Барачная жизнь
Мы с мамой жили в небольшом шахтёрском посёлке в двух этажном бараке. Два подъезда, восемь квартир. Интересно строили наш барак. Туалет, холодная вода и канализация есть, а вот ванны нет. И потому весь посёлок шёл в поселковую баню. По субботам женщины, по воскресеньям мужики. Пока был жив родитель, и я с ним ходил. Теперь один хожу, да и то редко.
Помывка в будние дни происходит на кухне. На пол ставится ванна, нагревается вода, лезешь в ванну и моешься. И мы с матерью моемся таким же образом. Мама, присев на колени, зовёт меня помыть спину. И мне моет. И хотя мне уж полных шестнадцать, но мыться-то надо. К тому же мама говорит, что мы родные, так что стесняться нечего. И пресекает мои попытки влезть в ванну в трусах, пряча от её взора свои торчащие прелести. Это она так мой член называет.
Напротив дома стоят сараи. В количестве ровно восьми штук, под одной крышей. На каждую квартиру по сараю. Люди там уголь хранят, дрова и прочий хлам, который вроде бы как и не нужен, а вроде бы и выкинуть жаль. Неизвестно, что и как, а оно и пригодится. У меня там и велик стоит. Не таскать же на второй этаж.
На первом этаже в пятой квартире живёт тётя Соня. Одинокая женщина возрастом под пятьдесят, метра полтора ростом и под шесть пудов веса. Весёлая, подружка всем и каждому. В смысле со всеми соседями в ладу. Да у нас и так барак дружный. И на помощь придут, и в радости одного не оставят. Если горе - все принимают участие. Если гулянка - всем домом. Немудрящая закуска, домашняя выпивка. У кого что есть, то и на стол. Летом во дворе, за столиком, спрятавшимся в зарослях акации. Зимой у кого-нибудь, у кого место позволяет. Вот тётя Соня и попросила меня помочь скидать в сарай уголь. Ей привезли машину, а мне делать всё одно нечего. А ещё пообещала в кино пускать на халяву. Она билетёршей в нашем клубе работает. Такие связи на полу не валяются, так что согласился я сразу и окончательно.
Переместить машину угля в сарай не такая уж проблема для молодого и здорового парня. Одна неприятность - угольная пыль. Как ты не прячься, как не уворачивайся, всё одно к концу работы будешь выглядеть шахтёром, вышедшим из лавы. Одежонка-то ладно. Сразу надел что похуже. А вот самому мыться придётся. И чего не додумался поставить воды погреть? Теперь ждать сколько. Пока печь натопится, пока вода нагреется. А тётя Соня говорит, что у неё вода уже горячая, она этот вопрос продумал, так что смело могу и у неё помыться. Только вот мне не совсем понятно, как это я у чужой тётки мыться буду? И кто спину помоет? Не раздеваться же мне перед неё. А она говорит, что не таких видала и нечего из себя целочку строить. Подумаешь - голый пацан! А если стеснительный такой, то она подождёт, пока разденусь и в ванну залезу, а потом спину и помоет. Так и сделали.
Одна беда: трусы чистые из дому не взял. И вообще никакой одежды чистой нет с собой. Не бежать же голышом в свой подъезд через весь двор за трусами. И у неё ничего нет такого, чтобы мне выдать. Нашла халат, вот в него я и обрядился. Халат в ширину приличный, а вот по росту маловат. Едва задницу прикрывает. Тётка успокоила, что пока, мол и так сойдёт, а она сей момент моё бельишко сполоснёт, пока кушаем, оно и просохнет. А если и не совсем просохнет, так лето на дворе, на приморожу свои причиндалы. Юмористка, мля! С тем и за стол сели. Работников положено кормить. Это аксиома. Вот и расстаралась тётя Соня. И бутылочку выставила.
Я как-то по водке не особо охочий, да она пристала, что с устатку надо принять, разогнать кровь по жилкам. Выпили, закусили. Тем более, что кушать и впрямь захотел. Пока она там мои вещи стирала, сама мылась ( чего не позвала спинку потереть?), проголодался. Выпили. Водка прокатилась внутри огненным комком, потом начала расходиться по телу. Стало легко и приятно. А тётка уже по второй наливает, торопит. Ну и усидели мы с ней бутылочку беленькой. Я уже вроде как и захорошел, а она не очень.
Вторую на стол ставит. Сидим, разговариваем. У неё халат распахнулся, титьки выпали, а она и не замечает. Хорошие такие титьки, крупнее материных. Соски крупные, вокруг них прямо блюдца розового ореола. Она вроде как запахнётся, спрячет их, а они наружу. То одна, то вторая, то обе вместе. Я же и так молодой, да ещё водкой подогретый, вот и реакция соответствующая проявилась.
Хорошо, что в её халате, не так заметно. Прямо желание взять эти титьки, смять их в ладонях, соски в рот, да ещё и прикусить. А что? Некоторым нравится. А потом за жопу эту крутую, раком поставить да и всадить по самые яйца. От мыслей таких аж в голове закружилось. И так уже карусель начала вертеться, а тут прямо хоть со стула не вставай, сразу упадёшь. Тётка, скорее всего, мои взгляды видит. Очень уж я откровенно пялюсь на ее прелести.
