Мама и сын плюс... Часть 2
Прошло полгода. Мама превратилась в крутую бизнес-леди. Дела фирмы по прежнему шли в гору. У мамы появился личный шофёр, возивший её на работу и с работы на дорогой навороченной иномарке BMW-3 среднего класса, купленной мамой после Нового года. До этого в гараже под домом стояла скромная отечественная «Лада Калина», на которой мама ездила сама. Разбитый в аварии папин «мерс» она сплавила за бесценок на запчасти. Следом на авторынок отправилась и «Калина».
Мне нравилось, в мамино отсутствие, позаимствовав из её комнаты запасные ключи с брелком сигнализации, тайком пробираться в гараж и садится за руль «бэхи». Я представлял себя отвязанным современным челом, закуривал мамину сигарету (с некоторых пор мама стала курить) и, мысленно гоняя на немыслимой скорости по городу, снимал придорожных тёлок, которые (конечно же!) липли на мою «бэху» большими голоногими табунами.
Однажды нашёл на заднем сиденье целую пачку цветных лесбийских порно, а на полу – забытые мамой, огромного размера, трусы, испачканные впереди жёлтыми выделениями, а сзади – коричневым калом. Я весь так и затрясся от возбуждения, едва в моих руках оказалось это сексуальное женское «сокровище». Член мой сейчас же вскочил, чуть не порвав ширинку, и я стал неистово нюхать внутри трусов, возбуждаясь всё больше и больше от этих, для меня сказочно приятных, опьяняющих ароматов. Вытащив член, я принялся темпераментно, как заведённый, дрочить. Мне никогда ещё не было так завораживающе хорошо, как в этот раз, в салоне BMW, прижимая к лицу нечистые мамины трусы. Чтобы не испачкать салон, я заблаговременно спрятал писюн в штаны, и продолжая мять и гладить, вскоре бурно спустил в трусики. При этом меня так разобрало, что я стал неистово облизывать внутреннюю сторону маминых трусов, представляя, что лижу, как молодой неопытный кобель – суку, родную маму. И от этих безумных фантазий она становилась мне ещё ближе и роднее...
Подходила к концу зима. Я всё так же учился в седьмом классе лицея, и мама продолжала практиковать на мне свою, прямо скажем, необычную методику воспитания, которую то ли вычитывала в книгах, то ли черпала в недрах необъятного, богатого на всяческие нетрадиционные, новаторские идеи и выдумки Интернета. Комп, к слову сказать, был и у меня. И я тоже вечерами подолгу «зависал» в нём, не в силах оторваться от порносайтов, всевозможных чатов в соцсетях и от молодёжных «продвинутых» форумов. У меня появились многочисленные виртуальные друзья, такие же молодые балбесы, и мы весело проводили время, часами бестолково стуча пальцами по «клаве».
Когда в комнату заглядывала мама, я быстро сворачивал всю порнуху и соцсети, и делал вид, что готовлю домашнее задание на завтра: решаю задачки по математике, выполняю упражнения по русскому или зубрю ненавистный мне не меньше чем русский – «инглиш».
С некоторых пор у мамы появился новый прикол: зайдя в мою комнату, полюбовавшись моим усердием в подготовке уроков, она подплывала к форточке, открывала её, впуская морозный февральский воздух, и громко, на всю комнату бзднув, тут же гордо удалялась. Она, вероятно, испытывала от этого некое сексуальное удовольствие. Ну а я, насмотревшись в Инете жёсткой порнухи, видел и не такое и ко всему уже привык. Мне начинали нравиться всякие извращения и сексуальные отклонения обезбашенных челов, проделывавших всякие непристойные штучки со своими покорными, связанными или закованными в наручники шиксами. Мне очень хотелось испытать то же самое, оказавшись на месте этих пытниц. Ведь я был зашуганный в лицее, среди мальчишек, пассив, и по натуре всегда предпочитал нижние роли. Недаром ко мне с первого класса приклеилась позорная кличка «Девчонка», чему виной была, конечно, мама со своим особым, не традиционным воспитанием.
Видя мою рабскую покорность и беспрекословное подчинение всем её сексуальным прихотям и безумным фантазиям, она постепенно переходила на всё более изощрённые эксперименты. Притащив из своей комнаты в мою спальню видео-плеер (телик у меня был), она до глубокой ночи наслаждалась порнофильмами. Меня заставляла отворачиваться к стенке и не смотреть. Но страстные эротические стоны, возгласы на английском языке, возбуждающие крики женщин и животный рёв кончающих человеческих самцов были мне слышны отчётливо – звук мама не приглушала.
