Dragon Age: Origins. Антиванские Вороны
испытание еще раз, только сейчас от ее стараний, возможно, зависело, насколько болезненной будет ее кончина. А получалось у нее, несмотря на старания, не лучше, чем в первый раз. Еще больше все усложняли связанные за спиной руки. От страха и отчаяния Сурана не могла придумать ничего другого, кроме как выпускать член изо рта и опять насаживаться, сжав губы тугим колечком. Но как бы расторопно она это ни делала, Зеврану это быстро надоело.
— И это все? М-да, разочаровывают меня ферелденки. Худший минет из всех, что мне когда-либо делали.
После этих слов он все-таки схватил ее за волосы и стал неистово насиловать ее рот, шлепая яйцами по подбородку. Член заходил на всю длину, проникал в горло, вызывая у Сураны позывы к рвоте и невольные слезы на глазах. Она не верила, что несколько минут назад сама этого хотела. Но ни тогда, ни сейчас ее никто не спрашивал. С губ уже ручьями текли слюни, разлетаясь во все стороны, в том числе капая ей на грудь и Зеврану на ноги. В какой-то момент он прекратил эту пытку, освободив Суране горло и дав откашляться и отдышаться.
— Какая-то ты спереди не интересная. Проверим с другой стороны, может, там дела обстоят получше.
После этого он обошел ее и, взяв за плечи, уложил лицом в пол. Получив хлесткий удар по ягодице, Сурана прогнулась в спине и выпятила попку. Но Зеврану, видимо, понравилось, так как он еще немного похлопал ее по заду, словно играя на барабанах, пока ее кожа не покраснела. Удивило Сурану то, что боли она почти не чувствовала, и боль эта была какой-то странной... будоражащей... Но тут в ее влагалище начали засовывать пальцы, и про те непонятные ощущения она сразу забыла. Три пальца вошли в нее и начали сновать в ее лоне, помалу растягивая его, пока еще не доставляя дискомфорта. Через пару минут Зевран прекратил эту разминку. Не успела Сурана перевести дух, как ее голову за волосы рванули вверх, а пальцы, только что хозяйничавшие в ней, мокрые, оказались у нее перед носом.
— Глянь, Сурана. Ты знаешь, что это значит? Это значит, что тебе нравится. Понимаешь, природу не обманешь. Ты можешь до последнего изображать благовоспитанную девицу, но твое тело тебя выдает. Ну-ка, открой ротик.
Сурана послушно открыла рот, и когда пальцы заполнили его, вылизала их, отчистив от собственных выделений. Когда с пальцами было покончено, Зевран опустил ее болящую от тягания за волосы голову обратно на пол. Голова ее находилась на боку, так что она видела остальных Воронов. Они сидели, уже все раздетые, с вздыбленными членами, и наблюдали с какими-то наигранно скучающими лицами. А тем временем Зевран приставил член к ее вульве, неторопливо поводил головкой вверх-вниз по половым губам, после чего резко до предела вошел. С губ эльфийки сорвался сдавленный стон, лоб на миг рассекли морщинки. После Зевран начал интенсивно, размашисто ее сношать, не выждав, пока она привыкнет к ощущениям (что, впрочем, неудивительно). Учитывая, что это был всего второй секс в ее жизни, каждый толчок отдавался болезненным эхом по всему телу. Но она понимала, что до ее ощущений здесь никому нет и не будет дела, поэтому просто терпела, сомкнув губы и закрыв глаза. Сурана также понимала, что это далеко не самое худшее из того, что ей придется вытерпеть в эту роковую ночь.
Зевран не отказывал себе ни в чем. Когда он не держал эльфийку за бедра, натягивая на свой кол, то гладил ее попку, наслаждаясь нежностью молодой кожи, а затем внезапно шлепал по ней, когда девушка начинала расслабляться. Доставалось и груди: ее мяли, шлепали, соски сдавливали и покручивали между пальцами. Сурана, как могла, пыталась сдерживаться, но стоны и вскрики все чаще вырывались из ее груди. Такой грубости и жестокости она не могла себе представить. Но вот, целую вечность спустя, Зевран сделал несколько последних рывков, и Сурана почувствовала теплоту, наполняющую ее нутро. От этого она едва не заплакала. Первый раз был чудесным, неуклюжим, но чудесным. Они с партнером удовлетворяли друг друга, и оба получили оргазм, первый, и оттого прекрасный. Сейчас же удовольствие предназначалось только Зеврану и Воронам, она же была лишь инструментом.
— Фууух... А ты хороша! Или это я просто изголодался за столько времени? Ну да неважно, — размышлял эльф, вынимая член из бедной девушки. — Парни, передаю эстафету вам. — Тут ее вернули в коленопреклоненную позу, и Зевранов голос раздался прям возле ее уха, обдавая горячим дыханием. — Сурана, мои друзья отчаянно нуждаются в твоей помощи. Видишь, как поникли? Давай, не спи.