И у неё, видимо, тот же аттракцион в голове произошёл. Потому как встав зачем-то, охнула и приземлилась ко мне на колени. И жопой прямо на торчащий кол. Аж больно стало. Наверное, побоявшись упасть, обхватила меня за шею руками. А чтобы уж совсем закрепиться, присосалась ко мне своими губами, пахнущими водкой. Да так умело присосалась. Девки наши так целоваться не умеют. Сама целует, сама задницей у меня на коленях елозит, того и гляди совсем всё сомнёт, изломает. Очевидно поняла, что мне не совсем приятно. Приподнялась, халат распахнула и снова присела. Да так ловко, что хуй как раз и попал меж её ног. Упёрся во что-то горячее, влажное. Вытерлась, наверное, после помывки плохо. Вот и мокрая. А она сосётся, рукой по груди погладила, по животу, ниже полезла. Потом тяжко вздохнула
- Господи! Что делаю?
Соскочила с колен, к столу встала передом, ко мне задом, наклонилась и задрала подол. Если несколько минут назад я боязливо теребил её титьки, то сейчас откинул в сторону всю свою робость и уцепился за её пухлую задницу. Точнее не так. Не я откинул в сторону стыдливость. Водка, гормоны, вид голой жопы с расставленными ногами, разошедшаяся пизда - всё вместе. Ну я и заржал жеребцом, тыкаясь то в ляжки, то в ягодицы, пока она не взяла в свои руки совсем буквально этот процесс, всунул в пизду дымящийся от напряжения хуй и попёр, только шлепки раздаются да брызги в стороны. Она мне только подмахивать успевает, стонет, потом заверещала на высокой ноте. Я даже испугался, на миг протрезвел, приостановился. А она задом насаживается, просит не тормозить, потому что сейчас кончит.
И кончила. Упала грудью на стол. Я её за задницу держу, так что стоит только на цыпочках, пальчиками в пол упирается, почти на весу. А я не кончил, мне ещё погонять надо. А она задницей крутанула, вырвалась, уцепила меня за руку и за собой тянет. Я иду за ней, как дурень: в распахнувшемся женском халате, с торчащим хуем, с ничего не соображающей головой, в которой одна мысль - всунуть и кончить. Да и та, скорее всего, не в голове. Когда стоит, на два объекта крови не хватает. Так что в этом случае мозг не работает. А она до кровати дошла, по пути скинув халат, и завалилась на спину, широко раскинув ноги. Я даже толком не рассмотрел её пизду, что там и как,
Помывка в будние дни происходит на кухне. На пол ставится ванна, нагревается вода, лезешь в ванну и моешься. И мы с матерью моемся таким же образом. Мама, присев на колени, зовёт меня помыть спину. И мне моет. И хотя мне уж полных шестнадцать, но мыться-то надо. К тому же мама говорит, что мы родные, так что стесняться нечего. И пресекает мои попытки влезть в ванну в трусах, пряча от её взора свои торчащие прелести. Это она так мой член называет.
Напротив дома стоят сараи. В количестве ровно восьми штук, под одной крышей. На каждую квартиру по сараю. Люди там уголь хранят, дрова и прочий хлам, который вроде бы как и не нужен, а вроде бы и выкинуть жаль. Неизвестно, что и как, а оно и пригодится. У меня там и велик стоит. Не таскать же на второй этаж.
На первом этаже в пятой квартире живёт тётя Соня. Одинокая женщина возрастом под пятьдесят, метра полтора ростом и под шесть пудов веса. Весёлая, подружка всем и каждому. В смысле со всеми соседями в ладу. Да у нас и так барак дружный. И на помощь придут, и в радости одного не оставят. Если горе - все принимают участие. Если гулянка - всем домом. Немудрящая закуска, домашняя выпивка. У кого что есть, то и на стол. Летом во дворе, за столиком, спрятавшимся в зарослях акации. Зимой у кого-нибудь, у кого место позволяет. Вот тётя Соня и попросила меня помочь скидать в сарай уголь. Ей привезли машину, а мне делать всё одно нечего. А ещё пообещала в кино пускать на халяву. Она билетёршей в нашем клубе работает. Такие связи на полу не валяются, так что согласился я сразу и окончательно.
Переместить машину угля в сарай не такая уж проблема для молодого и здорового парня. Одна неприятность - угольная пыль. Как ты не прячься, как не уворачивайся, всё одно к концу работы будешь выглядеть шахтёром, вышедшим из лавы. Одежонка-то ладно. Сразу надел что похуже. А вот самому мыться придётся. И чего не додумался поставить воды погреть? Теперь ждать сколько. Пока печь натопится, пока вода нагреется. А тётя Соня говорит, что у неё вода уже горячая, она этот вопрос продумал, так что смело могу и у неё помыться. Только вот мне не совсем понятно, как это я у чужой тётки мыться буду? И кто спину помоет? Не раздеваться же мне перед неё. А она говорит, что не таких видала и нечего из себя целочку строить. Подумаешь - голый пацан! А если стеснительный такой, то она подождёт, пока разденусь и в ванну залезу, а потом спину и помоет. Так и сделали.
