Сучка
а она впадала от этого в экстаз. Кто бы мог подумать об этом вначале наших отношений.
Вот, кстати, многие девушки думают, что быть стервой модно и мужчины любят таких. Но я считаю это не совсем правильно. Возможно да, кто-то и мирится с тем, что общается со стервой. Но кто такая стерва, посмотрите внимательней? Она никого и ничего не видит и не слышит вокруг, и ни с чем не считается, она думает ее мнение самое важное, а если нет, то пошли к черту. Этим она упускает кучу возможностей. Да она хорошо одевается, возможно кокетничает, ее провожают взглядом мужчины. Но кому нужна такая девушка, если она смотрит внутрь себя? Разве что так, на пару раз поиграться с голодухи. Стерва думает, что если она перестанет быть стервой, то станет серой мышкой, а что других вариантов нет?
Ну ладно, вернемся к рассказу. Решили мы с Иркой пожениться. И я ей сказал как-то раз:
— Давай поженимся, но нужно составить брачный договор.
— Какой договор, это зачем? — спросила она.
— Ну как какой, я же тебя беру в жены? Соответственно нужно твои обязанности прописать?
— Какие обязанности? А у тебя, что обязанностей не будет?
— Конечно нет. Я же тебя в жены беру, значит нужно прописать, что ты становишься моей собственностью и должна будешь делать то, что прописано в договоре. Ну, в том смысле, как я тебя могу использовать. Ты же будешь целиком принадлежать мне.
— Ого! А как мы это сделаем? — улыбнувшись, уточнила она.
— Да как, как, сядем, напишем, и ты распишешься. Бери лист бумаги и пиши. А то потом будешь говорить, что почерк поддельный, — схохмил я.
Она села на кресло, вывела заглавными буквами «Брачный договор» и поставила дату.
— Так пиши, пункт первый, — я приложил палец к губам, глядя на потолок, задумавшись, — пункт первый, по требованию мужа обязуюсь...
— Ого, звучит угрожающе, — она рассмеялась.
— Пиши, пиши, не сбивай... Значит, обязуешься, сосать, лизать и вылизывать...
— А что, лизать и вылизывать, как-то различаются?
— А то! Конечно! Продолжаем... лизать и вылизывать мужу хуй и другие части тела, какие он посчитает нужным.
Она развернулась ко мне в пол-оборота, с вопросом в глазах:
— Это интересно, какие, например?
— Тебе же сказали «какие он посчитает нужным» — уточнил я, — пиши, потом разберемся. Дальше, обязуюсь заниматься с мужем оральным, вагинальным и анальным сексом в любое время дня и ночи.
— Так записала.
— Ну что там еще, подсказывай? Или я один все придумывать должен? — шутливо рассердился я на нее.
— Ну, например, если жена — она же сучка, будет себя плохо вести или не выполнять свои обязанности, она будет жестко наказана.
— Точняк, умничка, так и пиши, — похвалил я, свою будущую собственность. — Про сперму нужно еще написать.
Ирка оживилась.
— Это будет интересный пункт.
— Да куда уж интересней. Короче, обязуешься глотать и принимать в себя сперму, так как решит муж.
— Это будет мой любимый пункт, — она прогнулась как кошечка.
— Ладно, пока достаточно, про разные там наручники, ошейники и поводки потом допишем. Что-то я возбудился.
Она отложила лист и ручку. Подошла и положила руки мне на плечи:
— А про маленькую шлюшку писать не будем?
— Нет, сейчас мы сделаем кое-что другое, — я обнял ее за талию, любуясь. — Как насчет твоей попки?
— Моя попка трепетно ждет приказа хозяина и будущего собственника.
Я прижал ее к себе. Она прогнулась. Рука скользнула по ее джинсам.
— Тогда давай, ныряй в ванную, и займемся ей вплотную.
— Да мой повелитель, — она засмеялась.
Ее смех напомнил мне звук колокольчиков.
Пока она приводила себя в порядок, я сходил в ближайший магазин и купил шампанского с коробкой конфет. Уселся за столом на кухне, зажег две свечи. На улице начинало темнеть.
В дверях появилась Ирка. В черных стрингах и лифчике. Волосы еще немного влажные после душа.
— Ого. У нас сегодня свидание или праздник?
— Ни то ни другое, — ответил я, — у нас сегодня кое-что получше.
Она села напротив, на высокий, барный табурет, возвышаясь над столом. Я разлил шампанское.
— За что будем пить? — она игриво взяла бокал.
— А ты почему одета, я тебе вроде не разрешал.
— Ну, ты же тоже одетый.
— Я одетый, потому что мне можно. А тебе нельзя, снимай лифчик.
Ее невинное насмешливое личико, изумилось.
— Ладно... — поставив бокал, она положила лифчик рядом.
— Вот это другое дело. Предлагаю выпить за свою малышку, которую создал бог персонально для меня, снабдив необходимым набором встроенных функций, — с ходу сочинил я заумный тост.
