Пролог

Черный, беззвучный, гулкий от безлюдья город. Как пещера.

Вот он какой в полпервого ночи.

«Раз никого нет, то нечего и бояться... »

Лора топала домой от подруги. Предки уехали, оставив ее на хозяйстве. Конечно, она нацепила юбку на полметра короче, проторчала у Ленки на три часа дольше и надудлилась пива на полторы бутылки больше, чем обычно.

Феерия так и не наступила, и разочарованная Лора пыталась восполнить ее, думая о том, как она идет по ночному... ну, Манхэттену, или там Вегасу - вся из себя такая крутая и секси, никого не боится, и сам Ктулху ее не наебет, даже если такая мысль придет ему в голову (или что там у него вместо нее).

Поэтому Лора вышагивала так, как никогда не решилась бы днем: виляя попой, плечами и всем телом, как взбудораженная утка. Пиво и теплынь, стоявшая второй день, делали свое дело, и Лоре казалось, что ее окутывает целое облако феромонов. Дома ждала безлюдная квартира и постылая надобность спать. Завтра будет самое тоскливое 8 марта в ее жизни...
- ... Охуенная телка, а, Димон?
- Заебись ножки!
- А сосать умеешь?

Ее вдруг окружила ватага пацанов, возникших ниоткуда, из темноты.

Лора даже не сразу поняла, что нужно испугаться. А когда поняла - заверещала так, что где-то зазвенело эхо.
- Не сцы, блядь, - деловито говорили пацаны, затыкая ей рот. Но она успела несколько раз крикнуть:
- Коляяяя!... Коляяяя!... Насииииилуют!..

С Колей она целовалась позавчера. Он жил в соседнем доме.

Ее ударили, и она упала...
- Слышь, пацаны, пиздим отсюда, - вдруг сказал кто-то. - Этот Коля сам не выйдет, а наведет ментов, я знаю, блядь.
- Ссссука! - ее пнули и оставили на асфальте.

Мат и сплевывания понемногу удалились. Когда Лора встала и побрела, как старуха, появился Коля.
- Лорк? Ты че? Ты кричала?

Лора молчала. Потом ткнулась ему в плечо.
- Не, правда, что ли? Я уже спать почти лег. Ты ваще знаешь, сколько время?
- Кольчик... Они били меня... - проскулила Лора.
- Били? Чем? Ногами? - осведомился Коля.
- Не знаю... Может, и ногами...
- Так, Лорк, ты только лохом меня не делай, поняла? Уже, блин, час ночи, утро почти. И так вконтакт заебал, голова как телевизор... Я, короче, пошел спать.
- И... что, и не проводишь меня?
- А че тебя провожать? Ты ж тут рядом живешь, - искренне удивился он. - Давай-давай, беги спатки, а то опять ногами побьют.

Довольный своим юмором, Коля зашагал обратно.

Минуту или две Лора стояла, как вкопанная. Потом вдруг побежала назад - туда, куда ушли пацаны.

Через два двора она их нагнала.
- Ребята! - крикнула она. - Ребята! Я согласна!
- Че? - обернулись ребята.
- Согласна! Де... делайте со мной, что хотите.
- Слышь, Димон, это та телка. Провоцировать, блядь, пришла? На понт берешь, сссука? Пизды давно давали? - пацаны двинулись на Лору, и она понеслась прочь, не разбирая дороги.

Какое-то время ее преследовали, потом отстали, и она бежала по инерции.

Ей хотелось лопнуть, раствориться в темноте, хотелось не быть, вот просто не быть, чтобы за этой ночью не было ничего... Силы кончились, и она сменила бег на шаг, тяжелый, как у Железного Дровосека, потом застыла посреди какого-то двора, а потом и села прямо на асфальт, вздрагивая от рыданий, отдававших искрами в глаза.

Не быть. Не быть...

Где-то в косметичке была бритва. Чик по венам - и истечь на тротуар, излиться в никуда, стать частью Матери-Тьмы... Без страданий, без боли...

1.
- Так. Все хорошо?

Чьи-то руки взяли ее за плечи.

