Там лежало платье и фартук, накладка с шаровидным кляпом и несколько ремней различной длины и ширины. Кроме одежды девушка в этом свертке нашла короткую записку:
"Милая моя рабыня!
Я хотел доставить тебе удовольствие и тайком подложил в сумку эти подарки. Может быть, они иногда будут тебе напоминать обо мне. Будь счастлива.
Твой господин"
Алиса разложила подарки на кровати. Чем дольше она смотрела на них, тем более завораживающе они действовали на неё. Девушка проводила рукой по гладкому пластику, перебирала пальцами тонкую материю одежды. Её тело приятно заныло, когда она вспомнила ощущения, которые испытывала, когда надевала на себя все эти аксессуары, как мелодично звенели оковы на руках и ногах. Алиса вспомнила, как смотрел на неё Вадик, ловя каждое её движение.
Девушка быстро задернула шторы, проверила запоры и выключила телефон. Наскоро приняв душ, она прошла в комнату и плотно закрыла за собой дверь. Сумерки сгустились, и Алиса зажгла ночник и повернула электронные часы циферблатом к кровати. Свет маленькой лампочки отразился на глянцевой поверхности резинового шлема, который тоже оказался в свертке вместе с одеждой.
Распахнув шкаф, Алиса достала оттуда уже знакомые трусики матери и её платье, а с нижней полки вытащила кожаные сапоги и мешок.
- Теперь полный комплект, - улыбнувшись, объявила она, погладив затычки, вшитые в перемычку трусиков, - Интересно, что мне приснится на этот раз?
Окинув взглядом свой "реквизит", Алиса приступила к делу. Почти вслепую она нащупала трусики и вывернула их на изнанку. Шишки затычек, вшитых в тонкую перемычку, маняще заблестели, когда девушка облизала их язычком. Она натянула податливый латекс, и пластиковые стержни мягко раздвинули половые губки и анус. Еще одно легкое движение, и обе дырочки были плотно закупорены.

Как и раньше, вся нижняя часть туловища заныла нарастающим томлением. Алиса немного поводила бедрами, усиливая сладость ощущений, и теплота начала подниматься по телу вверх, уплотняя груди. Не теряя времени, девушка натянула платье, тонкая гладкая материя которого обволокла стройный стан, сжав упругие ягодицы и приподняв полушария бюста. Сквозь резиновые чаши платья тот час проступили маленькие бугорки сосков, и Алиса не отказала себе в удовольствии и осторожно потрогала их кончиками пальцев.
Стараясь не упустить волну возбуждения, она быстро накинула на шею бретельку фартука и, расправив его на теле, туго завязала тесемки на талии. Нагрудник прижался к пышущим жаром грудям, добавляя огня, и девушка тихо застонала, водя ладонями по вздымающимся холмам.
Сапоги она надевала, как говорят, на автопилоте, слыша, как при каждом движении хлюпает у неё в трусиках. Щелчок замка ошейника немного отрезвил её, и Алиса, усевшись на кровать, быстро связала себе щиколотки и колени и натянула на ступни мешок. Затем, пристегнула заранее приготовленную цепь, защелкнув карабин на кольце рабского обруча.
Сначала девушка решила не надевать на голову шлем, но потом изменила своё решение. Собрав волосы на затылке, она натянула резиновый чехол и затянула молнию. Зеркало было далеко, и ей пришлось довольствоваться только своими ощущениями, но, как показалось, всё было сделано правильно. Прорези невольничьего шлема встали точно против глаз, носа и рта.
Оттянув шлем на подбородке, Алиса вставила в рот шаровидный кляп и протолкнула его за зубы. Мягкая кожаная накладка прижалась к губам, и девушка, манипулируя ремешками, застегнула пряжки. Кляп был большой и плотный, и теперь она могла только тихо мычать. Широкий ремень обхватил её плечи, второй прижал руки к туловищу ниже груди. Найдя рядом с собой скрученную в несколько колец толстую бельевую веревку, Алиса намотала её на запястья.
Теперь рабыня была связана и заткнута. Улегшись на кровать, девушка пару раз дернулась, проверяя свои ощущения, и прикрыла глаза. Настала пора отправляться в очередное путешествие вслед за своими невероятными сновидениями.

Заскрежетав, тяжелая железная дверь закрылась. Лязгнул замок, и наступила тишина, изредка нарушаемая капающей с потолка водой. В камере было холодно и темно. Даже свет от факелов не проникал в маленькое зарешеченное окошко. Пленница, звеня тяжелыми оковами, надетыми на запястья и лодыжки, уселась в углу камеры на гнилую солому, пропитанную кровью и испражнениями прежних обитателей, и облокотилась спиной о стену. Резкая боль в тот же миг пронзила её тело. Невольница тихо застонала.
Девушка всё еще не могла понять, за что её бросили в эту вонючую темницу. Вглядываясь в кромешную темноту, она вспомнила, как в маленькую коморку, где обычно спала рабыня, ворвались стражники и стащили её с утлого лежака, даже не позволив одеться. Один из солдат, скорее всего, старший, несколько раз ударил невольницу плетью и только после этого проорал, что она арестована.
Толстая госпожа, всё это время стоявшая в дверях, скривила свой огромный рот в противной гримасе, даже не похожей на улыбку, и отвесила рабыне сильную оплеуху, когда ту, уже закованную в кандалы, с крепко связанными за спиной руками и кляпом во рту, стражи выталкивали из дома и заталкивали в повозку. Рабыня слышала, как хозяйка что-то прокричала, когда возница щелкнул кнутом, но слов разобрать не смогла.
Тычками и пинками солдаты принудили рабыню лечь на дно возка и прижали её ногами так, что девушка не могла даже повернуть голову, чтобы посмотреть, куда её везут. Она лишь слышала, как стражники тихо переговаривались меж собой, но так ничего не поняла, пока не услышала страшный скрип, с которым открылись ворота, и телега загрохотала по бревенчатому настилу моста, перекинутого через ров, окружавший графский замок.
Рабыня застонала от отчаяния.
- Ну, ты! – один из охранников пнул девушку ногой в бок, - Лежи тихо, шалава!
Невольница притихла, глотая слезы и давясь тряпичным кляпом, вставленным в рот. А телега уже подъехала к низкой двери, расположенной у подножия стены. Стражники стащили пленницу на землю и, грубо подталкивая тупыми концами копий, погнали в темный коридор, ведший в известное всему