— Да, давай за меня единственную и неповторимую, — она отпила немного, поставив бокал на стол.
Глядя на нее, я не переставал удивляться, какие у нее ясные, глубокие глаза. Сколько в них смысла и скрытого пространства. Это была вселенная, по которой можно плыть бесконечно, и до конца своих дней так и не достигнуть края. Это была стихия, энергия которой, выплескиваясь, электризовала все вокруг до такой степени, что летели искры. Это был и ад, и рай, и конец света. И это было все мое.
— Знала бы ты, как я сильно люблю тебя, — видимо от меня, при всем желании, было тяжело добиться каких-то более внятных признаний в любви.
— Ты мне это говоришь, только когда секса хочешь. Говори почаще, ладно? — мило заметила Ирка, подергивая плечиками.
— Конечно, — пообещал я. Заранее зная, что раньше следующего акта любви от меня таких признаний клещами не вытянуть.
Я встал и подошел к ней со спины. По ее движениям было понятно, Ирка ждала этого. Она что-то мурлыкнула и повернула голову, наши губы встретились. Сосались мы очень страстно, была бы у меня такая возможность, я бы языком достал ей до самых гланд.
Не отвлекаясь от Ирки, я расстегнул джинсы и осторожно снял их. Освобожденный крепкий член с неистовством вырвался на свободу.
Ирка все так же сидя в пол-оборота, поймала его и начала подрачивать. На ее лице отобразилось сложное сочетание чувств — доступности и похоти.
— Наклоняйся, — прошептал я ей на ушко.
И она прогнулась, выставив попку за край барного табурета, облокотившись на стол. Табурет этот был настоящей находкой, Иркина попка на нем как раз находилась напротив члена. Я отстранился от Ирки, любуясь ей. Это было что-то! Узкие плечи, с гибким телом, переходящим в округлось бедер идеальной формы, тонкие стринги проходящие по анусу и почти не скрывающие его. Неужели я это вижу? И это на самом деле? К этому невозможно привыкнуть и это никогда не надоест. Что в первый раз, что в сотый. Отключается все, что только возможно, кроме основных инстинктов и рефлексов. Просто наблюдаешь за происходящим, которое от тебя никак уже не зависит. Наблюдаешь и утоляешь свое единственное желание.
В такие секунды все переворачивается и становится таким мелочным, что мир перестает существовать.
Я отодвигаю резинку трусов. Все на виду, все максимально доступно. Но пизденка сегодня отдохнет, у меня другая
Вот, кстати, многие девушки думают, что быть стервой модно и мужчины любят таких. Но я считаю это не совсем правильно. Возможно да, кто-то и мирится с тем, что общается со стервой. Но кто такая стерва, посмотрите внимательней? Она никого и ничего не видит и не слышит вокруг, и ни с чем не считается, она думает ее мнение самое важное, а если нет, то пошли к черту. Этим она упускает кучу возможностей. Да она хорошо одевается, возможно кокетничает, ее провожают взглядом мужчины. Но кому нужна такая девушка, если она смотрит внутрь себя? Разве что так, на пару раз поиграться с голодухи. Стерва думает, что если она перестанет быть стервой, то станет серой мышкой, а что других вариантов нет?
Ну ладно, вернемся к рассказу. Решили мы с Иркой пожениться. И я ей сказал как-то раз:
— Давай поженимся, но нужно составить брачный договор.
— Какой договор, это зачем? — спросила она.
— Ну как какой, я же тебя беру в жены? Соответственно нужно твои обязанности прописать?
— Какие обязанности? А у тебя, что обязанностей не будет?
— Конечно нет. Я же тебя в жены беру, значит нужно прописать, что ты становишься моей собственностью и должна будешь делать то, что прописано в договоре. Ну, в том смысле, как я тебя могу использовать. Ты же будешь целиком принадлежать мне.
— Ого! А как мы это сделаем? — улыбнувшись, уточнила она.
— Да как, как, сядем, напишем, и ты распишешься. Бери лист бумаги и пиши. А то потом будешь говорить, что почерк поддельный, — схохмил я.
Она села на кресло, вывела заглавными буквами «Брачный договор» и поставила дату.
— Так пиши, пункт первый, — я приложил палец к губам, глядя на потолок, задумавшись, — пункт первый, по требованию мужа обязуюсь...
— Ого, звучит угрожающе, — она рассмеялась.
— Пиши, пиши, не сбивай... Значит, обязуешься, сосать, лизать и вылизывать...
— А что, лизать и вылизывать, как-то различаются?
— А то! Конечно! Продолжаем... лизать и вылизывать мужу хуй и другие части тела, какие он посчитает нужным.
Она развернулась ко мне в пол-оборота, с вопросом в глазах:
— Это интересно, какие, например?
— Тебе же сказали «какие он посчитает нужным» — уточнил я, — пиши, потом разберемся. Дальше, обязуюсь заниматься с мужем оральным, вагинальным и анальным сексом в любое время дня и ночи.
