когда мы пришли. Впрочем, я не особо и приглядывался...

«Видел или не видел? Если спал, то ладно... а если не спал? Вряд ли можно так безмятежно спать, когда рядом с тобой кого-то интенсивно трахают... но черт его знает, под чем он тут лежит?" — я смотрел на него и чувствовал, что меня опять потряхивает от возбуждения — «Неужели меня только что выебали в рот при постороннем совершенно незнакомом человеке? В принципе, ничего страшного, конечно... «.

Эта мысль отдалась во мне таким сладким спазмом, что я откинулся на подушку и, закрыв глаза, начал гладить себя... Рука скользнула под ткань, привычно охватив ствол... Я медленно мастурбировал, воображая, как я отдаюсь кому-то, а вокруг меня множество любопытных и горящих страстью глаз.

Я лежал и ловил эти волны всем телом... тепло пополам с похотью просто текло по мне... и сквозь все это крутилась в голове мысль о парне, лежащем рядом... он все видел, от начала и до конца, наверняка видел... и не подал вида... значит, не хотел нас прерывать, а значит, ему нравилось... ну конечно, а кому бы не понравилось такое зрелище... А если ему понравилось, то, может... попробовать? В этом свой неповторимый кайф — отсосать у совершенно незнакомого человека... такого у меня, пожалуй, что, и не было...

Я бы, наверное, не решился. И в самом деле, зачем? Вон в кресле Петя, пожалуйста, развлекайся как угодно... Но мое воображение уже захватило меня, и как мне было не подчиниться ему?... Моя левая рука сама собой осторожно легла на бедро парня. Никакой реакции. Я выжидаю полминутки, и мягко двигаю к паху... касаюсь пальцев, нежно провожу по ним... чуть вниз, чувствую под тканью основание твердого члена. Тихонько сжимаю его плоть...
Поворачиваю к нему голову... Мои глаза встречают его прямой взгляд.

Незнакомец

— Что, пидор, не насосался? Еще хочешь?

Я замираю.

Я не знаю, что делать. Я не знаю, что отвечать. Я не знаю, что я чувствую.

Парень садится на кровати, скрестив ноги, внимательно смотрит на меня. Я испуган его резкой реакцией и неприкрытой агрессией в словах, но, кроме страха, во мне рождается очередная волна сладострастия, вызванная его словами и ситуацией...

Я не двигаюсь с места... лежу в оцепенении. Молчу и смотрю ему в глаза.

— Значит, в рот любишь брать, да? Молодец какой... Видал Сосун. Любишь?

Я киваю — Да...

— А чего так тихо? Стесняешься? Стесняться не надо, уже поздно тебе стесняться. Круто сосешь, шлюха. Я аж залюбовался. А этот, который тебя в рот ебал, он тоже пидор?

Его вопросы возбуждают меня. А мои ответы — еще сильнее...

— Нет, он не такой... Он строго актив...

— Актив, пассив... какая в жопу разница, да? Это хорошо, что ты сосать любишь, тебе тут понравится, это я тебе обещаю... А в жопу ебёшься?

— Да... иногда...

— Да говори ты громче, что ты как целка мнешься... Даешь в жопу? А впрочем, какая нахуй разница, даешь ты или не даешь. Спрашивать все равно никто не будет. Короче, слушай меня, прошмандовка. Во-первых, быстро разделся. Одежда тебе уже не нужна...

Многообещающе звучит. Я вскакиваю, сбрасываю с себя то немногое, что на мне надето, остаюсь совершенно обнаженным перед ним. Стою, ежусь под его колючим взглядом.

— Вот молодец... А теперь покажи мне свое высокое искусство, — кивает на свой член — отсоси-ка мне, девочка Маша... Тебя, кстати, как зовут? Можешь не отвечать, мне похуй. Маша так Маша... Что стоишь смущенная? Отвечай внятно, понял, что делать?

— Понял... как скажешь...

