десяти сантиметров в себя не засунула... Вдруг резкая боль заставила меня упасть на пол! Едва мой лобок приземлился на яйца, и этот член вошел весь, внезапная боль просто поразила меня на половину тела. Я конвульсивно дергалась, держась за живот, но боль прошла почти моментально, едва этот резиновый хер вышел из меня. Больше я на такие эксперименты не отваживалась. Телефон Галины Сергеевны не отвечал на мои вызовы, и я все больше впадала в отчаянье. Таблетки, что были выданы с запасом, уже начали кончаться, а впереди был еще целый месяц.

Еще одной проблемой было отсутствие месячных, задержка которых составила более двадцати дней, но тест настойчиво говорил, что я не беременная. Хоть это радует...

Вскоре мама обнаружила мое посещение ее заветного уголка, она их, что, кладет в алфавитном порядке?
— Марина, я тут заметила, что ты уже не такая тихая и невинная.
— Заметила?
— Конечно, но речь то не об этом. Ты бери их, когда хочешь, мне не жалко, просто, когда ты уже успела?
— В райцентре! Ты довольна? Мне неприятно об этом говорить!
— Ты не переживай если он тебя бросил, кто бы там ни был. Найдешь лучше.
— Где искать? Никому не нужная моя голова, мои знания и интересы, всем нужны только мягкие куклы, куда можно засовывать! — это была уже истерика, я не могла молчать. Все, накопившееся за эти жуткие дни, сводило меня с ума.
— Не все такие, дочь. Не плачь, он значит сам, тебя найдет, ты главное не отпугни, вон какая колючка.
— Спасибо мам за сочувствие. Я напишу работу и снова съезжу в центр, а там уже и искать начну. Хорошо?

Конечно, хорошо, мать не на шутку забеспокоилась, и всячески меня старалась поддержать. Она пыталась завести разговор о ее игрушках — я сказала, что мне было больно. «Ну, я не девочка, да и после тебя я люблю игрушки побольше, но если хочешь я куплю тебе другой, небольшой» — ответила она. Золотая мама! Впрочем, я отказалась, одно лишь воспоминание наводило на меня желание засунуть его и тут же напоминало о резкой боли. Еще одной проблемой было то, что как-то раз девочки пригласили меня на встречу, и я согласилась, а когда возник вопрос: куда ехать, Нинка сказала что забронировала место в сауне. Я уже сидела в машине и говорить, что не могу — было поздно. Сказав о купальнике, я вызвала у всех смех.
— Марин, мы же без мальчиков, так что все нормально, и телефоны в сейф положим, так что не переживай.

Просто супер, ну и куда мне бежать? Помогла мне выкрутиться моя заначка, в боковом кармане сумочки я нашла давно уложенную прокладку и, будучи в туалете натянула свои трусы с ней.

— Блин, Марин, мы же не знали, пошли бы в другое место.
— Не страшно, посижу в трусах, а вы не стесняйтесь.

И они не стеснялись. Мы все разделись догола, только я оставила спасительные трусы. Разговоры поначалу были сплетнями, но по ходу разворачивания стола все изменилось. Конечно, мы были с алкоголем, легкие закуски и мартини. Как обычно я выпивала чисто символически, но алкоголь неожиданно начал меня косить посильнее остальных. Я даже отказалась от выпивки, но все сказали что пока и не нужно. Когда все пошли в бассейн, я осталась сидеть на диване. Таблетки в сумке, разумеется, не нашлись, оставила дома. Голова шла кругом, пах просто горел. Я заглянула в прокладку и изумилась от ее набухания, так и протечь не долго. Девочки вылезли из бассейна и позвали меня в сауну, зря я, конечно, пошла с ними, жар разморил меня еще сильнее, захотелось домой, и спать. Но мы вышли и начали орать в караоке, заботливо поставленное до нашего прихода. Нина заметила мое состояние и, спросив, как я себя чувствую, вышла за телефоном.

—... Да все тут. И Верка, и Сашка... , Маринка? Да она тут, но она домой собирается уезжать... хорошо. — донесся до меня голос Нины. Она захлопнула свой телефон. — Марин, тут Пашка звонил, видимо потерял тебя. Он сказал, что отвезет тебя.
— Зачем? — вяло спросила я и села. Пашка этот тот самый парень, если кто забыл.
— Ну, это ты у него спроси, я одеваться не буду, ты сама иди, одевайся, он сказал через десять минут приедет.

Расцеловавшись с подружками, я пошла и стала наряжаться, все валилось из рук, но кое-как я оделась, а под конец вынула мокрую в хлам прокладку и выкинула в ведро.

Когда двери за мной закрыли я, шатаясь, поднялась из этого подвала и сразу увидела Пашу, он стоял около старенького Ниссана и ждал. Заметив меня, он подскочил и сразу взял меня под руку. Я неожиданно так расслабилась, он меня поддержал и помог добраться до машины, там усадил меня назад.
— Ну и что? Обязательно было так напиваться?
— Я немножко...
— А то я не вижу. Немножко она. Мне уже твоя мама звонила, спрашивала, не у меня ли ты.
— Чего она хотела? — я уже почти развалилась на сидении и шаталась при каждом повороте. Ноги, разумеется, развела, он, скорее всего это заметил.
— Они ушли в гости, сказали, если найду тебя, сказать об этом.
— Спасибо... — едва прошептала я.

Пашка привез меня и практически на руках вытаскивал из машины, затем на мой этаж и у двери он меня поставил на ноги. В процессе он поддерживал меня за талию, невзначай задрав маечку и прикасаясь руками к моему телу. Это прикосновение, сильное но нежное мгновенно завело меня, в моем воспаленном мозгу начали приноситься картины, как он водит руками по всему моему телу, от пяточек до макушки, от шеи и груди до промежности, как одними прикосновениями доводит меня до предоргазменного состояния... Однако оказавшись у двери, я спустилась с небес на землю. Я пошарила в сумке и достала свои ключи. Отперла дверь и практически упала в квартиру, но Паша вовремя поймал меня случайно проведя рукой по груди, и от этого прикосновения, случайного, но желаемого я практически застонала. Все, о чем я думала раньше, проплывало около моего сознания, но мне хотелось отблагодарить его. Он помог мне зайти и я, повернувшись, закрыла дверь. Паша посмотрел на меня удивленно. А я спокойно обхватила его щеки руками и, прислонив к стенке, страстно поцеловала, позволив Паше прикасаться своим языком к моему.

Через несколько минут непрерывных поцелуев я осознавать, что происходит, когда Паша спустил руки ниже и начал трогать мою многострадальную попу. Это были фантастические чувства, моя полная грудь терлась об него. Возбуждение было невероятным, но это меня и протрезвило. Я с трудом отпихнула его и, поблагодарив за доставку, выставила за дверь. Едва дверь закрылась, я сразу запустила руку в трусики, и почти завыла от безысходности. Рука сразу влипла в вымокшую писю и не нашла желаемого. Как кончился этот вечер, я уже не помню, но с трудом заснув, я решила, что что-то нужно кардинально менять.

Ранним утром вернулись родители и подняли меня. Я ничего им не говорила, только где была и почему не отвечала. Мам сказала, что я обязана Паше, но я не слушала. Мне было жутко неудобно сидеть с раздвинутыми ногами и текущей дыркой под столом с родителями. В итоге эти мучения закончились. Я раздраженная пошла в наш институт и написала заявление на перевод с сексологии на «социологию» или «семейную психологию». Меня пообещали