— Так записала.
— Ну что там еще, подсказывай? Или я один все придумывать должен? — шутливо рассердился я на нее.
— Ну, например, если жена — она же сучка, будет себя плохо вести или не выполнять свои обязанности, она будет жестко наказана.
— Точняк, умничка, так и пиши, — похвалил я, свою будущую собственность. — Про сперму нужно еще написать.
Ирка оживилась.
— Это будет интересный пункт.
— Да куда уж интересней. Короче, обязуешься глотать и принимать в себя сперму, так как решит муж.
— Это будет мой любимый пункт, — она прогнулась как кошечка.
— Ладно, пока достаточно, про разные там наручники, ошейники и поводки потом допишем. Что-то я возбудился.
Она отложила лист и ручку. Подошла и положила руки мне на плечи:
— А про маленькую шлюшку писать не будем?
— Нет, сейчас мы сделаем кое-что другое, — я обнял ее за талию, любуясь. — Как насчет твоей попки?
— Моя попка трепетно ждет приказа хозяина и будущего собственника.
Я прижал ее к себе. Она прогнулась. Рука скользнула по ее джинсам.
— Тогда давай, ныряй в ванную, и займемся ей вплотную.
— Да мой повелитель, — она засмеялась.
Ее смех напомнил мне звук колокольчиков.
Пока она приводила себя в порядок, я сходил в ближайший магазин и купил шампанского с коробкой конфет. Уселся за столом на кухне, зажег две свечи. На улице начинало темнеть.
В дверях появилась Ирка. В черных стрингах и лифчике. Волосы еще немного влажные после душа.
— Ого. У нас сегодня свидание или праздник?
— Ни то ни другое, — ответил я, — у нас сегодня кое-что получше.
Она села напротив, на высокий, барный табурет, возвышаясь над столом. Я разлил шампанское.
— За что будем пить? — она игриво взяла бокал.
— А ты почему одета, я тебе вроде не разрешал.
— Ну, ты же тоже одетый.
— Я одетый, потому что мне можно. А тебе нельзя, снимай лифчик.
Ее невинное насмешливое личико, изумилось.
— Ладно... — поставив бокал, она положила лифчик рядом.
— Вот это другое дело. Предлагаю выпить за свою малышку, которую создал бог персонально для меня, снабдив необходимым набором встроенных функций, — с ходу сочинил я заумный тост.
— Да, давай за меня единственную и неповторимую, — она отпила немного, поставив бокал на стол.
Глядя на нее, я не переставал удивляться, какие у нее ясные, глубокие глаза. Сколько в них смысла и скрытого пространства. Это была вселенная, по которой можно плыть бесконечно, и до конца своих дней так и не достигнуть края. Это была стихия, энергия которой, выплескиваясь, электризовала все вокруг до такой степени, что летели искры. Это был и ад, и рай, и конец света. И это было все мое.
— Знала бы ты, как я сильно люблю тебя, — видимо от меня, при всем желании, было тяжело добиться каких-то более внятных признаний в любви.
— Ты мне это говоришь, только когда секса хочешь. Говори почаще, ладно? — мило заметила Ирка, подергивая плечиками.
— Конечно, — пообещал я. Заранее зная, что раньше следующего акта любви от меня таких признаний клещами не вытянуть.
Я встал и подошел к ней со спины. По ее движениям было понятно, Ирка ждала этого. Она что-то мурлыкнула и повернула голову, наши губы встретились. Сосались мы очень страстно, была бы у меня такая возможность, я бы языком достал ей до самых гланд.
Не отвлекаясь от Ирки, я расстегнул джинсы и осторожно снял их. Освобожденный крепкий член с неистовством вырвался на свободу.
Ирка все так же сидя в пол-оборота, поймала его и начала подрачивать. На ее лице отобразилось сложное сочетание чувств — доступности и похоти.
— Наклоняйся, — прошептал я ей на ушко.
И она прогнулась, выставив попку за край барного табурета, облокотившись на стол. Табурет этот был настоящей находкой, Иркина попка на нем как раз находилась напротив члена. Я отстранился от Ирки, любуясь ей. Это было что-то! Узкие плечи, с гибким телом, переходящим в округлось бедер идеальной формы, тонкие стринги проходящие по анусу и почти не скрывающие его. Неужели я это вижу? И это на самом деле? К этому невозможно привыкнуть и это никогда не надоест. Что в первый раз, что в сотый. Отключается все, что только возможно, кроме основных инстинктов и рефлексов. Просто наблюдаешь за происходящим, которое от тебя никак уже не зависит. Наблюдаешь и утоляешь свое единственное желание.
В такие секунды все переворачивается и становится таким мелочным, что мир перестает существовать.
Я отодвигаю резинку трусов. Все на виду, все максимально доступно. Но пизденка сегодня отдохнет, у меня другая