Всего-то прошло два года, как я в этой деревне появляюсь, и у меня появились друзья. Тот самый Колька, который смотался домой, так и не дождавшись утра. Вспоминаю и прихожу к мысли, что время пролетает так незаметно, что мы становимся другими, но дружба деревенская у нас продолжается. В этот год, когда затеял построить шалаш с Колькой, мне шел ХХ год отроду. Его пес, о котором и мы хотели рассказать в газете - вырос, и его звать Туман. Он так и живет в своей будке, которую ему сколотили два года назад. Он меня признал сразу и стал вилять хвостом.


Вот и сейчас лежу в шалаше, и доносится его лай, на кого-то лает упорно, его лай я узнаю из многих. Мне, даже, интересно его слышать, чтобы знать, что кто-то рядом идет по нашему посаду.


А вот в рождественские каникулы, когда приезжал в деревню к родственникам, мы к нему с Колькой привели суку из соседнего села, чтобы он засадил (вязка). У этой суки Альмы, была течка, и Туману решили сделать праздник. Он с пеной у рта попробовал её, да так неумело, что они спарились (связались) и не могли долго разойтись. Он долго носил её на своем хую. У нас у самих при таком деликатном деле - в трусах стояло. Только у нас не было такой возможности, с Колькой я не трахался; но у меня были уже друзья в городе и это - одноклассник, с которым уже пробовал секс. Удалось с двоюродным братом в тот приезд, в деревенской бане попробовать.


Мы тогда пошли вдвоём, и никто нам не мешал. Началось с того, что присматривались к своим писунам, у меня возбудился, т.к. возбуждался я сразу на голых пацанов, на взрослых не очень. Когда начали намыливать спинки, тут-то наши стояки пришли в движение. Мой брат первый предложил нам подрочить, а чем дальше, тем больше хотелось. Он был на полтора года старше меня, и у него лобок опушился; на моём только начинали появляться волоски. Видел у него залупу, она у него огромная, не как у многих моих товарищей, и в придачу оказалась без крайней плоти. Когда он у него вскочил, то писун, казался, мне грибом.


Он его надрочил и я свой, а спустили на наши залупки. Так получилось кайфово, я никогда такого не пробовал, но меня трясло от оргазма. Затем в ход пошли пробовать попки. Не сразу получилось, никак не удавалось протолкнуть, но с мылом все же получилось завоевать дырку. Она была у него такая тугая, что писун выскакивал каждый раз. Терпение и труд все перетрут, и у нас получилось. Я его стал на себя насаживать, он сначала привыкал к боли, но со временем привык и от болевых стонов перешел к сладостному мычанию. Я никогда не думал, что можно получать от этого настоящий кайф. Его писун был в моих руках и я почувствовал, как он стал стрелять … Сперма залила ладонь и скамью. Меня чуть было, от такого кайфа, не свалило на пол, я спустил в него, и некоторое время не вынимал писун, так и повис на нем. Что со мной происходило плохо понимал, но это был фурор.


По телу оргазм и моему и его, мы слились в годении. У брата так и не получилось вогнать в меня, его залупка так и не смогла войти в меня, хотя, я очень мечтал почувствовать такой же кайф, как он получал от меня. Я злился на него, что у него получалось; слабая потенция не позволяла вогнать залупень в мой зад. Может и моя в этом вина, что не разработал очко для такой ялды; но кто знал... Очень нам понравилось трахаться в бане, и прямо на широкой скамье, другого места не было. Она была рассчитана на три человека.


Тогда еще удалось с ним попробовать и на русской печи, тоже был неописуемый кайф. Тогда очень много пробыли на морозной улице, катались с гор на санях, все промокли от снега, а когда залезли на печь -разомлели, и тут снова пригодилось применить наши писуны. Я тогда засадил ему две палочки, как принято говорить в подобных случаях.


Мне все вспомнилось за те минуты, что я оказался с этим пастушком.


Стаж моего спермаиспускания уже три года, а онанирую с шести лет, никогда не забываю «погонять» моего дружка (писуна) перед сном.


Он был для меня подарком в зарослях вишневого сада. Я его рассматривал, как Пятница Робинзона на необитаемом острове, такие ассоциативные мысли витали в моей мальчишеской голове. Для Робинзона он стал палочкой выручалочкой, и я представлял, как он к нему стал привыкать, и это их так сдружило, что они свободно стали заниматься сексом. Я, даже, слыхал - из разговоров взрослых, что они занимались на острове мужеложством, так оно было написано в оригинале, но у нас в переводе этого уже не было; все же страна «жила» без секса. А, что еще надо людям?... когда-то должен быть и праздник души и тела.


Мне было приятно, но я утерпел, и дрочить не стал, но хотелось, так как рядом виднелась голая попка пастушка. Очень приятная на вид, без единого волоска, про такие говорили - поджарая и с кулачок. Если у Саньки, с которым оказался на пруду, попка искрилась на солнце серебристым пушком, то рядом было совсем другая. Все остальные его причиндалы я не мог увидеть, так как они были вне моего взора, а вот попка вся на виду. У него и копчик не был незаметен, и красиво оканчивался. Мой копчик год назад перенес травму при падении с дерева на канализационный люк, упал на него и около месяца он сильно болел.


Ни к кому я не обращался, но на ощупь чувствовал, что я его раздробил, мне было стыдно с ним появляться в общественной бане, но потом, присмотревшись к другим попкам, понял, что у кого-то не лучше моего атавизма (хвоста). Мне так хотелось раздвинуть его ягодицы, чтобы хотя бы увидеть темный «глазок» очка, но не хотел тревожить пацана. Это я на людях мог быть скромным и уважительным, а на самом деле был полнейшим развратником, но стыд во мне просыпался иногда. Я не знаю, но я неожиданно уснул от приятных наваждений.


Сколько спал я - не засекал, только почувствовал, что моё тело гладят и так нежно, что я возбудился ещё во сне. Только теперь до меня дошло, что рядом парнишка-пастушок спит. Открываю глаза, и он меня накрывает поцелуем прямо в губы. Я обомлел и не понимаю, что делать, но мне нравится такое обращение. « Мы точно сдружимся!» - пронеслось в моей подкорке. Его теплые губы соприкасаются с моими, и я весь трепещу, мой писун уже наливается кровью. Я в придачу ещё и в чём мать родила….


- Я Мотя или Матвей… А тебя я знаю как звать, мне говорила твоя тетя, - ты Трофим.


Я облизывал ещё свои губы, которыми он меня облобызал и только теперь выговорил:


- Да, ты не ошибся. Можно я тебя буду Матвейка звать. Мы, наверное, ровесники? Тебе, если я не ошибаюсь -14 есть…


- Пока нет, но через месяц стукнет. А тебе больше?


- Нет, мне идет пятнадцатый. У нас небольшая разница, я апрельский. Ты такой наглый, как ты догадался, что я тебя не оттолкну. Ты мне чуть засос не поставил…


- Ты красивый, я тебя осмотрел, и мне хотелось тебя коснуться. – ты пахнешь травами и здесь так хорошо… Это ты такой соорудил шалашик?


- Да, три дня потратил, чтобы можно было где-то уединиться и отдохнуть. Летом тепло, и чего в дому находиться…


- Я не знал, а то бы тебе помог, у меня здесь никого нет из друзей, я