смех, впитывая кожей дерзкий потный запах. В штанах упрямо шевелилось его естество, подростковая страсть требовала освобождения. Сергей бросился к выходу, выскочил на улицу, где его ждала беззащитная Марта, которую должен был проводить домой. У подъезда, выслушав очередное стихотворение Блока, он ее поцеловал. Так, как не целовал никогда. Страстно, глубоко проникая языком внутрь ее рта, впитывая взволнованное дыхание. Рука легла на нежную выпуклость под фартуком, сильно сжала, ощущая пальцами кружево лифчика. Оттянула края, добираясь до соска, отозвавшегося на непрошеную ласку.
- Ты что? - выкрикнула Марта. - С ума сошел?

Она убежала, всхлипывая носом, а Сергей остался стоять под дождем, вспоминая грудной смех.
- Дэржи, дэржи его, - кричит кавказец.

Димка схватывает с лотка помидор, толкает приднестровца под руку, отчего тот падает прямо на женщину, и скрывается в толпе покупателей. Его страховочное место за спиной тут же занимает Сашка.
- Простите, - бормочет Сергей в высокую грудь, пытаясь унять пожар в штанах.
- Ничего... мальчик, - шепчет женщина.

Откуда в нем взялись эти способности? Расколотым лезвием Сергей режет дно яркой сумки. Глядя в голубые глаза, подхватывает левой рукой кошелек, который тут же хватает почти незаметный в толпе Сашка.
- Простите, - опять говорит он, - я, наверное, пойду.
- Конечно, - отвечает женщина, - иди, тебя мама ждет.

Провожает его глазами, еще не видя, что ее сумка разрезана.

Сашка тормошит кошелек, Димка стоит за его спиной, вытянув шею.
- Ого!

То ли дамочка была слишком беспечна, то ли кроме покупок на рынке еще что-то планировала, но кошелек просто вспух от денег. В отдельном кармашке лежали десятидолларовые купюры. Мальчишки быстро прячут в карманы несколько штук - заначка от Ромки.
- Серый, - тараторит Димка, - ты за пойлом и куревом. Нам не дадут, а ты большой. Мы жратвы купим, гульнем сегодня. Водку бери самую дешевую и побольше.

Ромка не видит их. Он о чем-то разговаривает с высоким худым мужчиной. Тот медленно кивает и бросает редкие взгляды на группку мальчишек, чаще всего останавливаясь на Сергее.
- Ну, за боевое крещение, - Ромка поднимает стакан, - пей, пей, молдаванин. На трезвую голову здесь не выжить.

Ромке семнадцать лет. Первый приговор он получил три года назад. По малолетству освободили, отправили в детдом. Откуда сбежал через полгода, прихватив с собой Зинку и троих мальчишек. Бежали от голода, издевательств старших, оскорблений персонала.

Зинка тоже пьет, глядя преданными глазами на отца своего ребенка.

Сергей впервые пробует водку. Морщась от мерзкого вкуса, выпивает все. Пьяные мальчишки смеются. На костре, разведенном в той же цинковой ванне, жарится курица и запекается картошка.
Ромка пристально смотрит на приднестровца с другой стороны огня. От этого кажется, что глаза у него волчьего желтого цвета. Пьяные и сытые Димка с Сашкой затеяли шутливую борьбу, а потом сонно расползлись по своим углам. Зинка уснула, положив голову на Ромкины колени. Сергей пьян впервые в жизни. Сильно пьян и плохо соображает, что происходит. Только чувствует, как ему на плечо легла Ромкина рука. Зинка, хрюкнув, бухнулась носом в солому.
- Девки были? - спрашивает Ромка.
- Да, - отвечает удивленный мальчик, вспоминая Марту, - одноклассница.
- Я не о том. Трахался когда-нибудь?

Сергей пытается осмыслить значение незнакомого слова. Ромка начинает закипать.
- Б***ь, маменькины сынки. Хорошо, спрошу по - другому. Ты баб е**л когда-нибудь?
- Нет.
- Детский сад. - Ромка закатывает глаза. - Ладно, Зинке рожать скоро. Там и разберемся, какая у тебя ориентация. Лучше б гомиком был, на них спрос больше.

