Пираты
1 2 3 ... 6 >>
Женя любил девушек. Он мысленно сравнивал их с цветущими яблонями, которых было так много в Пскове, куда он приехал учиться в педагогическом институте. Можно сказать, что он в этом институте девчоночьем действительно проехался с ветерком, потому что не осталось как будто на его курсе девушки, не внесённой в его донжуанский список. Женя был один юноша на курсе, и он любил девушек. Ему доставляло удовольствие проходить студенческими рядами, благоухавшими парфюмерией, рассматривать разнообразные виды, наклоны, изгибы; слушать лепет, шелест, позвякивание.


Довольно скоро он стал захаживать в общежитие к девушкам в гости. Его приглашали, он стал всеобщим любимцем и другом. Проводя ночи всё время в разных комнатах, он наслаждался расцветом своих подруг, с нежностью гладя на заре их розовые щёки. Наконец, цветы кончились. Женя неплохо учился и помогал другим, сессия сменяла сессию, и однажды осенью он вдруг осознал: Маша.


Маша была одна девушка на курсе. Вернее, она ею оставалась. Вернее, она словно не хотела ею быть. Она всегда была ровна с Женей, не жеманилась, не открывала для него свой крошечный бюст. Женя ни разу не встречал её в юбке или платье, никогда не замечал и следа косметики на её лице с резкими чертами. Маша носила короткую мальчишескую стрижку. Садясь на стул, она обычно расставляла ноги в вечных голубых джинсах, упираясь руками в верхнюю треть узких бёдер. Её плечи были прямы, движения уверенны и исполнены скорее атлетизма, чем грации. В ней бурлил какой-то невидимый Жене источник, который она всеми силами спрямляла в выстраиваемое на виду у Жени русло. Она буквально формировала сама себя, как если бы дерево стряхнуло свои цветы и листья и стало бы само себя тесать по живому. Обращаясь к нему, Маша называла его Евгением.


— Евгений, приходи ко мне на день рожденья.


Женя поблагодарил и обещал прийти. Нельзя сказать, чтобы он и раньше не общался с Машей, но общение это всегда было спокойное и не так сквозило эротикой, как общение с остальными студентками.


Женя вышел из института и спустился по ступеням на Торговую площадь. «Что же ей подарить?», подумал он. Солнце стояло в небе, а пожелтевшие листья висели на деревьях. С реки Великой прилетел сквозняк.


На следующий день похолодало. Дожди ещё не начались, но летним забавам явно приходил конец. Девушки надели с длинными рукавами, а за садовыми заборами засверкали яблоки.


В предпоследний день октября Женя входил в комнату Маши, неся в руках антикварный сундучок из кипарисового дерева. В довольно просторной комнате, к его удивлению, находились все студентки. Они болтали, открывали окно, доставали чашки и бокалы из шкафа, делали салат и слушали музыку. Маша взмахнула рукой, и все смолкли.


Женя поставил сундук на стол и указал на него Маше:


— Поздравляю и дарю.


Маша покраснела; Женя никогда не думал, что это с ней возможно. Но странно, что девушки не подняли её на смех и не произнесли тех слов, которые они могли произнести: Женя знал их близко и не только внешне.


— Спасибо, Евгений, — сказала Маша и подняла на Женю глаза. Мгновенно оттуда вылился голубой поток и устремился куда-то в направлении его сердца.


В тишине сундук не открывался. Маша вопросительно обернулась к Жене — тот подошёл и вставил в замочную скважину ключ. Откинул крышку.


— Ого! яблоки! Такого подарка я ещё не получала. — Маша помолчала, она вообще выглядела задумчивой в этот день, тогда как обычно решительности ей было не занимать, и кто, как не она, умел организовать общественное, институтское или спортивное мероприятие! Она окинула присутствующих взглядом, сунула руки в карманы.


— Помните, что нам недавно рассказывали на лекции про яблоко Эриды? Там было одно, а здесь хватит на всех. Войны не будет. Угощайтесь, девушки...


«Девушки?», подумал Женя, «она сказала — девушки! Не девчонки, не подружки... Гм!» Впрочем, вскоре всё завертелось, явился на стол сидр, а вместе с ним и хмель, девушки раскраснелись, стали танцевать, потом лопнул шарик, привязанный к люстре...


За окнами стемнело. Был вечер пятницы, многие студентки разъезжались на выходные по домам, и постепенно компания уменьшилась до пяти человек, мывших блюдца и чашки на кухне, и собственно Жени с Машей. Женя стоял у окна и смотрел на Петропавловскую церковь, белевшую в сумерках у берега реки Псковы.


Маша рассматривала опустевший сундучок.


— Ты оставишь мне ключ?


— Конечно. — Он вдруг почувствовал, что разгорячён, но подруги каким-то неуловимым образом ускользали от него весь вечер.


— Что-то жарко, да? — сказала Маша, проворачивая ключ. — Хочешь, дверь откроем, сквозняк устроим?


— Давай устроим, — Женя отвернулся от окна. Им овладело странное колебание. Обычно в гостях он с важностью откликался на девчоночьи просьбы что-то починить или исправить по мелочи, как бы не замечая нарочитости самой просьбы и подыгрывая в этом житейском театре, чтобы вскоре оказаться вместе с актрисой на ложе.


Сейчас же он словно отрезвел и словно ощущал вкус серьёзного и плодотворного общения. Маша взглянула на него, пошла и отворила дверь, затем улыбнулась и предложила сыграть в карты.


Вернулись из кухни студентки, сказав, что уже поздно, и им пора. Маша приняла посуду и расцеловалась.


«Не сами же карты ей интересны», размышлял Женя. «А кстати, почему это я с ней до сих пор не переспал?»


— Не деньги же мы будем ставить на кон? — вопросительно посмотрела Маша.


— Нет, пожалуй... А если играть на секс, то проигравших не будет. — Женя также посмотрел ей в глаза.


— Не на кого играть.


Женя моргнул. Маша продолжала спокойно сидеть, расставив ноги, обратив к нему своё лицо.


«Не хочет ведь она этим сказать, что...»


— С кем тут было можно, я уже переспала.


Женя откинулся в кресле и положил ногу на ногу.


— Подозреваю, что и ты тоже, Евгений.


Женя зажмурился и досчитал в уме до десяти. Потом до двадцати. Он мысленно сделал смотр своему списку институтских побед, затем стал вспоминать взгляды, слова и интонацию Маши, всегда, как теперь оказывается, бывшей где-то поблизости, где-то в авангарде, вооружённой тем же оружием, носившей ту же форму...


Женя открыл глаза. Маша сидела на кровати, положив локти на колени, внимательно наклонившись к нему. На ней были джинсы и сорочка навыпуск. Никаких украшений, никакой косметики. Никакого притворства.


— Давай поиграем в пиратов? — негромко спросила Маша.


— Давай. — Общение с ней захватывало, с ней было интересно. — Только я не знаю, как.


— Подарил мне пиратский сундук и говорит, что не знает!... Это очень просто: выбираем пиратов и офицеров. Офицеры ловят пиратов и устраивают допрос. У пиратов карта острова с сокровищами. Офицеры, чтобы добыть эту карту, допрашивают пиратов... даже пытают. — Голос Маши задрожал, — мы в Гдове так играли в детстве с мальчиками.


У Жени было такое чувство, будто Маша открывает ему нечто сокровенное, тайну, которую знает очень ограниченный круг людей, а может, и вообще никто. Она
0 / 29

© WapSekas.Com
2013 - 2018
0.0322