Родственницы - любовницы
Так уж получилось, что в нашем бабьем царстве, один мужик за всё про всё. И этот мужик, естественно, я. А царство большое: мать - женщина тридцати пяти лет. Её младшая сестра двадцати лет. Моя старшая сестра шестнадцати лет. Мне пока четырнадцать. И хотя я достаточно развит физически, потому как сельская жизнь накладывает отпечаток, заставляя раньше взрослеть, всё же ещё пацан в свои четырнадцать. И наша младшая, общая любимица, двенадцати лет.
Зимой в селе скучно. С утра снег почистишь, если выпал, скотину накормишь и пора в школу собираться. Мать к этому времени печку растопит, завтрак приготовит, покормит всех. И тогда кто куда по своим делам. Мать с тёткой на работу, мы с младшей в школу, старшая в училище. Она у нас в скором времени фельдшером будет. Сельская интеллигенция, не фунт изюма.
По субботам топим баню. В баню первыми идём мы с матерью. Оба любители пара, в отличии от девок. Вот и паримся первыми, пока эти шлёнды баню не выстудили. Конечно, последнее время совместная помывка стала доставлять мне некоторые неудобства. С одной стороны вроде и мать, а с другой стороны голая женщина перед тобой. Да ещё когда лежит на полке, а ты её веником охаживаешь. А перед глазами холмы ягодиц, спина, сужающаяся к поясу, крепкие бёдра, стройные ноги. А уж когда на спину повернётся, караул кричи. Груди тяжёлые, красивые, слегка расплываются к бокам под своей тяжестью. Округлый живот с впадиной пупка.
И слегка выпирающий лобок в завитках рыжих волос. Дыхание перехватывает, воздуха не хватает. В ушах шум, в глазах звёздочки. И стараешься быстрее занять место матери, едва она освободит полок, упав лицом вниз и упираясь головкой писуна в горячие доски полка. В те самые, на которых только что лежала мать. Думается мне, что мать всё это замечала, да только вида не подавала, как мудрая женщина. И уходила из бани раньше меня, давая мне возможность одеться в предбаннике, не испытывая неудобства от того, что кто-то видит моё торчащее богатство. К слову сказать, в свои года обладал я именно богатством даже по меркам взрослых мужиков.
Вечерами у нас вообще скучно, особенно когда свет отключится. А это случается часто. Тогда свечи зажигаем и сидим при свечах, ровно в старые времена, когда ещё товарищ Ленин не замутил электрификацию всей страны. А так вечерами скуку лечим кто чем. То книги читаем, то играем во что-нибудь. Иногда в лото, чаще в карты. Обычный подкидной дурак. Играем на интерес. Задания разные. От мытья посуды и до чего фантазия дотянется. Только нельзя задавать что-то, что связано с откровенным издевательством. Хотя задание залезть под стол и оттуда орать " Я дурак!", издевательством не считается. Но и такая игра надоедает со временем. Как-то после бани, в субботу, сели играть. Перед этим поужинали. А что за ужин после бани без стопочки. Мать с тёткой приняли внутрь водочки, мы со старшей сестрой красненьким обошлись, младшенькой газировки купили. Играли, играли, надоело. И спать ложиться рано. Тётка, хулиганистая особа, предложила играть на раздевание. Прямо так и предложила.
Кто скорее останется в чём мать родила. Причём остаётся сидеть за столом и продолжать играть. Только вот последующие проигрыши уже идут на желание. Так как наша женская часть царства ношением нижнего белья, особенно после бани, не заморачивалась, было решено, для выравнивания шансов девкам надеть трусы и бюзики. Всем по три детали одежды получается. Мать вроде как возмутилась, но потом согласилась. Каждый надеется остаться в одежде. К тому же и стесняться особо вроде бы и некого: все свои. По вечерам на кухне задницы моют, не стесняясь единственного мужика, а чего уж тут-то.
Игра пошла. Как-то так вышло, что вскоре все сняли платья. Все, кроме матери. И я рубашку снял. Потом младшенькой пришла пора чего-то снимать, да нечего. Лифчик по причине практического без титичья она не носила, а трусы вроде как вне очереди снимать получается. Пропустили после некоторых споров. А вот матери выпало сразу подряд и платье снимать, и бюзик. За ней и тётка грудь обнажила. А потом старшая осталась без лифчика и без трусов. Поломалась, но общим усилиям поддалась и стянула трусы, не вылезая из-за стола. Так что мне особо и не пришлось поглазеть на её голую письку. Да только обилие голых титек, осознание того, что сестра сидит без трусов, привели меня в некоторое приподнятое состояние. Точнее сказать, стояние. А за сестрой и матери пришлось трусы снимать. И исполнять танец в виде платы за очередной проигрыш. Голая женщина кружится в медленном танце по комнате, изгибая тело, подёргивая ягодицами, покачивая грудями. Это зрелище вообще выбило меня из колеи, так что в скоре остался я голышом.