И Ромка уходит, прихватив девушку с собой, оставляя удивленного Сергея у костра. Тот даже не понял, о чем был разговор.
- Простите меня, - бормочет Сергей, наступивший женщине на ногу, - я тороплюсь.
- Ничего, - отвечает она.

Сашка толкает ее в спину, и она падает прямо на «неуклюжего» подростка. Сергей обнимает ее одной рукой, прижимает к себе. Запах тонких духов кружит голову.

Два раза в неделю Ромка отправляет его в баню, покупает ему новые вещи, благо средства для этого появились. Вожак сделал ставку на утонченную красоту мальчика На карие глаза в обрамлении рекордно длинных ресниц, нежную золотистую кожу и улыбку ангела Тонкие нервные пальцы обретают невероятную чувствительность, разломанное лезвие прячется между средним и указательным.
- Ох, простите, - пришла пора извиняться случайной женщине.
- Вы не ушиблись? - спрашивает Сергей, прижимая к себе еще крепче.

Она чувствует его желание, мило смущается, когда приднестровец левой рукой освобождает ее от груза лишних денег. Челноки из Китая завалили город удобными холщовыми сумками, для разрезания которых не требуется лишних усилий

Скольких женщин он прижимал на рынках и в транспорте, уже и со счета сбился. В темноте в огороде расстегивал ширинку, вспоминая упругие груди, запах взволнованных женских тел. Тонкие и не очень талии, упругие и не очень ягодицы под нервной рукой. С тихим вздохом, чтобы не разбудить мальчишек, изливал на грядку свое возбуждение. Ромка смотрел на него в окно, загадочноулыбаясь. Зинка должна родить со дня на день. Молдаванин обеспечит ему билет в другую жизнь. В нее Ромка не собирался брать сопливых пацанов и детдомовскую проститутку.
- Серый, - подбегает к нему Димка, - Ромка сказал водки побольше взять. Зинка вот-вот того...

Если Зинка беременна не в первый раз, то где же прошлые Ромкины дети? Сергей кивает. Все втроем стоят между гаражами, тормошат кошелек. Радостные пацаны срываются с места, Сергей почему-то медлит.
- Эй, пацан, - ему на плечо ложится тяжелая мужская рука, - что-то ты на наш рынок зачастил.

Ему в глаза пока еще спокойно смотрит невысокий, но крепкий молодой парень. Второй качок маячит чуть поодаль. Колючий жесткий взгляд окидывает фигуру подростка. Пока Сергей растерян, руки незнакомца хлопают по карманам, из нагрудного вытаскивают лезвие.
- Удобно бриться? - с усмешкой спрашивает второй крепыш.
- Да, поди, еще и не бреется. Ветром обдувает фраера ушастого, - подыгрывает первый.
- Серый, беги, - кричит издалека Димка.

Убежать он не успевает, его валят лицом на землю и несильно пинают по ребрам. Бьют без злобы, для того, чтобы проучить, а не искалечить.
- На рынок больше ни ногой, - дружелюбно объясняет первый, опуская на левую руку ногу в ковбойском сапоге.

Сергей кричит от резкой боли.
- И придурков своих предупреди, - предлагает второй, дробя пальцы на правой руке.

Две обтянутые черной кожей спины неспешно удаляются. Сергей остается лежать между гаражами. Глотает кровь из разбитых губ и стонет от боли в переломанных пальцах и отбитых ребрах. Димка подскакивает первый. Плачет, размазывая слезы по грязным щекам. Сашка тоже хлюпает носом. На детских лицах - отчаяние.
- Пойдем, Серый, пойдем, - поднимает его Димка.
- Да, вставай, - подставляет Сашка цыплячье плечико, - к Ромке надо. Он что-нибудь придумает.
- Суки, - орет Ромка на пацанов, - вы куда, дебилы,