В любом случае, я как всегда к вашим услугам.

На следующий день барон принес Лауре пузырек, объяснив, что сам связался с женщиной, чтобы не рисковать репутацией миледи. Что она должна пить это лекарство в течение месяца, тогда ее организм отторгнет плод, сохранив при этом детородную функцию. В тот же день Лаура приняла первые три капли.

Ночь 93. Это была уже шестая ночь, которую Лаура провела на грани сна и бодрствования. Каждый раз, засыпая после близости с Робертом, она будто оказывалась в другом измерении, в другом мире, туманном и нереальном. Ей всегда казалось, что она там не одна, но, сколько ни всматривалась в туман, никого не могла увидеть.

В одну из предыдущих ночей она была в охотничьем доме в лесу, шла по коридорам, пыталась найти какую-нибудь дверь, которая могла бы вывести ее. Но коридор был глухой, лишь, когда она дошла до конца, увидела приоткрытую дверь. Она заглянула в узкий проем и замерла в ужасе. Посреди комнаты на задних лапах стояли два зверя, между ними будто в воздухе висело лицом вниз голое женское тело. Оно было зажато между двумя покрытыми волосами телами. Лаура узнала женщину, приготовившую ей снадобье. Она была насажена на звериные члены ртом и влагалищем. Ее руки упирались в колени зверя, пытаясь найти точку опоры, пока его орган скользил по ее горлу, изредка давая возможность вздохнуть. По ее лицу текли слезы и слюна. Сзади ее тело разрывал другой член, монстр держал женщину за ноги. Оба зверя двигались в такт, удерживая тело на весу. Они разрядились одновременно. Член забился глубоко в горле, выбрызгивая густую струю склизкого семени, женщина судорожно задергала руками, бешено вырываясь, ее глаза закатились. Лаура проснулась тогда вся в поту, в объятиях Роберта.

Сейчас она снова была в охотничьем домике, в том же коридоре, у той же двери, за которой раздавались равномерный скрип и сдавленные стоны. Лаура долго не решалась заглянуть, но идти больше были некуда, и она отворила дверь настежь и вошла в темную комнату, едва освещенную несколькими свечами.

На кровати на четвереньках стояла рыжеволосая дочь демона, к ее спине и ягодицам прижимался сын барона, значительно повзрослевший, ставший мужчиной. Его руки упирались в постель по бокам от девушки, лицом он приник к ее шее, мышцы его ягодиц то и дело напрягались, когда он проталкивал в нее свой член. Они напоминали сношающихся суку и кобеля, которых Лаура иногда видела во дворе замка.
- Только не кончай, - услышала Лаура голос Селии, - только не кончай, Джонатан. Я еще не готова.

Мужчина слегка отстранился от нее, перехватил рукой основание члена и сдавил. С его губ сорвался гортанный стон, мышцы напряглись. Селия повернула голову и улыбнулась.
- Вот за что люблю тебя, так это за желание сделать меня счастливой. Ты знаешь, что мне нужно, лучше, чем кто-либо другой.
- Лучше, чем твой отец? – Джонатан снова приник к ее телу и возобновил движения бедрами.
- Не люблю, когда ты его так называешь, - сладко пробормотала Селия, - чувствую себя извращенной и грязной. Но тебе ведь это нравится. Ты хочешь послушать, как он имеет меня? Я уже говорила тебе, что люблю его член больше, чем твой, он у него больше и длиннее, сильнее? Но кончает он слишком быстро, и времени у него уходит больше, чтобы восстановить силы…

Селия внезапно замолчала, ее тело затряслось, руки подогнулись, но мужчина обхватил ее рукой под грудью и удержал на весу. Дав ей минуту прийти в себя, он продолжил овладевать ею в той же позе, пока ее не накрыла новая волна, и ноги не стали дрожать от слабости. Она повалилась ничком на простыни, Джонатан едва смог удержать свой орган внутри ее бьющегося и сжимающегося тела. Тогда он согнул ее ногу в колене и подтянул, переворачивая свою обессиленную любовницу на спину. Ее икры оказались у него на плечах, поясница оторвалась от кровати, бедра едва сдерживали натиск его таза. Джонатан вплотную прижимался лобком к низу ее живота, его мошонка билась об ее ягодицы. Он больше не сдерживался, стремительно приближаясь к концу. Через десяток выпадов, он вжался в ее тело и выстрелил семя в ее матку. Он не стремился отпускать ее, удерживая в том же положении, закупоренную его органом. Потом осторожно, придерживая ее за бедра, Джонатан вытянул из нее обмякший член, опустил ее ноги и лег сверху, ощущая тепло ее расслабленного прекрасного тела. Его губы легонько прикоснулись к ее груди, шее, плечам.

Лаура на ослабленных ногах развернулась и, опираясь руками о стену, вышла обратно в коридор. Внезапно за спиной она услышала голос Селии: «Я знала, что ты как всегда придешь, Роберт. Тот, кто однажды был моим, никуда не денется. Ты просто не хочешь признаваться, что постоянно думаешь о моей дырочке, что хочешь поцеловать ее, хочешь, чтобы я поцеловала тебя там. Я знаю, что ты не хочешь больше свою жену, что ты не можешь вести дела, ты только и мечтаешь раздвинуть мне ноги и насадить меня на свое копье».

Лаура повернулась и толкнула дверь, за которой была уже другая комната, одна из комнат замка, в которой когда-то жила она. Селия сидела в глубоком массивном кресле, абсолютно обнаженная. Когда Роберт приблизился к ней, она с невозмутимым видом подняла одну ногу и перекинула через подлокотник кресла, затем также расположила другую ногу на другом подлокотнике, открывая взору мужчины свое сокровенное место. Взгляд Роберта был прикован между ее широко разведенными ногами, он встал перед ней на колени. Одна его рука обхватила ее щиколотку, другая плашмя, ладонью легла на промежность. Сначала он погрузил в ее тело большой палец, потом сменил его на указательный и средний, движения его пальцев убыстрялись по мере того, как ее лоно увлажнялось. И вот уже ее голова запрокинута на спинку кресла, бедра приподнимаются навстречу его руке. Роберт внимательно всматривался в ее лицо, смакуя ее экстаз, вид ее возбуждения заставлял его орган расти и напрягаться.

Он вытащил из нее пальцы, теперь его руки обхватывали ее груди, с силой сжимая их, соскальзывая на соски, защемляя их между пальцами, выкручивая, оттягивая в стороны. Его взгляд остановился на следах зубов вокруг левого соска, теперь его движения стали более грубыми, оставляя на нежной коже красноватые полосы, синеватые подтеки. Иногда Селия вздрагивала от болезненных ощущений, но она принимала это как часть игры, его ревность и злость.

Роберт встал и оперся коленом на сиденье кресла, упираясь между ее ногами, чувствуя кожей влагу, точащуюся из нее. Рукой он схватил ее за подбородок и притянул ее лицо к себе, его губы впились в ее губы, с силой мусоля, сминая их, иногда прихватывая зубами.
- Ты сношалась с ним? – бросил он ей в лицо, - Недавно? Назови его, я хочу знать, чтобы вырвать с корнем его грязный отросток. Я лорд и господин, никто не может и пальцем пошевелить без моего разрешения. Ты впускала его в себя? Он кончал внутрь тебя или ты глотала? Или и то, и другое?

Селия кивнула, при этом ее припухшие от укусов губы расплылись в улыбке. Роберт влепил ей пощечину, но улыбка не исчезла с ее лица. Она опустила руку и обхватила его орган у самого основания.
-