на колени, лицом к стене.
- Постоишь тут, подумаешь о своем поведении. Через час-другой я подойду к тебе, сниму кляп, и возможно разрешу попросить у меня прощения.

Так я и стояла - унизительно, бесконечно долго. Особого удовольствия это мне не приносило, но это тоже часть моего плана. В унижении есть своя прелесть. Я проматывала в голове моменты этого дня. Попка по-прежнему болела от такой экзекуции - я это стала по-настоящему ощущать только теперь, когда начало проходить возбуждение. Зато фалоимитатор и анальная пробка почти не ощущались. Впрочем, я знала, что больно мне еще будет - когда эту самую пробку нужно будет вынимать.

И вот я дождалась - муж пришел ко мне, чтобы освободить.
- Ну что, тварь, хочешь прекратить наказание?, - все тот же менторский тон.

Я горячо киваю. Он присаживается на пол рядом со мной и медленно снимает с меня кляп.
- Прости меня пожалуйста, что я разбила твою машину, я умоляю, прости, я буду очень аккуратной, - запела я.

Муж влепил мне пощечину, причем такой силы, что у меня звездочки из глаз пошли. Это было действительно неожиданно. Затем он грубо плюнул мне в рот, и, прежде чем я начала по-настоящему его бояться, мой мучитель поцеловал меня в губы. Мы никогда еще так страстно не целовались, никогда!
- Ну что ж, дорогая, я смотрю ты заслужила того, чтобы вынимать твою пробку со смазкой. Не волнуйся, больно больше не будет.

Он нежно смазал мое колечко и вынул из моей задницы анальную пробку. Больно не было, почти. Он расстегнул ремни и вынул из меня фалоимитатор. Мне показалось, что мое влагалище растянуто теперь, как у дешевой портовой проститутки.

Муж медленно снял с меня нехитрый бондаж. Я благодарно улыбнулась ему, потирая следы от кожаных браслетов.
- Теперь, когда у тебя свободны руки и ноги и ты не кидаешься меня бить с криками «Подонок!», я понимаю, что все сделал правильно.
- Спасибо тебе, - устало сказала я, и нежно поцеловала его. Он никогда не изменится...