Бритва выпала, дзенькнув в темноте. Лора, уставшая уже от плача, взвыла вдвое громче.
- Не, это риторический вопрос, конечно. Я понимаю, что все плохо. Но сидеть на земле все равно не надо.
- Гэээээееее!..
- Давай-давай...

Руки ухватили ее под микитки и водрузили на расползающиеся ноги.
- Вот! Другое дело. Как минимум, стоять ты можешь, хоть и с посторонней помощью.

Лора с размаху рухнула на неизвестную грудь, ткнувшись носом в свитер. Он пах хвойным дезиком.
- Ну! Нельзя же быть такой доверчивой. Я, конечно, поглажу тебя по головке, - рука в самом деле принялась гладить ее, и довольно-таки нежно, - но откуда ты знаешь: вдруг я маньяк? Злодей-бармалей? А?

Лора молчала. Рука продолжала гладить ее, и этого было достаточно.
- Так. Стоять ты можешь, хоть и с посторонней помощью. А идти? Постороннюю помощь я тебе обеспечу, но не в этом суть. Если ты не сможешь идти, мне придется тебе нести. А это уже не посторонняя помощь, а каторжный труд, понимаешь?

Лора против желания фыркнула.
- Что-что? Не слышу.
- Не хочу домооооой, - вдруг разревелась она в третий присест. - Не хочууууу... Пустая... квартира... никого дома... предки в Таиланд... на пятый день только...
- Так. Пустая квартира, и в ней вместо предков - Бабай. Лохматый такой, кусачий. Или Серенький Волчок. Все верно?

Лора снова фыркнула, хоть и старалась реветь.
- Ну что ж. Тогда я могу пригласить тебя к себе домой. Идет?
- А... ааа... - Лора впервые подняла взгляд. Свитер переходил в стриженую голову.
- Ничего тебе обещать не могу.

Лора смотрела голове в глаза.
- Ты хотела спросить: а как же так, домой к незнакомому мужчине, да еще и ночью, а? Вот я и говорю тебе: ничего обещать не могу. Как будет, так и будет. Но это твой выбор. Ни к чему не принуждаю.
- А если пойду, вы что, типа... - хрипло заговорила Лора, не узнав своего голоса.
- ... Типа разведу тебя на секс? Не исключено. Сама посуди: ты уже заплакала мне весь свитер, а я глажу тебя по голове. И это только за две минуты. Что же будет дальше?

Лора застыла.
- Ладно-ладно. Считай, пошутил. «Дурак ты, боцман, и шутки у тебя дурацкие» - знаешь такой анекдот? Пойдем. Расскажешь мне, кто тебя обидел. Пойдем...

Он повел Лору к ближайшему подъезду, и та покорно засеменила за ним, повиснув на его руке.

2.
- ... А знаешь, когда глаза у тебя не такие красно-черно-перемазюканные, как у панды, больной конъюнктивитом... то тогда ты очень даже ничего.
- Не, я страшная. Я урод, - отвечала Лера, делая трагическое лицо.
- Не страдай фигней. В твоем возрасте не бывает уродов. В твоем возрасте бывают только глупые пигалицы, не знающие себе цену. Тебе ведь сколько? Девятнадцать?
- Ну вот. Если я толстый бегемот - так уже и девятнадцать?
- Ты не толстый и тем более не бегемот. Бегемот мужского рода, начнем с этого. Ты просто телесно зрелая девушка, и это очень хорошо, просто замечательно. Вот только пирсинга в тебе столько, что тебя можно сдавать на металлолом... Так сколько тебе?

Лора во все глаза смотрела на своего спасителя. Было невозможно понять, когда он шутит, а когда нет.
- Судя по молчанию, твой ответ - «ноль»... А ну-ка скажи: «я красавица».
- Зачем?
- Затем. Давай! Три, четыре...
- Я красавица, - прогундосила Лора.
- Неубедительно. Давай еще!
- Ну нафиг? Я же не...
- Что значит «не»? Ты просто краситься не умеешь. Готы и красота - две вещи несовместные. Налепила центнер чернил на каждый глаз и думаешь, что поймала Люцифера за левый рог. И свое тело ты не любишь. Пойми, это искусство - любить свое тело. Если ты его