А потом стоял на стуле и кричал, похлопывая руками себя по бокам, изображая петуха. И сестрички во все глаза смотрели на мой вздыбившийся писун. И мать с тёткой не отрывали своих взглядов. Младшенькая, оставшись голенькой и проиграв в очередной раз, ползала на четвереньках по полу, изображая из себя кота, ластилась ко всем, требуя погладить. И я с удовольствием гладил её голенькую попку, едва сдерживаясь, чтобы не запустить руку меж ног и не погладить голенькую, безо всякого намёка на растительность, писечку младшей сестры. да, ночью спать мне будет трудно. Тётке всё везло, но и у неё везение закончилось. Она не стала прятаться за стол. Встала, вышла из-за стола и стянула с себя трусы, спустив их чуть ниже колен, потом переступила ногами, сделала движение типа пнула что-то и трусы улетели куда-то в угол.
Провела руками от грудей до бёдер, оглаживая себя, даже повернулась, демонстрируя крепкие ягодицы, не спеша села на место. Потом играли ещё, дурачась над проигравшими. Задания становились всё смелее, сами чувствовали себя раскованнее. И тут отключили свет. Ещё немного посидели при свечах, уже не играя, а просто разговаривая. В полумраке тела блестели, отражали колеблющееся блики света. Пришла пора спать ложиться.
У нас тесновато. И потому тётка спит в одной комнате с сетрицами. Младшая со старшей на одной кровати, тётка на другой. Мы спим с матерью. Она ложится с краю, я у стеночки. Мать нашла свою ночнушку, надела. Я тоже в ночнушке сплю. Так заведено было уже давно, так и идёт пока что. Легли. Обычно либо мать поворачивается ко мне спиной и я её обнимаю, либо она обнимает меня. Сегодня она легла на бок, попросила обнять, погреть спину. И как прикажете греть, коли у меня торчит писун дальше некуда, в мамину попу упирается. Да ещё она не лежит спокойно, шевелится, задом двигает и от этого у меня ещё сильнее всё возбуждается. Пока шевелилась, сорочка задралась и в меня упёрлась голая мамина попа. К тому времени и у меня по какой-то причине рубашка задралась. И вот мой торчащий писун упёрся в мамину попу, почти в ложбинку меж ягодиц. Я замер, боясь пошевелиться. А мать прижимается всё сильнее.
И в какой-то момент согнулась, вроде как отстраняясь от меня, при этом её зад выставился и сильнее прижался ко мне, приподняла ногу и просунула меж ног свою руку. Нащупав мой торчащий конец, взялась
Зимой в селе скучно. С утра снег почистишь, если выпал, скотину накормишь и пора в школу собираться. Мать к этому времени печку растопит, завтрак приготовит, покормит всех. И тогда кто куда по своим делам. Мать с тёткой на работу, мы с младшей в школу, старшая в училище. Она у нас в скором времени фельдшером будет. Сельская интеллигенция, не фунт изюма.
По субботам топим баню. В баню первыми идём мы с матерью. Оба любители пара, в отличии от девок. Вот и паримся первыми, пока эти шлёнды баню не выстудили. Конечно, последнее время совместная помывка стала доставлять мне некоторые неудобства. С одной стороны вроде и мать, а с другой стороны голая женщина перед тобой. Да ещё когда лежит на полке, а ты её веником охаживаешь. А перед глазами холмы ягодиц, спина, сужающаяся к поясу, крепкие бёдра, стройные ноги. А уж когда на спину повернётся, караул кричи. Груди тяжёлые, красивые, слегка расплываются к бокам под своей тяжестью. Округлый живот с впадиной пупка.
И слегка выпирающий лобок в завитках рыжих волос. Дыхание перехватывает, воздуха не хватает. В ушах шум, в глазах звёздочки. И стараешься быстрее занять место матери, едва она освободит полок, упав лицом вниз и упираясь головкой писуна в горячие доски полка. В те самые, на которых только что лежала мать. Думается мне, что мать всё это замечала, да только вида не подавала, как мудрая женщина. И уходила из бани раньше меня, давая мне возможность одеться в предбаннике, не испытывая неудобства от того, что кто-то видит моё торчащее богатство. К слову сказать, в свои года обладал я именно богатством даже по меркам взрослых мужиков.
