Узоры Хара. Часть 1
Узоры Хара. Часть 1
Осенний лес радовал глаз пёстрыми красками. Редко где ещё ты можешь насладиться столь ярким пейзажем, - чем в смешанном лесу, где рядом с хмурыми елями пестрили клёны и рябиновые кусты. Дорога была хорошо утоптана и лошадь легко ступала по опавшей листве. Отряд шёл не спеша. Мы отступали к северным границам раздела.
Я поднял стремена, почувствовав лёгкий холодок на затылке. Лошадь остановилась и слегка удивлённо повела мордой в сторону, как будто устало спрашивала: «Что там ещё?». Много раз интуиция выручала меня, и я привык доверять внутреннему чутью, но сейчас случилось что-то особенное. Чувство близкой опасности, - я зафиксировал в сознании страх, оставшийся от моей прежней жизни и задушил его, не позволяя ему взять верх. Идущие следом не останавливались и так же, не спеша, продолжали путь через осенний лес, обгоняя и проходя мимо.
- Ты тут собираешься вечность простоять? - окликнул меня замыкающий колонну угрюмый здоровяк. Он перекинул тяжёлый двуручный меч с одного плеча на другое, и хмыкнув пошёл дальше. - Да и чёрт с тобой.
Всадники постепенно отдалились и моё внимание переключилось на слух. Мир стал немного более тусклым, - зрение заметно ослабло, освобождая силы для обострения слуха. Я напрягся и постепенно стал разделять звуки леса на составные части. Все издают звуки, и сейчас лес был полон жизни. Слишком много событий происходило вокруг. Животные всегда старались скрыться при появлении людей, но сейчас, когда люди ушли достаточно далеко, они постепенно возвращались к привычным занятиям.
Мне было не впервой отслеживать человека в лесу, а этот индивид совершенно не умел прятаться.
- Есть, - заглушив своё дыханье я чётко различил звук который мог издать только человек, изо всех силы пытающийся не чихнуть.
Я широко улыбнулся уловив то что искал, определить направление и расстояние не составляло большого труда. В тридцати метрах от дороги лежало полусгнившее дерево, - он свернул с тропы и спрятался за ним, чтобы избежать встречи с нами. Я спешился и медленно стал двигаться в сторону укрытия незнакомца. Теперь уже стало совершенно очевидно, что он не мог представлять для меня никакой угрозы. Отсюда я отчётливо различал его дыхание, в котором чувствовалась усталость и страх.
- Выходи, убивать не стану, обещаю, - я подошёл почти в плотную к поваленному стволу.
Куст дрогнул и из-за дерева показалась испачканная и до смерти перепуганная мордашка с тонкими и даже аристократическими чертами лица. В незнакомце, не смотря на явно бедственное положение, легко можно было различить образованного человека. И без того широкие глаза от страха казались ещё больше, они изучали меня оценивая степень опасности, и оценка была явно не в пользу решения покинуть хоть какое-то убежище.
- Да вылезай ты оттуда, будь ты проклят! Обещаю, что отведу тебя до города, не в моих правилах убивать детей, - теперь я был уверен, что такие глаза могли принадлежать только подростку.
- Или ты что то натвори...
Я не смог закончить фразу, так как незнакомец выглянул полностью, поняв, что дерево меня не остановит. От удивления я отступил на пол шага назад, и тому были причины. Короткий топик, с очевидно модным лейблом, облегал вполне взрослую и очень соблазнительно выпирающую грудь, оставляя открытым животик и пупок. Поверх топика была одета джинсовая жилетка, отнюдь не лишняя, если учесть, что лифчик девушка не носила, обтягивающие попку, и слегка расклешённые к низу джинсы, довершали образ типичного, хотя и изрядно помятого и перепачканного, тинэйджера. Я не верил своим глазам, именно глазам, так как моё обоняние нельзя было обмануть.
- Я вас не понимаю, - незнакомка произнесла всего три слова.
- Ты говоришь на русском? - вопрос прозвучал достаточно глупо и я сразу это понял, но подсознание категорически отказывалось верить услышанному.
- Да! О Господи, вы тоже! Где мы? Какое это место? Европа? Я не понимаю, как, - девушка чуть не подпрыгнула от радости и теперь испуганно лепетала вопросы, на которые много лет назад я точно так же пытался найти ответ.
- Нет не в Европе. Европы здесь нет, и Москвы тоже, или ты с Питера? Хотя, - это уже не имеет значения.
- Мамочка моя, значит я умерла, - она была растерянна и подавлена.
- Нет ты не умерла, но проблемы с тобой будут, и судя по тому, что я вижу, - большие проблемы. Здесь таких как ты... их просто не бывает, понимаешь? - не дожидаясь ответа я предложил ей свой плащ, оставшись в кожаной куртке, - накинь, согрейся, а то выглядишь не очень, если честно.
- Спасибо. Меня, кстати, зовут Ксюша, - девушка просияла и потом слегка наигранно отвела глаза в сторону.