— Вот и заебись... Любишь сосать хуй — будешь сосать хуй. У нас каждому по потребностям, от каждого по способностям... Давай, пидор ебучий, устраивайся поудобнее, сеанс начинается.

Все, что я делал — происходило само собой. Я был настолько же ошарашен, насколько и возбужден. Мыслей не было, слов не было — была только пустота в голове, и несло, несло меня какими-то вывертами туда, куда я и сам стремился, туда, где мне самое место...

Я присел на кровать... он откинулся головой на подушки, вытянул и раскинул ноги, замер. Я прилег рядом, таким образом, чтобы лицом быть вплотную к его паху. Меня опять трясло от возбуждения... Страхи исчезли, потеряв свою актуальность, осталось только оно...

— Давай, сучонок, давай... бери в рот, шлюха. Быстрее, блядь, хули ты ждешь, мандавошка...

Я расстегиваю его ремень, пуговицу, молнию. Он приподымает бедра, я стягиваю джинсы вместе с трусами до колен, и тут же падаю ртом на стоящий хуй.

На этот раз все наоборот. У меня свобода действий, а мой партнер лежит неподвижно. Поэтому я устраиваюсь поудобнее — то есть встаю раком на кровати между его ног, попкой ко входной двери — и самозабвенно погружаюсь в минет.

Сосать я умею — спасибо за это дяде Боре и его «трем мушкетерам». Четыре года такого тренинга даром не проходят. Парень оценивает это с первых же секунд... я вижу, как его глаза изумленно распахиваются, дыхание становится частым... пот выступает на лбу... Я сосу, сосу, сосу его член, сосу так, что его уносит, он начинает стонать все громче, его таз двигается мне навстречу, а я все порхаю губами по его стволу, и нет для меня важнее дела в целом мире...

В моей голове появляются мысли... сумбурные, отрывистые, клочками... «Боже мой, что происходит?... так ведь этого ты и хотел, да?... расслабиться и получать удовольствие... да я и так... боже, как же приятно... хочу снова услышать... о госсподи, я пидарас, пидор... он сказал... хочу еще... «...

Парень будто слышит мои мысли, и начинает вполголоса говорить мне те самые слова, которые так необходимы мне сейчас...

— Сука ебливая... Шлюха... хуесос... как же охуенно ты сосешь, пидор, подстилка... как... ты... здорово... сосешь... Давай, пидарас, работай... сегодня твой день, тварь... твооой день... нравится тебе? Отвечай, уебок, нравится? Нравится, когда тебя ебут, спермоглот ебаный? Отвечай, блядь худая, отвечай мне...

Я на секунду отрываюсь от хуя, смотрю ему в глаза, четко, в голос, говорю:

— Мне нравится. Мне нравится сосать твой хуй. Я пидор, я шлюха... Еби меня, делай со мной все, что захочешь... любую прихоть выполню... любой каприз...

Я снова заглатываю головку, всасываю в себя, легонько прикусываю ствол зубами... В ответ на это он вздрагивает, хватает меня за затылок и глубоко насаживает. Его хуй целиком скрывается во рту, я утыкаюсь носом в его лобок... еще пара секунд — и он бьется в конвульсиях, а в моем рту становится тесно от густой вязкой и тягучей жидкости... ей некуда деваться, и я начинаю выпускать ее по его члену наружу, но в следующую секунду получаю резкую пощечину и команду: «Глотай, мразь! Глотай, пидор!». Я послушно проглатываю все, что скопилось во мне, еще минуту высасываю из него последние капли... затем собираю языком с его лобка все, что не удержал... вылизываю его член, яйца, все вокруг... ну вот... вроде все чисто... отрываюсь от него, подымаю глаза...

Он смотрит на меня в упор, и я не понимаю, что в его глазах — то ли восхищение, то ли презрение. Но ни о чем не спрашиваю, просто стою раком и смотрю, облизываясь.

— Ахуенно ты сосешь... Ты где так научился, а? Вот это минет... ты замечательный