Вечерами у нас вообще скучно, особенно когда свет отключится. А это случается часто. Тогда свечи зажигаем и сидим при свечах, ровно в старые времена, когда ещё товарищ Ленин не замутил электрификацию всей страны. А так вечерами скуку лечим кто чем. То книги читаем, то играем во что-нибудь. Иногда в лото, чаще в карты. Обычный подкидной дурак. Играем на интерес. Задания разные. От мытья посуды и до чего фантазия дотянется. Только нельзя задавать что-то, что связано с откровенным издевательством. Хотя задание залезть под стол и оттуда орать " Я дурак!", издевательством не считается. Но и такая игра надоедает со временем. Как-то после бани, в субботу, сели играть. Перед этим поужинали. А что за ужин после бани без стопочки. Мать с тёткой приняли внутрь водочки, мы со старшей сестрой красненьким обошлись, младшенькой газировки купили. Играли, играли, надоело. И спать ложиться рано. Тётка, хулиганистая особа, предложила играть на раздевание. Прямо так и предложила.
Кто скорее останется в чём мать родила. Причём остаётся сидеть за столом и продолжать играть. Только вот последующие проигрыши уже идут на желание. Так как наша женская часть царства ношением нижнего белья, особенно после бани, не заморачивалась, было решено, для выравнивания шансов девкам надеть трусы и бюзики. Всем по три детали одежды получается. Мать вроде как возмутилась, но потом согласилась. Каждый надеется остаться в одежде. К тому же и стесняться особо вроде бы и некого: все свои. По вечерам на кухне задницы моют, не стесняясь единственного мужика, а чего уж тут-то.
Игра пошла. Как-то так вышло, что вскоре все сняли платья. Все, кроме матери. И я рубашку снял. Потом младшенькой пришла пора чего-то снимать, да нечего. Лифчик по причине практического без титичья она не носила, а трусы вроде как вне очереди снимать получается. Пропустили после некоторых споров. А вот матери выпало сразу подряд и платье снимать, и бюзик. За ней и тётка грудь обнажила. А потом старшая осталась без лифчика и без трусов. Поломалась, но общим усилиям поддалась и стянула трусы, не вылезая из-за стола. Так что мне особо и не пришлось поглазеть на её голую письку. Да только обилие голых титек, осознание того, что сестра сидит без трусов, привели меня в некоторое приподнятое состояние. Точнее сказать, стояние. А за сестрой и матери пришлось трусы снимать. И исполнять танец в виде платы за очередной проигрыш. Голая женщина кружится в медленном танце по комнате, изгибая тело, подёргивая ягодицами, покачивая грудями. Это зрелище вообще выбило меня из колеи, так что в скоре остался я голышом.
А потом стоял на стуле и кричал, похлопывая руками себя по бокам, изображая петуха. И сестрички во все глаза смотрели на мой вздыбившийся писун. И мать с тёткой не отрывали своих взглядов. Младшенькая, оставшись голенькой и проиграв в очередной раз, ползала на четвереньках по полу, изображая из себя кота, ластилась ко всем, требуя погладить. И я с удовольствием гладил её голенькую попку, едва сдерживаясь, чтобы не запустить руку меж ног и не погладить голенькую, безо всякого намёка на растительность, писечку младшей сестры. да, ночью спать мне будет трудно. Тётке всё везло, но и у неё везение закончилось. Она не стала прятаться за стол. Встала, вышла из-за стола и стянула с себя трусы, спустив их чуть ниже колен, потом переступила ногами, сделала движение типа пнула что-то и трусы улетели куда-то в угол.
Провела руками от грудей до бёдер, оглаживая себя, даже повернулась, демонстрируя крепкие ягодицы, не спеша села на место. Потом играли ещё, дурачась над проигравшими. Задания становились всё смелее, сами чувствовали себя раскованнее. И тут отключили свет. Ещё немного посидели при свечах, уже не играя, а просто разговаривая. В полумраке тела блестели, отражали колеблющееся блики света. Пришла пора спать ложиться.
У нас тесновато. И потому тётка спит в одной комнате с сетрицами. Младшая со старшей на одной кровати, тётка на другой. Мы спим с матерью. Она ложится с краю, я у стеночки. Мать нашла свою ночнушку, надела. Я тоже в ночнушке сплю. Так заведено было уже давно, так и идёт пока что. Легли. Обычно либо мать поворачивается ко мне спиной и я её обнимаю, либо она обнимает меня. Сегодня она легла на бок, попросила обнять, погреть спину. И как прикажете греть, коли у меня торчит писун дальше некуда, в мамину попу упирается. Да ещё она не лежит спокойно, шевелится, задом двигает и от этого у меня ещё сильнее всё возбуждается. Пока шевелилась, сорочка задралась и в меня упёрлась голая мамина попа. К тому времени и у меня по какой-то причине рубашка задралась. И вот мой торчащий писун упёрся в мамину попу, почти в ложбинку меж ягодиц. Я замер, боясь пошевелиться. А мать прижимается всё сильнее.
И в какой-то момент согнулась, вроде как отстраняясь от меня, при этом её зад выставился и сильнее прижался ко мне, приподняла ногу и просунула меж ног свою руку. Нащупав мой торчащий конец, взялась