- Пойдёшь со мной... Ксюша, - я нарочно сделал паузу, - Как можно меньше и тише говори, я скажу, что у тебя с головой не все хорошо и поэтому ты молчишь. Пока ты со мной - бояться тебе нечего. Только к женщинам в отряде близко не подходи, если они что-то заподозрят - беда будет.
Ксюша поднялась и отряхнула, как могла, грязь с джинсов. У неё была очень привлекательная фигурка, девушка была невысокая, и поэтому, по началу я принял её за ребёнка, но формы груди и бёдер полностью развеивали это ошибочное впечатление. Выглядела она на шестнадцать, но зная, что ни один хирург не согласился бы оперировать несовершеннолетнего пациента, я прекрасно понимал, что ей должно было быть не менее восемнадцати.
- Хорошо, - она отвлекала меня от размышлений о её возрасте, и слегка укутавшись в плащ, молча пошла за мной.
Мы вышли обратно на дорогу и сев в седло, я подал ей руку и легко затащил на лошадь, посадив перед собой. Несколько минут мы ехали молча.
- Уже заметно стало, да? - Ксюша нарушила молчание задав вопрос почти шёпотом.
- Нет, не заметно, видимо гормоны ещё действуют. Как долго ты здесь?
- Третий день, но как ты догадался? - она никак не унималась.
- По звукам и запахам. В своё время сама поймёшь, - я тоже говорил тихо, так как впереди уже показались замыкающие отряд всадники.
Дав понять, что теперь ей придётся замолчать, я начал обгонять всадников одного за другим, чтобы занять прежнее место в колонне. Мы примкнули к движущимся наёмникам практически не заметно. Мало кого интересовало моё отсутствие.
...
В разные времена численность отряда менялась от нескольких сотен до полутора тысяч. Кто-то приходил, кто-то уходил, а кто-то оставался лежать со вспоротым животом или стрелой в горле. Здесь каждый был сам за себя, а власть сконцентрированная в руках нескольких умелых командиров поддерживалась, в основном, их авторитетом и справедливыми условиями при дележе. Мы сражались на стороне светлых разделов, и пленники обычно были из темных, реже, - цветных земель.
В отряде было достаточно много женщин, многие из них были заклеймены как личная собственность, другие оставались по собственному желанию, а некоторые становились собственностью отряда. Эти рабыни обладали наименьшими привилегиями. Днём девушки обычно занимались хозяйственными делами. Ночью их тела продавались солдатам, а вырученные деньги шли в общую казну. Любой, за умеренную плату, мог взять себе понравившуюся наложницу, и провести
Осенний лес радовал глаз пёстрыми красками. Редко где ещё ты можешь насладиться столь ярким пейзажем, - чем в смешанном лесу, где рядом с хмурыми елями пестрили клёны и рябиновые кусты. Дорога была хорошо утоптана и лошадь легко ступала по опавшей листве. Отряд шёл не спеша. Мы отступали к северным границам раздела.
Я поднял стремена, почувствовав лёгкий холодок на затылке. Лошадь остановилась и слегка удивлённо повела мордой в сторону, как будто устало спрашивала: «Что там ещё?». Много раз интуиция выручала меня, и я привык доверять внутреннему чутью, но сейчас случилось что-то особенное. Чувство близкой опасности, - я зафиксировал в сознании страх, оставшийся от моей прежней жизни и задушил его, не позволяя ему взять верх. Идущие следом не останавливались и так же, не спеша, продолжали путь через осенний лес, обгоняя и проходя мимо.
- Ты тут собираешься вечность простоять? - окликнул меня замыкающий колонну угрюмый здоровяк. Он перекинул тяжёлый двуручный меч с одного плеча на другое, и хмыкнув пошёл дальше. - Да и чёрт с тобой.
Всадники постепенно отдалились и моё внимание переключилось на слух. Мир стал немного более тусклым, - зрение заметно ослабло, освобождая силы для обострения слуха. Я напрягся и постепенно стал разделять звуки леса на составные части. Все издают звуки, и сейчас лес был полон жизни. Слишком много событий происходило вокруг. Животные всегда старались скрыться при появлении людей, но сейчас, когда люди ушли достаточно далеко, они постепенно возвращались к привычным занятиям.
Мне было не впервой отслеживать человека в лесу, а этот индивид совершенно не умел прятаться.
- Есть, - заглушив своё дыханье я чётко различил звук который мог издать только человек, изо всех силы пытающийся не чихнуть.
Я широко улыбнулся уловив то что искал, определить направление и расстояние не составляло большого труда. В тридцати метрах от дороги лежало полусгнившее дерево, - он свернул с тропы и спрятался за ним, чтобы избежать встречи с нами. Я спешился и медленно стал двигаться в сторону укрытия незнакомца. Теперь уже стало совершенно очевидно, что он не мог представлять для меня никакой угрозы. Отсюда я отчётливо различал его дыхание, в котором чувствовалась усталость и страх.
- Выходи, убивать не стану, обещаю, - я подошёл почти в плотную к поваленному стволу.
