Негритянка и наци. Часть 2. Глава 3
Майера. Сейчас он был трезв, лицо его было встревоженным, в руках он держал ворох каких-то цветных тканей. За его спиной маячила встревоженная Сигрун.
— Одевайтесь, — Майер швырнул на пол ворох тканей, — Сигрун, быстро приведи их в порядок и выводи на улицу, — сказал он и вышел за дверь.
— Что-то случилось? — шепнула Мари на ухо датчанке, когда она надевала на нее цветастое обегающее платье.
— Начальство приехало из Порт-о-Пренса, — тихо сказала Сигрун, — шутки кончились.
— Ну, это мы посмотрим, — усмехнулась Мари, принимая из рук девушки тюбик с дешевой помадой и старательно накрашивая губы, — а нам зачем спускаться?
— Нойманн любит такое, — сказала Сигрун, — чтобы выводили к нему девушек, а он выбирал понравившуюся. У нас тут полный феодализм и он ведет себя как средневековый барон.
— Понятно, — кивнула Мари, — ну, я готова к показу!
Так же быстро оделись и остальные девушки, после чего вновь зашедший доктор Майер вместе с Сигрун спустился с ними. Снаружи уже было не протолкнуться от немецких солдат — по форме, с оружием в руках, они выстраивались по окружности внутреннего двора. Тут же стояли парни и девушки из Гитлерюгенда. Мари уже знала зачем они на Гаити — из них готовили колониальную элиту, властвующую над местными «унтерменшами». Судя по рассказам Сигрун и соседок по комнате, понимать и хоть как-то сопереживать черным они не собирались, видя в них только дешевую рабочую силу и подопытных животных. Проходя мимо юных наци Мари поймала на себе несколько презрительных взглядов и усмехнулась про себя, вспомнив Гретхен.
Мулаток поставили подальше от остальных, так что бы «низшая раса» не мозолила глаза германским сверхчеловекам. Тем временем через открытые ворота во внутренний двор въезжало с десяток военных автомобилей, в сопровождении эсэсовцев на мотоциклах. Мари жадно впилась взглядом в головную машину, чтобы увидеть местное командование.
Курца фон Нойманна она узнала сразу, хотя никогда его не видела раньше — слишком уж подобострастно держались с ним остальные. Высокий, широкоплечий мужчина лет сорока, словно сошел с нацистского агитационного плаката со своим нордическим профилем и ледяным взглядом голубых глаз. Сойдя с машины и вскинув руку в нацистском приветствии, он начал обходить застывший строй. Рядом с ним шло около десятка человек, но Мари сразу поняла, на кого именно тут надо обращать внимание.
В двух шагах от Нойманна шел другой мужчина — примерно ровесник эсэсовца, но ниже и в небольших очках. Широкие бедра и узкие плечи придавали его фигуре нечто женское. Выглядел он совершенно безобидно, однако Мари уже знала, что этот человек опасен как ядовитая змея — доктор Карл Шеффер, еще один нацистский гений-убийца. В картотеке американской разведки на него заведено обширное досье, с которым успела познакомиться мулатка. Рядом с Шеффером шел широкоплечий высокий негр в черном костюме. Лицо его почти скрывали огромные черные очки, полные губы кривились в надменной улыбке. Что-то знакомое почудилось Мари в этом лице, но она не успела об этом как следует подумать, потому что ее вниманием уже завладел еще один, вернее одна из шедших вдоль строя людей. Оцепенев от внезапно нахлынувшего страха, Мари смотрела на стройную голубоглазую блондинку, в черном мундире и повязкой со свастикой. Безупречные, классически красивые черты лица преисполняло такое же высокомерие как и у остальных, но читалась в них еще и нечеловеческая жестокость.
Это была именно та женщина, которую Мари видела в окно на крыше замка — лугару, вервумен. Поистине этот замок представлял из себя адское логово.
Мари настолько засмотрелась на приближающуюся женщину, что даже не сразу заметила, что подошедший почти вплотную Нойманн что-то сказал.
— Отвечай, когда к тебе обращается господин штурмбанфюрер, — рявкнул стоявший рядом Мейер, — извините, герр Нойманн, я вправлю ей ума...
— Ничего-ничего, доктор, — успокаивающе сказал эсэсовец, сжав словно тисками сильными пальцами подбородок Мари, — мы же не ждем особой сообразительности от этой расы. Мне нравится эта чернушка, произнес он, — доставьте мне ее в комнату нынешним вечером.
— Будет исполнено, — торопливо закивал Мейер и посмотрел на Мари. С удивлением и некоторым страхом она увидела в его глазах нечто похожее на сочувствие. Похоже, только теперь ей предстоят ДЕЙСТВИТЕЛЬНО серьезные испытания.