И, пришпоренная очередным шлепком по настрадавшейся попке, Сурана, как была на коленях, засеменила к сидящим за столом Воронам. Те несколько метров, что разделяли их, дались ей с огромным трудом, ведь боль в коленях от ходьбы по деревянному полу была кошмарной. В конце пути она потеряла равновесие и начала падать вперед, но сразу же ткнулась лицом в пах Тальесену, чем вызвала взрыв хохота.
— Ого, откуда такое нетерпение? — Со смехом спросил он, взяв ее голову в руки и подняв так, чтобы она смотрела ему в глаза. — Ну, если дама так хочет, разве я могу противиться?
Встав со стула, он поставил Сурану на ноги и дал другим Воронам знак, чтобы расчистили стол. Пока они это выполняли, Тальесен, прижав ее спиной к себе, изучал руками ее тело. Торчащий кверху член буквально лег ей в руки. Сурана сначала волновалась, но с удивлением поняла, что в его прикосновениях нет ничего грубого. Его руки гладили живот и бока, ласкали груди, а прикосновения к ее вульве просто прошибали ее волнами удовольствия. На фоне Зеврана Тальесен был исключительно нежен, не было никакого стремления причинить боль. От этих ласок она даже начала забывать, где она находится и при каких обстоятельствах.
Впрочем, забыться ей дали ненадолго. Подстегиваемые желанием, Вороны спешно освободили стол, на который ей предстояло лечь. Увлекшийся Тальесен еще немного потискал податливую эльфийку, прежде чем легким щипком за ягодицу вернул ее в реальность. И вот Сурана уже была уложена животом на стол, благо он был неплохо отшлифован. Ее по эльфийским меркам крупная грудь была нещадно расплющена о его поверхность. Стол оказался довольно таки низким, из-за чего даже при разведенных ногах попка Сураны оказалась вздернута кверху, открывая всем прекрасный вид на срамные места.
Спереди к девушке подошел Тальесен, его член замер в каких-то сантиметрах от ее лица. То неловкое падение лицом в пах он, должно быть, воспринял за знак, с чего стоит начать. Суране было уже все равно — так или иначе, они все поимеют ее во все места, а очередность особой роли не играла. Пока Тальесен, водя членом по ее лицу, обещал сделать ей приятно, если она сделает приятно ему, сзади подошел кто-то еще. С ходу, без всяких церемоний он вошел на всю длину и, взявшись за попу эльфийки, начал размеренные движения в ее лоне. Хоть этот орган, как и положено для шемлена, был больше Зевранового, семя и ее выделения умаляли боль.
Тут и Тальесен созрел и, как и Зевран, сказал ей начинать. Разница была в том, что
— И это все? М-да, разочаровывают меня ферелденки. Худший минет из всех, что мне когда-либо делали.
После этих слов он все-таки схватил ее за волосы и стал неистово насиловать ее рот, шлепая яйцами по подбородку. Член заходил на всю длину, проникал в горло, вызывая у Сураны позывы к рвоте и невольные слезы на глазах. Она не верила, что несколько минут назад сама этого хотела. Но ни тогда, ни сейчас ее никто не спрашивал. С губ уже ручьями текли слюни, разлетаясь во все стороны, в том числе капая ей на грудь и Зеврану на ноги. В какой-то момент он прекратил эту пытку, освободив Суране горло и дав откашляться и отдышаться.
— Какая-то ты спереди не интересная. Проверим с другой стороны, может, там дела обстоят получше.
После этого он обошел ее и, взяв за плечи, уложил лицом в пол. Получив хлесткий удар по ягодице, Сурана прогнулась в спине и выпятила попку. Но Зеврану, видимо, понравилось, так как он еще немного похлопал ее по заду, словно играя на барабанах, пока ее кожа не покраснела. Удивило Сурану то, что боли она почти не чувствовала, и боль эта была какой-то странной... будоражащей... Но тут в ее влагалище начали засовывать пальцы, и про те непонятные ощущения она сразу забыла. Три пальца вошли в нее и начали сновать в ее лоне, помалу растягивая его, пока еще не доставляя дискомфорта. Через пару минут Зевран прекратил эту разминку. Не успела Сурана перевести дух, как ее голову за волосы рванули вверх, а пальцы, только что хозяйничавшие в ней, мокрые, оказались у нее перед носом.
— Глянь, Сурана. Ты знаешь, что это значит? Это значит, что тебе нравится. Понимаешь, природу не обманешь. Ты можешь до последнего изображать благовоспитанную девицу, но твое тело тебя выдает. Ну-ка, открой ротик.
