Узоры Хара. Часть 1
провести с ней ночь, или час, если было жалко денег. Найти женщину в городе было не сложно, бордели процветали, но наёмников редко пускали за городские стены с оружием, а без него они не справляли даже малую нужду. Потому проще было иметь собственных. Тех девушек, которые становились менее популярны среди солдат, обычно продавали. Стоит отметить, что их покупателями чаще всего становились менее богатые бойцы отряда, предпочитающие подкопить небольшую сумму, и купить себе постоянную, пусть и менее привлекательную, рабыню,
Особенно рьяные и преданные рабыни становились надсмотрщицами и следили за порядком в рядах младших рабынь, а так же обучали их. Надсмотрщицы обладали большими привилегиями, и носили золотые браслеты. После последнего поражения, когда враг был с большими потерями отброшен от лагеря, в живых осталось только две девушки с такими браслетами. Мы потеряли половину воинов и несколько десятков рабынь бежали или были убиты.
Как я и рассчитывал, никто не удивился, тому, откуда на моем седле появилась женщина. Брать с собой трофеи мог каждый, а откуда и как - мало кого интересовало. К тому же Ксюша внешне очень походила на женщин тёмных разделов. Шёл уже третий день пути, и за это время я ни разу не разговаривал с Ксюшей, лишь несколько раз демонстративно отвесив ей пару шлепков по заднице, когда приносил поесть. Без этих, почти ритуальных, «знаков внимания» мы, безусловно, вызвали бы массу подозрений.
Неприятности случились, когда девушка, подавленная произошедшим с ней, не выдержала и чуть не выдала себя.
...
Редко присоединяясь к шумным компаниям, легко исчезаешь из вида. В отряде я слыл молчуном и изгоем. Молодые побаивались, так как ходили слухи, что я пережил всех своих напарников и друзей, а более опытные наёмники, - избегали, так как я предпочитал решать спорные вопросы в поединках.
Пришлось приобрести палатку, чтобы спать вдвоём. В первую ночь Ксюша забилась в угол, и лишь иногда кивала головой, если я что-то спрашивал у неё. На второй вечер, когда я поставил палатку она не зашла внутрь и сидела у входа глядя на звезды. Мне пришлось силой затащить её. Мы до сих пор общались на русском, хотя я и начал учить её Хару.
- Всё другое. Всё чужое. Всё. Даже небо, - она заплакала уткнувшись лицом себе в колени. - не могу, не могуууу, - слова срывались на взрыд и девушка глубоко вздрагивала, вбирая в себя воздух. Смотреть как она плачет было больно, я понимал, что она чувствует, но сейчас истерика могла погубить нас обоих.
- Успокойся, - я взял её за шиворот и притянув к себе обхватил сзади и заткнул ладонью рот в тот момент, когда она уже перешла на крик. - Если кто-нибудь услышит тебя, то лишние вопросы могут сильно испортить мне жизнь, - я крепче зажал её и встряхнул. - В отряде все уверены, что ты моя любовница, раз я тебя не заклеймил, так что веди себя тихо, если хочешь жить.
Ксюша успокоилась и теперь только всхлипывала и скулила с зажатым ртом.
- Сейчас нужно добраться до города, дорога не спокойная, и в одиночку лучше не рисковать. Через неделю мы будем в Сколе, там я оставлю отряд и мы подумаем, что делать дальше. Хорошо? - она как могла кивнула и я медленно убрал ладонь от её губ.
- Любовница. - она смаковала это слово, - Я бы не отказалась, - даже не глядя на её лицо, я чувствовал, как она закрыла глаза.
- Я натурал, - мне пришлось убрать руки с её талии.
- Да... знаю... но я лучше их, - она повернулась ко мне посмотрела на меня своими широко раскрытыми глазами. Сказать, что она была привлекательна, значит промолчать. Её потрясающие глаза слегка блестели от ещё не высохших слез. В приглушённом свете фигура казалась особенно чувственной, а неровное дыхание и слегка приоткрытые губки, всколыхнули бы даже самое стойкое сердце.
- Ты парень, ты просто выглядишь как девушка, хотя очень привлекательная девушка, но ты парень! - я сам чуть не перешёл на крик и осёкся. «Девушка», грустно отвернувшись, отползла в дальний угол палатки, и прислонившись к дереву обхватила колени руками.
- Я девушка, - она говорила твёрдо и с лёгкой обидой, - просто родилась такой.
- Слушай, я тебя не осуждаю, но извини у тебя там член между ног. Здесь спокойно относятся к мужеложству, это норма, но я, видимо, не обладаю такой фантазией. Извини.
Накрывшись с головой плащом я постарался выкинуть из головы эти широко раскрытые глаза и уснуть. Через несколько минут Ксюша легка рядом и тихо засопела, а потом сон одолел и мня.
Просыпаться не хотелось, но реальность постепенно проникала в мой сон и разрушала блаженство. Я медленно открыл газа и обнаружил, что пока я спал эта нахалка расстегнула мои штаны и теперь, глубоко взяв мой член в рот, ритмично двигала головой, слегка помогая одной рукой у основания. В тот момент когда я открыл глаза, она заглотила член полностью и сжимая его горлом сильнее стала работать рукой. Я не выдержал кончил. Сперма ударила сильной струёй ей в горло. От неожиданности Ксюша поперхнулась, но лишь на мгновение и сразу же сглотнула всё, что смогла, а последние капли стекли по моему члену на её зажатый кулачок. Заметив, что я проснулся, она быстро отпустила мой член, и укрывшись в углу подаренным мной плащом, сидела и довольно улыбаясь, облизывала сперму с пальцев.