Куст дрогнул и из-за дерева показалась испачканная и до смерти перепуганная мордашка с тонкими и даже аристократическими чертами лица. В незнакомце, не смотря на явно бедственное положение, легко можно было различить образованного человека. И без того широкие глаза от страха казались ещё больше, они изучали меня оценивая степень опасности, и оценка была явно не в пользу решения покинуть хоть какое-то убежище.
- Да вылезай ты оттуда, будь ты проклят! Обещаю, что отведу тебя до города, не в моих правилах убивать детей, - теперь я был уверен, что такие глаза могли принадлежать только подростку.
- Или ты что то натвори...
Я не смог закончить фразу, так как незнакомец выглянул полностью, поняв, что дерево меня не остановит. От удивления я отступил на пол шага назад, и тому были причины. Короткий топик, с очевидно модным лейблом, облегал вполне взрослую и очень соблазнительно выпирающую грудь, оставляя открытым животик и пупок. Поверх топика была одета джинсовая жилетка, отнюдь не лишняя, если учесть, что лифчик девушка не носила, обтягивающие попку, и слегка расклешённые к низу джинсы, довершали образ типичного, хотя и изрядно помятого и перепачканного, тинэйджера. Я не верил своим глазам, именно глазам, так как моё обоняние нельзя было обмануть.
- Я вас не понимаю, - незнакомка произнесла всего три слова.
- Ты говоришь на русском? - вопрос прозвучал достаточно глупо и я сразу это понял, но подсознание категорически отказывалось верить услышанному.
- Да! О Господи, вы тоже! Где мы? Какое это место? Европа? Я не понимаю, как, - девушка чуть не подпрыгнула от радости и теперь испуганно лепетала вопросы, на которые много лет назад я точно так же пытался найти ответ.
- Нет не в Европе. Европы здесь нет, и Москвы тоже, или ты с Питера? Хотя, - это уже не имеет значения.
- Мамочка моя, значит я умерла, - она была растерянна и подавлена.
- Нет ты не умерла, но проблемы с тобой будут, и судя по тому, что я вижу, - большие проблемы. Здесь таких как ты... их просто не бывает, понимаешь? - не дожидаясь ответа я предложил ей свой плащ, оставшись в кожаной куртке, - накинь, согрейся, а то выглядишь не очень, если честно.
- Спасибо. Меня, кстати, зовут Ксюша, - девушка просияла и потом слегка наигранно отвела глаза в сторону.
- Пойдёшь со мной... Ксюша, - я нарочно сделал паузу, - Как можно меньше и тише говори, я скажу, что у тебя с головой не все хорошо и поэтому ты молчишь. Пока ты со мной - бояться тебе нечего. Только к женщинам в отряде близко не подходи, если они что-то заподозрят - беда будет.
Ксюша поднялась и отряхнула, как могла, грязь с джинсов. У неё была очень привлекательная фигурка, девушка была невысокая, и поэтому, по началу я принял её за ребёнка, но формы груди и бёдер полностью развеивали это ошибочное впечатление. Выглядела она на шестнадцать, но зная, что ни один хирург не согласился бы оперировать несовершеннолетнего пациента, я прекрасно понимал, что ей должно было быть не менее восемнадцати.
- Хорошо, - она отвлекала меня от размышлений о её возрасте, и слегка укутавшись в плащ, молча пошла за мной.
Мы вышли обратно на дорогу и сев в седло, я подал ей руку и легко затащил на лошадь, посадив перед собой. Несколько минут мы ехали молча.
- Уже заметно стало, да? - Ксюша нарушила молчание задав вопрос почти шёпотом.
- Нет, не заметно, видимо гормоны ещё действуют. Как долго ты здесь?
- Третий день, но как ты догадался? - она никак не унималась.
- По звукам и запахам. В своё время сама поймёшь, - я тоже говорил тихо, так как впереди уже показались замыкающие отряд всадники.
Дав понять, что теперь ей придётся замолчать, я начал обгонять всадников одного за другим, чтобы занять прежнее место в колонне. Мы примкнули к движущимся наёмникам практически не заметно. Мало кого интересовало моё отсутствие.
...
В разные времена численность отряда менялась от нескольких сотен до полутора тысяч. Кто-то приходил, кто-то уходил, а кто-то оставался лежать со вспоротым животом или стрелой в горле. Здесь каждый был сам за себя, а власть сконцентрированная в руках нескольких умелых командиров поддерживалась, в основном, их авторитетом и справедливыми условиями при дележе. Мы сражались на стороне светлых разделов, и пленники обычно были из темных, реже, - цветных земель.
В отряде было достаточно много женщин, многие из них были заклеймены как личная собственность, другие оставались по собственному желанию, а некоторые становились собственностью отряда. Эти рабыни обладали наименьшими привилегиями. Днём девушки обычно занимались хозяйственными делами. Ночью их тела продавались солдатам, а вырученные деньги шли в общую казну. Любой, за умеренную плату, мог взять себе понравившуюся наложницу, и провести