в нижней своей части. Обхватила мою голову и прижала к животику. Протяжно вздохнула. Я почти уткнулся в её лобок. Он у неё ухоженный, подбритый, подстриженный. Всё по моде. Облапил, иначе и не скажешь, за зад, притянул к себе. Сам животик, точнее этот самый лобок и низ живота целую, сам попу тискаю. А она тащится, замерла. Ну и начал я подниматься к верху. Обычно начинают женщину ласкать с губ, потом шею, грудь и дальше. У меня всё не как у людей получилось. Сначала задницу целовал, потом живот, а уж потом груди ласкать начал и добрался до губ. Стоим, целуемся.


Со стороны зрелище её то: баба с голой задницей и полностью одетый мужик целуются почти что на открытом месте. Только не совсем уж и открытое оно. Те, кто до нас его облюбовал, кто это брёвнышко принёс, знали толк. Вокруг кусты и со стороны ничего не видно. И подойти незаметно нельзя. Тут можно чем угодно заниматься и никто не увидит, не услышит. Пока увлёкся поцелуями, упустил момент, как мои штаны расстегнулись и оказались ниже колен, а её рука захватила в плен стоячий член. Да умело пленила, хрен вырвешься. И трёт головкой себя по лобку, стараясь притянуть его пониже, ближе к заветной дырочке, поместить в место, предназначенное природой. Ничего не получается. Она ростиком ниже меня, целуясь, на цыпочки встаёт, а тут надо встать ещё выше. Оторвалась от поцелуев


- Не мучай! Дай мне его!


Сама приседает, целится на травку прилечь. Да как же можно такую попку и на траву? Нет! Стянул я с себя кофточку и ей под попу подложил. А она свою расстегнула, когда уже лежал, грудь высвободила, подняв лифчик к подбородку, ноги развела в стороны: Вот она я, готова, ебите!


Этап поцелуев был пройден и потому ввёл я ей сразу. Не торопясь, не рывком, плавно. Она, когда почувствовала хуй внутри себя, вздохнула протяжно, выгнулась, ноги на меня закинула, взяв в кольцо и уперев пятки почти в поясницу, навстречу подалась и мы понеслись....


Лежим на травке. Курточку зря подстилал. Скомкали и втоптали куда-то. Лежим на спине, рука в руке. Сил нет даже разговаривать.


- Что это было?


- Тебе лучше знать.


- Почему?


Ты женщина


- И что?


- У мужиков в этот момент голова не работает. Крови, знаешь ли, на две не хватает.


Засмеялась, повернувшись ко мне.


- У женщин, знаешь ли, в этот момент голова тоже не того, не работает.


- Так ты ничего не поняла?


- Не совсем


- Так надо повторить


- Так ты ещё... уже... ой, мамочка!


Когда войдёшь в женщину, тогда уже не до разговоров. Тогда разговаривают хуй с пиздой. В этот раз мы не спешили. Утолив первый голод, наслаждались друг другом и процессом. Измяли всю траву. Наконец я дождался


- Кончай! больше не могу!


Таня сидела на брёвнышке, я, стоя на коленях, одевал ей трусики, штанишки. Дотянул до колен. Она встала и я одел ей всё до конца, поправил. Заправил в чашечки лифчика груди, застегнул курточку.


- Обычно мужик раздевают женщин, а ты одеваешь.


- Не хочу, чтобы кто-то кроме меня любовался твоим елом.


- Так нет же никого


Она тревожно огляделась. А вдруг...


- А птички, мураши разные...


- Так ты у меня ещё и ревнивый!


- Нет, просто собственник.


- И как это понимать?


- Как предложение руки и сердца. Выходи за меня замуж!


Она прикусила губу и я заторопился.


- Ты не подумай, я не нищеброд какой. У меня есть жилье, у меня есть кое-какие накопления, есть зарплата и военная пенсия. Мне от тебя ничего не надо, кроме двух вещей...


- Каких?


- Твоей любви и верности.


Таня помолчала немного.


- В любви я тебе уже призналась. А верность.... Если ты всегда будешь так, том не никто и не будет нужен.


- Нет, так не будет.


- ???!!!


- Будет намного лучше.


Наше возвращение никто особо и не заметил. Компания была в угаре. Девки, кто голышом, кто кое-как одетые, исполняли что-то типа половецких плясок, извивались в страстных ритмах танго, изображали танец живота. Кто-то пел. Кто-то уже и отрубился. Прижав одну из девок к стеночке, молодой страстно целовал её, тиская за все части тела, благо прикрыты они были чисто символически. Мы с Татьяной собрали остатки алкоголя со стола. На сегодня хватит. Дури у них и без того полно.


Утро похмельное описывать не стоит. Кто знает, того не удивишь. А кто не знает, тот и не поймёт. Ближе к обеду заползли в Газель и мы поехали в сторону города. Сумрачные девахи немного развеялись, когда я завёз их на реку и заставил искупаться. Холодная вода привела в чувство. Развезли всех по домам и поехали дальше


- Куда ты меня везёшь?


- Туда, где ты отныне будешь жить. Я же не собираюсь быть примаком. А жена должна войти в дом мужа.


- Но у меня ...


- Женина! Успокойся и слушай, что муж говорит. А иначе будет, как вчера.


- Что будет?


- А вот посреди города стяну штаники и отшлёпаю по голой попе.


- Всё, повелитель грозный мой, молчу и повинуюсь


- Это что?


- Это мой, точнее, теперь твой дом


- Откуда он у тебя?


- Я же говорил: есть кое-какие накопления. Вот и построил.


- Ни ху... ой, вырвалось! Что же ты молчал?


- Почему молчал? Я тебе вчера говорил, что жильё у меня есть.


- Я думала квартира...


- Да и это не дворец.


- А что?


- Ну, с новыми русскими, либо с олигархами мне не тягаться. Просто попал в струю, урвал в своё время удачно, вот и получилось.


Едва вошли в дом, притянул Танюшку, подхватил на руки и занёс в комнату, положил на диван, стянул с неё и с себя одежду


- Дай хоть помыться!


- Всё потом! Ножки приподними и обними меня ими за талию. И встречай гостя. Он по тебе соскучился. И ещё...


- Что, милый?


- Постарайся дома трусики не надевать...