- Ты вкусный, - Ксюша гордилась тем, что сделала, но за это схлопотала крепкую оплеуху, как только я одел штаны. За весь следующий день я не сказал ей ни слова. Разговор случился только ночью.
Особенно рьяные и преданные рабыни становились надсмотрщицами и следили за порядком в рядах младших рабынь, а так же обучали их. Надсмотрщицы обладали большими привилегиями, и носили золотые браслеты. После последнего поражения, когда враг был с большими потерями отброшен от лагеря, в живых осталось только две девушки с такими браслетами. Мы потеряли половину воинов и несколько десятков рабынь бежали или были убиты.
Как я и рассчитывал, никто не удивился, тому, откуда на моем седле появилась женщина. Брать с собой трофеи мог каждый, а откуда и как - мало кого интересовало. К тому же Ксюша внешне очень походила на женщин тёмных разделов. Шёл уже третий день пути, и за это время я ни разу не разговаривал с Ксюшей, лишь несколько раз демонстративно отвесив ей пару шлепков по заднице, когда приносил поесть. Без этих, почти ритуальных, «знаков внимания» мы, безусловно, вызвали бы массу подозрений.
Неприятности случились, когда девушка, подавленная произошедшим с ней, не выдержала и чуть не выдала себя.
...
Редко присоединяясь к шумным компаниям, легко исчезаешь из вида. В отряде я слыл молчуном и изгоем. Молодые побаивались, так как ходили слухи, что я пережил всех своих напарников и друзей, а более опытные наёмники, - избегали, так как я предпочитал решать спорные вопросы в поединках.
Пришлось приобрести палатку, чтобы спать вдвоём. В первую ночь Ксюша забилась в угол, и лишь иногда кивала головой, если я что-то спрашивал у неё. На второй вечер, когда я поставил палатку она не зашла внутрь и сидела у входа глядя на звезды. Мне пришлось силой затащить её. Мы до сих пор общались на русском, хотя я и начал учить её Хару.
- Всё другое. Всё чужое. Всё. Даже небо, - она заплакала уткнувшись лицом себе в колени. - не могу, не могуууу, - слова срывались на взрыд и девушка глубоко вздрагивала, вбирая в себя воздух. Смотреть как она плачет было больно, я понимал, что она чувствует, но сейчас истерика могла погубить нас обоих.
- Успокойся, - я взял её за шиворот и притянув к себе обхватил сзади и заткнул ладонью рот в тот момент, когда она уже перешла на крик. - Если кто-нибудь услышит тебя, то лишние вопросы могут сильно испортить мне жизнь, - я крепче зажал её и встряхнул. - В отряде все уверены, что ты моя любовница, раз я тебя не заклеймил, так что веди себя тихо, если хочешь жить.
Ксюша успокоилась и теперь только всхлипывала и скулила с зажатым ртом.
- Сейчас нужно добраться до города, дорога не спокойная, и в одиночку лучше не рисковать. Через неделю мы будем в Сколе, там я оставлю отряд и мы подумаем, что делать дальше. Хорошо? - она как могла кивнула и я медленно убрал ладонь от её губ.
- Любовница. - она смаковала это слово, - Я бы не отказалась, - даже не глядя на её лицо, я чувствовал, как она закрыла глаза.
- Я натурал, - мне пришлось убрать руки с её талии.
- Да... знаю... но я лучше их, - она повернулась ко мне посмотрела на меня своими широко раскрытыми глазами. Сказать, что она была привлекательна, значит промолчать. Её потрясающие глаза слегка блестели от ещё не высохших слез. В приглушённом свете фигура казалась особенно чувственной, а неровное дыхание и слегка приоткрытые губки, всколыхнули бы даже самое стойкое сердце.
- Ты парень, ты просто выглядишь как девушка, хотя очень привлекательная девушка, но ты парень! - я сам чуть не перешёл на крик и осёкся. «Девушка», грустно отвернувшись, отползла в дальний угол палатки, и прислонившись к дереву обхватила колени руками.
- Я девушка, - она говорила твёрдо и с лёгкой обидой, - просто родилась такой.
- Слушай, я тебя не осуждаю, но извини у тебя там член между ног. Здесь спокойно относятся к мужеложству, это норма, но я, видимо, не обладаю такой фантазией. Извини.
Накрывшись с головой плащом я постарался выкинуть из головы эти широко раскрытые глаза и уснуть. Через несколько минут Ксюша легка рядом и тихо засопела, а потом сон одолел и мня.
Просыпаться не хотелось, но реальность постепенно проникала в мой сон и разрушала блаженство. Я медленно открыл газа и обнаружил, что пока я спал эта нахалка расстегнула мои штаны и теперь, глубоко взяв мой член в рот, ритмично двигала головой, слегка помогая одной рукой у основания. В тот момент когда я открыл глаза, она заглотила член полностью и сжимая его горлом сильнее стала работать рукой. Я не выдержал кончил. Сперма ударила сильной струёй ей в горло. От неожиданности Ксюша поперхнулась, но лишь на мгновение и сразу же сглотнула всё, что смогла, а последние капли стекли по моему члену на её зажатый кулачок. Заметив, что я проснулся, она быстро отпустила мой член, и укрывшись в углу подаренным мной плащом, сидела и довольно улыбаясь, облизывала сперму с пальцев.
- Ты вкусный, - Ксюша гордилась тем, что сделала, но за это схлопотала крепкую оплеуху, как только я одел штаны. За весь следующий день я не сказал ей ни слова. Разговор случился только ночью.