— Одевайтесь, — Майер швырнул на пол ворох тканей, — Сигрун, быстро приведи их в порядок и выводи на улицу, — сказал он и вышел за дверь.
— Что-то случилось? — шепнула Мари на ухо датчанке, когда она надевала на нее цветастое обегающее платье.
— Начальство приехало из Порт-о-Пренса, — тихо сказала Сигрун, — шутки кончились.
— Ну, это мы посмотрим, — усмехнулась Мари, принимая из рук девушки тюбик с дешевой помадой и старательно накрашивая губы, — а нам зачем спускаться?
— Нойманн любит такое, — сказала Сигрун, — чтобы выводили к нему девушек, а он выбирал понравившуюся. У нас тут полный феодализм и он ведет себя как средневековый барон.
— Понятно, — кивнула Мари, — ну, я готова к показу!
Так же быстро оделись и остальные девушки, после чего вновь зашедший доктор Майер вместе с Сигрун спустился с ними. Снаружи уже было не протолкнуться от немецких солдат — по форме, с оружием в руках, они выстраивались по окружности внутреннего двора. Тут же стояли парни и девушки из Гитлерюгенда. Мари уже знала зачем они на Гаити — из них готовили колониальную элиту, властвующую над местными «унтерменшами». Судя по рассказам Сигрун и соседок по комнате, понимать и хоть как-то сопереживать черным они не собирались, видя в них только дешевую рабочую силу и подопытных животных. Проходя мимо юных наци Мари поймала на себе несколько презрительных взглядов и усмехнулась про себя, вспомнив Гретхен.
Мулаток поставили подальше от остальных, так что бы «низшая раса» не мозолила глаза германским сверхчеловекам. Тем временем через открытые ворота во внутренний двор въезжало с десяток военных автомобилей, в сопровождении эсэсовцев на мотоциклах. Мари жадно впилась взглядом в головную машину, чтобы увидеть местное командование.
Курца фон Нойманна она узнала сразу, хотя никогда его не видела раньше — слишком уж подобострастно держались с ним остальные. Высокий, широкоплечий мужчина лет сорока, словно сошел с нацистского агитационного плаката со своим нордическим профилем и ледяным взглядом голубых глаз. Сойдя с машины и вскинув руку в нацистском приветствии, он начал обходить застывший строй. Рядом с ним шло около десятка человек, но Мари сразу поняла, на кого именно тут надо обращать внимание.
В двух шагах от Нойманна шел другой мужчина — примерно ровесник эсэсовца, но ниже и в небольших очках. Широкие бедра и узкие плечи придавали его фигуре нечто женское. Выглядел он совершенно безобидно, однако Мари уже знала, что этот человек опасен как ядовитая змея — доктор Карл Шеффер, еще один нацистский гений-убийца. В картотеке американской разведки на него заведено обширное досье, с которым успела познакомиться мулатка. Рядом с Шеффером шел широкоплечий высокий негр в черном костюме. Лицо его почти скрывали огромные черные очки, полные губы кривились в надменной улыбке. Что-то знакомое почудилось Мари в этом лице, но она не успела об этом как следует подумать, потому что ее вниманием уже завладел еще один, вернее одна из шедших вдоль строя людей. Оцепенев от внезапно нахлынувшего страха, Мари смотрела на стройную голубоглазую блондинку, в черном мундире и повязкой со свастикой. Безупречные, классически красивые черты лица преисполняло такое же высокомерие как и у остальных, но читалась в них еще и нечеловеческая жестокость.
Это была именно та женщина, которую Мари видела в окно на крыше замка — лугару, вервумен. Поистине этот замок представлял из себя адское логово.
Мари настолько засмотрелась на приближающуюся женщину, что даже не сразу заметила, что подошедший почти вплотную Нойманн что-то сказал.
— Отвечай, когда к тебе обращается господин штурмбанфюрер, — рявкнул стоявший рядом Мейер, — извините, герр Нойманн, я вправлю ей ума...
— Ничего-ничего, доктор, — успокаивающе сказал эсэсовец, сжав словно тисками сильными пальцами подбородок Мари, — мы же не ждем особой сообразительности от этой расы. Мне нравится эта чернушка, произнес он, — доставьте мне ее в комнату нынешним вечером.
— Будет исполнено, — торопливо закивал Мейер и посмотрел на Мари. С удивлением и некоторым страхом она увидела в его глазах нечто похожее на сочувствие. Похоже, только теперь ей предстоят ДЕЙСТВИТЕЛЬНО серьезные испытания.