Я, по своему обыкновению, делал вид, что крепко сплю. Лежал, как она и требовала – голый, выставив на её обозрение гладкую белую попку, и незаметно сжимал в потной пятерне твёрдый, налившийся кровью ствол стоявшего по сумасшедшему члена. Как только раздавались наиболее интенсивные женские и мужские стоны, крики и бессвязное бормотание, на меня накатывала сладостная волна, предшествующая скорому оргазму, и я тут же отпускал писюн, чтобы не кончить и ничем не выдать себя. Когда волна кайфа отступала, снова брался за член.
Первое время мама смотрела молча. Но вскоре тоже начала стонать в унисон с героями порнофильмов, дёргаться рядом со мной всем своим массивным, многокилограммовым телом, раскачивать кровать и скрипеть пружинами. Я думал, что это она так бурно реагирует на происходящее на экране «ящика», но однажды, оглянувшись тайком, всё понял. Мама азартно трахала себя в чёрный, волосатый провал большой, раскрытой красной пизды огромным, толстым резиновым хуем. У похотливых мужиков в порнофильмах я такого ещё никогда не видел. Это была, вероятно, точная, реалистичная копия хуя-шланга хорошего породистого жеребца. Сидя на корточках, мама с силой вгоняла это жилистое каучуковое дилдо почти до основания в свою жадную, ненасытную утробу и стонала, как умирающая. Глаза у неё при этом вываливались из орбит, в уголках полураскрытых губ была пена, а всё лицо, мотыляющиеся туда-сюда, большие белые буфера и живот покрылись крупными, похожими на горошины, каплями пота. Пот острой уксусной кислотой бил мне в нос, но мне почему-то был приятен этот запах. Он меня возбуждал почти так же, как и вид ебущей саму себя мамы. В промежности у неё хлюпало, как в сыром вязком болоте, и я вообразил, как должно быть упоительно сладко воняет сейчас оттуда. Я представил эту блаженную вонь текущего женского влагалища, и у меня буквально закружилась голова от опьяняющего, улётного вожделения. Мне захотелось в этот момент не просто нюхать мамино косматое «сокровище», но крепко прижаться к нему губами, словно к широко раскрытому рту и отсосать всё, что оттуда текло, утопить язык в вязкой огненной глубине провала, почувствовать его слизистые стенки и досыта насладиться небывалыми, потусторонними впечатлениями. Ощутить тошнотворно-сладостный вкус разгорячённой немытой женской пизды.
У мамы, наверно, были серьёзные проблемы с пищеварением: во время мастурбации она периодически довольно громко портила воздух в спальне, должно быть, даже не замечая этого. Но я всё примечал, тем более ко всему принюхивался и получал огромное удовольствие даже от неприятных запахов. Для меня они были просто божественные.
Погоняв «игрушку» в своей пизде довольно долго и доведя себя до полного изнеможения и экстаза, мама, наконец, стала
Мне нравилось, в мамино отсутствие, позаимствовав из её комнаты запасные ключи с брелком сигнализации, тайком пробираться в гараж и садится за руль «бэхи». Я представлял себя отвязанным современным челом, закуривал мамину сигарету (с некоторых пор мама стала курить) и, мысленно гоняя на немыслимой скорости по городу, снимал придорожных тёлок, которые (конечно же!) липли на мою «бэху» большими голоногими табунами.
Однажды нашёл на заднем сиденье целую пачку цветных лесбийских порно, а на полу – забытые мамой, огромного размера, трусы, испачканные впереди жёлтыми выделениями, а сзади – коричневым калом. Я весь так и затрясся от возбуждения, едва в моих руках оказалось это сексуальное женское «сокровище». Член мой сейчас же вскочил, чуть не порвав ширинку, и я стал неистово нюхать внутри трусов, возбуждаясь всё больше и больше от этих, для меня сказочно приятных, опьяняющих ароматов. Вытащив член, я принялся темпераментно, как заведённый, дрочить. Мне никогда ещё не было так завораживающе хорошо, как в этот раз, в салоне BMW, прижимая к лицу нечистые мамины трусы. Чтобы не испачкать салон, я заблаговременно спрятал писюн в штаны, и продолжая мять и гладить, вскоре бурно спустил в трусики. При этом меня так разобрало, что я стал неистово облизывать внутреннюю сторону маминых трусов, представляя, что лижу, как молодой неопытный кобель – суку, родную маму. И от этих безумных фантазий она становилась мне ещё ближе и роднее...
Подходила к концу зима. Я всё так же учился в седьмом классе лицея, и мама продолжала практиковать на мне свою, прямо скажем, необычную методику воспитания, которую то ли вычитывала в книгах, то ли черпала в недрах необъятного, богатого на всяческие нетрадиционные, новаторские идеи и выдумки Интернета. Комп, к слову сказать, был и у меня. И я тоже вечерами подолгу «зависал» в нём, не в силах оторваться от порносайтов, всевозможных чатов в соцсетях и от молодёжных «продвинутых» форумов. У меня появились многочисленные виртуальные друзья, такие же молодые балбесы, и мы весело проводили время, часами бестолково стуча пальцами по «клаве».