Сурана послушно открыла рот, и когда пальцы заполнили его, вылизала их, отчистив от собственных выделений. Когда с пальцами было покончено, Зевран опустил ее болящую от тягания за волосы голову обратно на пол. Голова ее находилась на боку, так что она видела остальных Воронов. Они сидели, уже все раздетые, с вздыбленными членами, и наблюдали с какими-то наигранно скучающими лицами. А тем временем Зевран приставил член к ее вульве, неторопливо поводил головкой вверх-вниз по половым губам, после чего резко до предела вошел. С губ эльфийки сорвался сдавленный стон, лоб на миг рассекли морщинки. После Зевран начал интенсивно, размашисто ее сношать, не выждав, пока она привыкнет к ощущениям (что, впрочем, неудивительно). Учитывая, что это был всего второй секс в ее жизни, каждый толчок отдавался болезненным эхом по всему телу. Но она понимала, что до ее ощущений здесь никому нет и не будет дела, поэтому просто терпела, сомкнув губы и закрыв глаза. Сурана также понимала, что это далеко не самое худшее из того, что ей придется вытерпеть в эту роковую ночь.
Зевран не отказывал себе ни в чем. Когда он не держал эльфийку за бедра, натягивая на свой кол, то гладил ее попку, наслаждаясь нежностью молодой кожи, а затем внезапно шлепал по ней, когда девушка начинала расслабляться. Доставалось и груди: ее мяли, шлепали, соски сдавливали и покручивали между пальцами. Сурана, как могла, пыталась сдерживаться, но стоны и вскрики все чаще вырывались из ее груди. Такой грубости и жестокости она не могла себе представить. Но вот, целую вечность спустя, Зевран сделал несколько последних рывков, и Сурана почувствовала теплоту, наполняющую ее нутро. От этого она едва не заплакала. Первый раз был чудесным, неуклюжим, но чудесным. Они с партнером удовлетворяли друг друга, и оба получили оргазм, первый, и оттого прекрасный. Сейчас же удовольствие предназначалось только Зеврану и Воронам, она же была лишь инструментом.
— Фууух... А ты хороша! Или это я просто изголодался за столько времени? Ну да неважно, — размышлял эльф, вынимая член из бедной девушки. — Парни, передаю эстафету вам. — Тут ее вернули в коленопреклоненную позу, и Зевранов голос раздался прям возле ее уха, обдавая горячим дыханием. — Сурана, мои друзья отчаянно нуждаются в твоей помощи. Видишь, как поникли? Давай, не спи.
И, пришпоренная очередным шлепком по настрадавшейся попке, Сурана, как была на коленях, засеменила к сидящим за столом Воронам. Те несколько метров, что разделяли их, дались ей с огромным трудом, ведь боль в коленях от ходьбы по деревянному полу была кошмарной. В конце пути она потеряла равновесие и начала падать вперед, но сразу же ткнулась лицом в пах Тальесену, чем вызвала взрыв хохота.
— Ого, откуда такое нетерпение? — Со смехом спросил он, взяв ее голову в руки и подняв так, чтобы она смотрела ему в глаза. — Ну, если дама так хочет, разве я могу противиться?
Встав со стула, он поставил Сурану на ноги и дал другим Воронам знак, чтобы расчистили стол. Пока они это выполняли, Тальесен, прижав ее спиной к себе, изучал руками ее тело. Торчащий кверху член буквально лег ей в руки. Сурана сначала волновалась, но с удивлением поняла, что в его прикосновениях нет ничего грубого. Его руки гладили живот и бока, ласкали груди, а прикосновения к ее вульве просто прошибали ее волнами удовольствия. На фоне Зеврана Тальесен был исключительно нежен, не было никакого стремления причинить боль. От этих ласок она даже начала забывать, где она находится и при каких обстоятельствах.
Впрочем, забыться ей дали ненадолго. Подстегиваемые желанием, Вороны спешно освободили стол, на который ей предстояло лечь. Увлекшийся Тальесен еще немного потискал податливую эльфийку, прежде чем легким щипком за ягодицу вернул ее в реальность. И вот Сурана уже была уложена животом на стол, благо он был неплохо отшлифован. Ее по эльфийским меркам крупная грудь была нещадно расплющена о его поверхность. Стол оказался довольно таки низким, из-за чего даже при разведенных ногах попка Сураны оказалась вздернута кверху, открывая всем прекрасный вид на срамные места.
Спереди к девушке подошел Тальесен, его член замер в каких-то сантиметрах от ее лица. То неловкое падение лицом в пах он, должно быть, воспринял за знак, с чего стоит начать. Суране было уже все равно — так или иначе, они все поимеют ее во все места, а очередность особой роли не играла. Пока Тальесен, водя членом по ее лицу, обещал сделать ей приятно, если она сделает приятно ему, сзади подошел кто-то еще. С ходу, без всяких церемоний он вошел на всю длину и, взявшись за попу эльфийки, начал размеренные движения в ее лоне. Хоть этот орган, как и положено для шемлена, был больше Зевранового, семя и ее выделения умаляли боль.
Тут и Тальесен созрел и, как и Зевран, сказал ей начинать. Разница была в том, что