Работа на МТМ
не понял, но потом до него видно дошло, почему смена только началась, а член и яйца у меня уже чёрные и он как то поручил мне перебрать один механизм и я стал его разбирать и промывать, сняв предварительно крышку. Как только всё было убрано, я было хотел уже слить всю чёрную густую и маслянистую кашу из него.
- Погоди – сказал мне Иван.
Я присел на корточки и спросил, при этом мой член и яйца вывалились и касались кучи деталей и шестерёнок.
- Что не так – спросил я.
- Садись – сказал мне Иван.
Я сел на землю и тут он пододвинул мне корпус из которого я только что хотел сливать всё и упёр им мне прямо в вывалившиеся яйца.
- Больно же – возмутился я.
- Ничего, потерпишь – сказал он и взяв свой грязной рукой меня за член положил его и яйца в полукруглое отверстие где должен находиться подшипник.
- Ты чё надумал – испугался я.
- Сейчас узнаешь – усмехнулся Иван.
Я доверился и стал ждать. Как только мой член и яйца опустились во внутрь корпуса и немного окунулись в чёрную тягучую жижу, он накрыл корпус второй половиной и закрутил две гайки из двенадцати. А потом взял стоявшее рядом ведро и из него добавил ещё столько, что мой член и яйца уже не было видно. Они полностью скрылись в мазутной жидкости.
- Сегодня будешь работать сидя – смеясь сказал Иван.
Я понял, чего он хочет, и не стал возражать. Я и сам был не против необычности положения. Иногда мой член возбуждался, а иногда когда я не думал о нём, просто болтался в мазуте и масле. Иван видя что я не реагирую никак, запустил руку во внутрь корпуса и нащупав там мой член и яйца стал их давить и сжимать оголяя головку и втирая в них эту чёрную грязь. Потом вынул свою руку и отмыв её сказал.
- Ты привык не мыть – думаю, что к завтраму не станешь этого делать.
Так до выхода из больницы Петровича, Иван толкал мои яйца и член в самые грязные уголки всех механизмов, которые нам приходилось ремонтировать. Я даже не мыл их две недели по его просьбе, а в замен он обещал что никто об этом не узнает. Потом мне понадобилось очень много времени чтоб всё отмыть и отмочить, что кожа на члене и мошонке потом долго горела и к ней больно было прикоснуться. Потом ушёл в армию, а когда вернулся, то Иван уже уехал жить в город и мы больше не виделись. Зато я часто вспоминал этот короткий период и искал любую возможность чтоб куда то затолкать свой член и яйца и вымазать в чём попало. Да и сейчас балуюсь – но уже реже.
- Погоди – сказал мне Иван.
Я присел на корточки и спросил, при этом мой член и яйца вывалились и касались кучи деталей и шестерёнок.
- Что не так – спросил я.
- Садись – сказал мне Иван.
Я сел на землю и тут он пододвинул мне корпус из которого я только что хотел сливать всё и упёр им мне прямо в вывалившиеся яйца.
- Больно же – возмутился я.
- Ничего, потерпишь – сказал он и взяв свой грязной рукой меня за член положил его и яйца в полукруглое отверстие где должен находиться подшипник.
- Ты чё надумал – испугался я.
- Сейчас узнаешь – усмехнулся Иван.
Я доверился и стал ждать. Как только мой член и яйца опустились во внутрь корпуса и немного окунулись в чёрную тягучую жижу, он накрыл корпус второй половиной и закрутил две гайки из двенадцати. А потом взял стоявшее рядом ведро и из него добавил ещё столько, что мой член и яйца уже не было видно. Они полностью скрылись в мазутной жидкости.
- Сегодня будешь работать сидя – смеясь сказал Иван.
Я понял, чего он хочет, и не стал возражать. Я и сам был не против необычности положения. Иногда мой член возбуждался, а иногда когда я не думал о нём, просто болтался в мазуте и масле. Иван видя что я не реагирую никак, запустил руку во внутрь корпуса и нащупав там мой член и яйца стал их давить и сжимать оголяя головку и втирая в них эту чёрную грязь. Потом вынул свою руку и отмыв её сказал.
- Ты привык не мыть – думаю, что к завтраму не станешь этого делать.
Так до выхода из больницы Петровича, Иван толкал мои яйца и член в самые грязные уголки всех механизмов, которые нам приходилось ремонтировать. Я даже не мыл их две недели по его просьбе, а в замен он обещал что никто об этом не узнает. Потом мне понадобилось очень много времени чтоб всё отмыть и отмочить, что кожа на члене и мошонке потом долго горела и к ней больно было прикоснуться. Потом ушёл в армию, а когда вернулся, то Иван уже уехал жить в город и мы больше не виделись. Зато я часто вспоминал этот короткий период и искал любую возможность чтоб куда то затолкать свой член и яйца и вымазать в чём попало. Да и сейчас балуюсь – но уже реже.