Когда в комнату заглядывала мама, я быстро сворачивал всю порнуху и соцсети, и делал вид, что готовлю домашнее задание на завтра: решаю задачки по математике, выполняю упражнения по русскому или зубрю ненавистный мне не меньше чем русский – «инглиш».
С некоторых пор у мамы появился новый прикол: зайдя в мою комнату, полюбовавшись моим усердием в подготовке уроков, она подплывала к форточке, открывала её, впуская морозный февральский воздух, и громко, на всю комнату бзднув, тут же гордо удалялась. Она, вероятно, испытывала от этого некое сексуальное удовольствие. Ну а я, насмотревшись в Инете жёсткой порнухи, видел и не такое и ко всему уже привык. Мне начинали нравиться всякие извращения и сексуальные отклонения обезбашенных челов, проделывавших всякие непристойные штучки со своими покорными, связанными или закованными в наручники шиксами. Мне очень хотелось испытать то же самое, оказавшись на месте этих пытниц. Ведь я был зашуганный в лицее, среди мальчишек, пассив, и по натуре всегда предпочитал нижние роли. Недаром ко мне с первого класса приклеилась позорная кличка «Девчонка», чему виной была, конечно, мама со своим особым, не традиционным воспитанием.
Видя мою рабскую покорность и беспрекословное подчинение всем её сексуальным прихотям и безумным фантазиям, она постепенно переходила на всё более изощрённые эксперименты. Притащив из своей комнаты в мою спальню видео-плеер (телик у меня был), она до глубокой ночи наслаждалась порнофильмами. Меня заставляла отворачиваться к стенке и не смотреть. Но страстные эротические стоны, возгласы на английском языке, возбуждающие крики женщин и животный рёв кончающих человеческих самцов были мне слышны отчётливо – звук мама не приглушала.
Я, по своему обыкновению, делал вид, что крепко сплю. Лежал, как она и требовала – голый, выставив на её обозрение гладкую белую попку, и незаметно сжимал в потной пятерне твёрдый, налившийся кровью ствол стоявшего по сумасшедшему члена. Как только раздавались наиболее интенсивные женские и мужские стоны, крики и бессвязное бормотание, на меня накатывала сладостная волна, предшествующая скорому оргазму, и я тут же отпускал писюн, чтобы не кончить и ничем не выдать себя. Когда волна кайфа отступала, снова брался за член.
Первое время мама смотрела молча. Но вскоре тоже начала стонать в унисон с героями порнофильмов, дёргаться рядом со мной всем своим массивным, многокилограммовым телом, раскачивать кровать и скрипеть пружинами. Я думал, что это она так бурно реагирует на происходящее на экране «ящика», но однажды, оглянувшись тайком, всё понял. Мама азартно трахала себя в чёрный, волосатый провал большой, раскрытой красной пизды огромным, толстым резиновым хуем. У похотливых мужиков в порнофильмах я такого ещё никогда не видел. Это была, вероятно, точная, реалистичная копия хуя-шланга хорошего породистого жеребца. Сидя на корточках, мама с силой вгоняла это жилистое каучуковое дилдо почти до основания в свою жадную, ненасытную утробу и стонала, как умирающая. Глаза у неё при этом вываливались из орбит, в уголках полураскрытых губ была пена, а всё лицо, мотыляющиеся туда-сюда, большие белые буфера и живот покрылись крупными, похожими на горошины, каплями пота. Пот острой уксусной кислотой бил мне в нос, но мне почему-то был приятен этот запах. Он меня возбуждал почти так же, как и вид ебущей саму себя мамы. В промежности у неё хлюпало, как в сыром вязком болоте, и я вообразил, как должно быть упоительно сладко воняет сейчас оттуда. Я представил эту блаженную вонь текущего женского влагалища, и у меня буквально закружилась голова от опьяняющего, улётного вожделения. Мне захотелось в этот момент не просто нюхать мамино косматое «сокровище», но крепко прижаться к нему губами, словно к широко раскрытому рту и отсосать всё, что оттуда текло, утопить язык в вязкой огненной глубине провала, почувствовать его слизистые стенки и досыта насладиться небывалыми, потусторонними впечатлениями. Ощутить тошнотворно-сладостный вкус разгорячённой немытой женской пизды.
У мамы, наверно, были серьёзные проблемы с пищеварением: во время мастурбации она периодически довольно громко портила воздух в спальне, должно быть, даже не замечая этого. Но я всё примечал, тем более ко всему принюхивался и получал огромное удовольствие даже от неприятных запахов. Для меня они были просто божественные.
Погоняв «игрушку» в своей пизде довольно долго и доведя себя до полного изнеможения и экстаза, мама, наконец, стала