Одна беда: трусы чистые из дому не взял. И вообще никакой одежды чистой нет с собой. Не бежать же голышом в свой подъезд через весь двор за трусами. И у неё ничего нет такого, чтобы мне выдать. Нашла халат, вот в него я и обрядился. Халат в ширину приличный, а вот по росту маловат. Едва задницу прикрывает. Тётка успокоила, что пока, мол и так сойдёт, а она сей момент моё бельишко сполоснёт, пока кушаем, оно и просохнет. А если и не совсем просохнет, так лето на дворе, на приморожу свои причиндалы. Юмористка, мля! С тем и за стол сели. Работников положено кормить. Это аксиома. Вот и расстаралась тётя Соня. И бутылочку выставила.
Я как-то по водке не особо охочий, да она пристала, что с устатку надо принять, разогнать кровь по жилкам. Выпили, закусили. Тем более, что кушать и впрямь захотел. Пока она там мои вещи стирала, сама мылась ( чего не позвала спинку потереть?), проголодался. Выпили. Водка прокатилась внутри огненным комком, потом начала расходиться по телу. Стало легко и приятно. А тётка уже по второй наливает, торопит. Ну и усидели мы с ней бутылочку беленькой. Я уже вроде как и захорошел, а она не очень.
Вторую на стол ставит. Сидим, разговариваем. У неё халат распахнулся, титьки выпали, а она и не замечает. Хорошие такие титьки, крупнее материных. Соски крупные, вокруг них прямо блюдца розового ореола. Она вроде как запахнётся, спрячет их, а они наружу. То одна, то вторая, то обе вместе. Я же и так молодой, да ещё водкой подогретый, вот и реакция соответствующая проявилась.
Хорошо, что в её халате, не так заметно. Прямо желание взять эти титьки, смять их в ладонях, соски в рот, да ещё и прикусить. А что? Некоторым нравится. А потом за жопу эту крутую, раком поставить да и всадить по самые яйца. От мыслей таких аж в голове закружилось. И так уже карусель начала вертеться, а тут прямо хоть со стула не вставай, сразу упадёшь. Тётка, скорее всего, мои взгляды видит. Очень уж я откровенно пялюсь на ее прелести.
И у неё, видимо, тот же аттракцион в голове произошёл. Потому как встав зачем-то, охнула и приземлилась ко мне на колени. И жопой прямо на торчащий кол. Аж больно стало. Наверное, побоявшись упасть, обхватила меня за шею руками. А чтобы уж совсем закрепиться, присосалась ко мне своими губами, пахнущими водкой. Да так умело присосалась. Девки наши так целоваться не умеют. Сама целует, сама задницей у меня на коленях елозит, того и гляди совсем всё сомнёт, изломает. Очевидно поняла, что мне не совсем приятно. Приподнялась, халат распахнула и снова присела. Да так ловко, что хуй как раз и попал меж её ног. Упёрся во что-то горячее, влажное. Вытерлась, наверное, после помывки плохо. Вот и мокрая. А она сосётся, рукой по груди погладила, по животу, ниже полезла. Потом тяжко вздохнула
- Господи! Что делаю?
Соскочила с колен, к столу встала передом, ко мне задом, наклонилась и задрала подол. Если несколько минут назад я боязливо теребил её титьки, то сейчас откинул в сторону всю свою робость и уцепился за её пухлую задницу. Точнее не так. Не я откинул в сторону стыдливость. Водка, гормоны, вид голой жопы с расставленными ногами, разошедшаяся пизда - всё вместе. Ну я и заржал жеребцом, тыкаясь то в ляжки, то в ягодицы, пока она не взяла в свои руки совсем буквально этот процесс, всунул в пизду дымящийся от напряжения хуй и попёр, только шлепки раздаются да брызги в стороны. Она мне только подмахивать успевает, стонет, потом заверещала на высокой ноте. Я даже испугался, на миг протрезвел, приостановился. А она задом насаживается, просит не тормозить, потому что сейчас кончит.
И кончила. Упала грудью на стол. Я её за задницу держу, так что стоит только на цыпочках, пальчиками в пол упирается, почти на весу. А я не кончил, мне ещё погонять надо. А она задницей крутанула, вырвалась, уцепила меня за руку и за собой тянет. Я иду за ней, как дурень: в распахнувшемся женском халате, с торчащим хуем, с ничего не соображающей головой, в которой одна мысль - всунуть и кончить. Да и та, скорее всего, не в голове. Когда стоит, на два объекта крови не хватает. Так что в этом случае мозг не работает. А она до кровати дошла, по пути скинув халат, и завалилась на спину, широко раскинув ноги. Я даже толком не рассмотрел её пизду, что там и как,